Дарья Лаврова - Хочу влюбиться!

То же самое с табуретками и стульями.

Надувную лодку я сделала из куска полиэтиленового пакета, раскрасила сиреневой и желтой краской, написала слово «Chalenger».

Я очень старалась. Через десять часов у меня ныла спина и болела голова, но коробка для обуви превратилась в точную копию гаража, где мы с Сашей сидели поздним вечером и говорили обо всем, о чем только можно говорить.

Рисунки на стенах, самые мелкие детали, которые мне только удалось вспомнить. Там были даже четыре маленькие фигурки: два мальчика и две девочки. Все как в жизни.

Ночью я собрала вещи, чтобы утром ехать домой.

– Отдашь коробку Саше, если он вдруг придет и спросит обо мне… – сказала я, завязывая в прихожей шнурки на кроссовках. – А если не придет, то пусть просто останется у тебя.

– Жаль, что уезжаешь, – вздохнула Нина. – Весело с тобой, сис, но держать тебя не могу. Наверное, я бы тоже не смогла здесь находиться, когда он живет за стеной и можно спокойно столкнуться с ним на лестничной клетке.

– А что бы ты сделала?

– Я даже и не знаю. Можно просто уйти, оставить все как есть и наблюдать со стороны, как время вносит свои исправления. А можно остаться и бороться за него, сделать все возможное, чтобы он был с тобой, а не с ней. Мне раньше часто говорили, что лучше сделать что-то и потом об этом жалеть, даже если становишься при этом беззащитной и уязвимой, чем вообще ничего не сделать. Слабое утешение. Я всегда так поступала, а потом всегда жалела. Я знаю, что если бы я набралась терпения и научилась ждать, то проблем было бы намного меньше.

– Так что же делать?

– Шаг в сторону, – ответила Нина. – Мне ночью бабушка снилась. Советовала не сходить с ума от любви. И тебе просила передать. Отвлекись. Впереди еще два летних месяца. Это не время для грусти! Будет новый парень. И новая подруга…

– Наверное, – неуверенно согласилась я.

– Не наверное, а точно.

– Да я знаю… – я попыталась изобразить улыбку, но получилось не очень. – Только мне почему-то футболку жалко… сиреневую, с совой.

Нина понимающе улыбнулась, хотя я знала, что шутка вышла грустной.

Василиса встречалась с Вовой, каждый вечер она писала мне отчеты о свиданиях и успехах в работе. Мне трудно было понять, что радует ее больше: отношения с парнем или успех общего дела. Я не хотела об этом задумываться. Главное, им хорошо вместе, а причины знать необязательно. Мне-то уж точно.

Кроме того, Василиса сказала, что Ковалев и Танька расстались, а сам Игорь сидит теперь на сайте знакомств. С Полиной у них ничего не получилось. Танька и Катя тоже там сидят.

Нина сдала все экзамены, а после тут же уехала с друзьями на море – жить в палатке, купаться, загорать до черноты и заниматься кайт-серфингом. Она давно мечтала научиться. Пока что у нее не очень хорошо получается, но это временно. Нина писала, что познакомилась с парнем из ее города, и, кажется, у них что-то будет.

Полина мне не писала и не звонила. Наверное, у них с Сашей все отлично.

Меня окружали счастливые люди, и только я одна не могла найти себе места, вырваться из кокона условностей, вдохнуть полной грудью и начать жить так, как мне хочется.

Мою голову настойчиво атаковали глупые идеи и мысли. А что, если написать Саше? Рассказать ему обо всем честно? Признаться, что он мне нравится, нравился с самого первого дня…

Я сочиняла письма и сохраняла их в «блокнот», не отправляя. То ли смелости не хватало, то ли глупости.

От кого:Виктория Смирнова

Кому:Александр Литвинов

Неделю назад я вернулась домой и, зайдя в инет, нашла твой город на Яндекс-картах. Снимки со спутника. Начала с платформы «Водники». Как в детстве, когда папа отвозил меня на каникулы к бабушке на неделю. Выходишь из электрички, идешь прямо, а потом направо. Клязьминское водохранилище, мост, церковь на высоком берегу, амфитеатр на воде – тогда его еще не было. Ищу Парковую улицу, путаюсь. Футбольный стадион, гаражи, дом бабушки и деда. Раньше мы с сестрой проводили у них все каникулы. Твой город уже тогда был для меня каким-то особенным. Приезжая сюда, я попадала в другую реальность. Когда-нибудь расскажу тебе об этом… Или нет? Важно одно. Я уже тогда знала самое главное. Если выбирать место, где быть счастливой, я бы навсегда выбрала твой город…

Отправить Отмена

Это была пятая или шестая попытка. Я не стала нажимать «отправить», а просто закрыла страницу, накинула спортивную кофту и вышла на улицу.

Лето было холодным, а я бледной, как поганка. Застегнула «молнию» под самое горло, натянула капюшон, нацепила сверху наушники, спрятала руки в карманы и пошла гулять куда глаза глядят. Я слушала «Guitarr» на полной громкости, а в моей маленькой реальности было лето – такое, каким оно еще было две недели назад.

Я шла к метро, когда в кармане завибрировал мобильник. Звонил Саша. Мне казалось, я долго смотрела на его имя, не веря своим глазам и боясь нажать на кнопку. Не могла понять, что делать – плакать, смеяться? И решила ответить.

– Вик, это Саша… – сказал он, чуть запинаясь. – Можешь выйти на улицу?

– А-а… ты где? – ответила я, не в силах возразить ему, а тем более изобразить радость.

– Я в Москве, у твоего подъезда, на скамейке сижу. А ты где?

– Я сейчас приду, – сказала и отключилась.

Обратно я почти бежала. Остановилась у детской площадки, чтобы отдышаться, потом, нацепив на лицо самое серьезное выражение, пошла к дому.

Саша сидел на скамейке. Рядом у дерева стоял его велосипед. Тот самый, с которого мы вместе упали в лужу – две недели назад, – а потом поцеловались. Просто так, без зрителей.

Я скрывала, что была рада его видеть. Честно. Изо всех сил скрывала. Хотелось быть очень серьезной и обиженной, но вместо этого я стояла перед ним и глупо улыбалась, не зная, куда деть от волнения руки.

Он напряженно хмурился и не знал, как начать разговор.

– Нина передала мне коробку с машиной… – наконец сказал он. – То есть гараж. Знаешь, я до этого на днях убирался в нем, а там пауков так много… Черт, что я несу? Короче, я их там столько подавил случайно, только ничего хорошего мне это не принесло… А потом подумал, что, может, все-таки принесло?

Я спросила Сашу о Полине. Он рассказал, что у них ничего не было. Они так и не поцеловались тогда, у подъезда. Он уже в тот день решил, что ничего не будет – она больше не нравилась ему, потому что нравилась я. А сказать обо всем мне он решался больше недели. Много думал, тормозил. Потом все же позвонил в соседнюю дверь, чтобы поговорить, но я уже три дня как уехала. Тогда Нина отдала ему коробку и на всякий случай сказала адрес. Мне она не говорила об этом. Наверное, хотела, чтобы появление Саши стало приятной неожиданностью.