Мария Чепурина - Свидание с чужим парнем

— Может, напишем свое объявление? Какое-нибудь. А? Прикольно получится! — вдруг пришла мысль мне в голову.

— Это идея! Погнали ко мне сочинять!

Мы примчались к Вальке в домик, вырвали лист из прошлогодней тетради по физике, достали фломастеры. Начали думать. Сначала решили написать, что правительство запретило выращивать капусту, поэтому до 13 часов воскресенья всем надлежит вырвать и выбросить этот незаконный овощ. Потом хотели выразить возмущение неограниченным ввозом в поселок брюзгливых стариков с последующим их выгулом. Затем я предложила написать что-нибудь про Максима: очень уж он глупый и смешной. Совсем, было, собравшись дать от его имени объяву о продаже яблочных огрызков и поношенных носков, мы в конце концов остановились на коротком, но красивом варианте: «Куплю мозги! Срочно. Максим». Ну, и номер участка.

Объявление заняло свое место на воротах, а мы принялись ждать реакции его главного героя. Минуло несколько часов. Макс, как назло, идти к воротам даже и не думал. Объявление так и не попалось на глаза никому из ребят. А может, никто, кроме нас, вообще не читает эти объявления? Вдруг шедевр про мозги так навечно и останется неоцененным? Устав ждать, мы решили поторопить события: наковыряли мозгов из селедочной головы, завернули их в бумажку и отправились к Максиму: мол, по объявлению.

— Макс! — крикнула Валька.

— Макс! — крикнула я.

— Ма-а-а-акс! Выходи!

Ноль реакции. Совершенно пустой участок. Никакого движения, разве только прохладный вечерний ветерок колышет разросшуюся свекольную ботву. Даже из окна никто не выглянул.

Зато из-за угла — и кто только звал ее сюда? — неожиданно нарисовалась Катька. Едва увидев ее мерзкую улыбочку, я сразу же поняла, что настроение будет испорчено до самого завтрашнего утра.

Катька — самое отвратительное существо в нашем поселке. Во-первых, ржет как лошадь и плюется как верблюд. Во-вторых, на всяких шмотках и барахле помешана: только и рассуждает целыми днями, у кого машина есть, у кого нет, кто в каких тряпках, у кого какой мобильник… Ну, в-третьих, она просто дура жуткая.

Приехала эта Катька в наш поселок год назад: ее предки купили участок в конце нашей улицы. Помню, мне тогда тоже скучно было: холодно, не искупаешься, ягоды еще не созрели, Валька снова в город укатила… Иду я по улице, значит, и тут вижу: прыгает через резиночку какая-то девица незнакомая, обесцвеченной гривой с черными отросшими корнями помахивает. Дай, думаю, познакомлюсь! Подошла, спросила, как зовут. И тут она мне: «Скажи «клей»!». «Ну, клей», — говорю я. А Катька с торжествующим таким видом и отвечает: «Выпей баночку соплей! А скажи «птица»!». «Наверняка на этот раз она срифмует про трусы, — решила я. — «Снимай трусы, иди жениться». Из любопытства я выполнила ее просьбу — и Катька, разумеется, выдала именно то, что от нее и ожидалось. А потом громко заржала, разинув рот так широко, что из него вывалилась и упала прямо на пыльную дорогу маленькая розовая жвачка. Катька увидела, что ей больше нечем громко чавкать, видимо, расстроилась и решила, что это я виновата в ее невосполнимой потере. А уж узнав от меня всю правду о своих умственных способностях, она разоралась так, что на соседнем участке чуть все стекла в теплице не повылетали. С тех пор мы с Катькой не дружим. Хотя если уж быть честной, то иногда, если бывает совсем скучно, вместе ходим купаться: это случается тогда, когда все в городе и ни мне, ни ей не с кем больше тусоваться. Во все остальное время Катька издевается над нами и старается подстроить какую-нибудь гадость: вот и сейчас, похоже, нацелилась сделать что-то нехорошее.

— А чего это вы тут стоите-орете? — спросила Катька, как обычно причавкивая и прищелкивая спрятанной в глубине зубастой пасти жвачкой. — Зачем это вам Макс понадобился? Интересненько. Днем к нему приставали-приставали, а теперь опять пришли! Неравнодушны вы к нему, что ли?

— Днем он первый начал, между прочим, — поспешила вставить я.

— Ну-ну, рассказывай!

— Какое твое дело?!

— Так-так, скрытничаем! Интересненько! Явные признаки влюбленности!

— Дура ты, Катька…

— А жить будете все втроем? Типа, мусульманская семья, да? Типа, двоеженство?

— Не ревнуй, Катюха, в мусульманской семье и четыре жены иметь разрешается, так что и для тебя останется место, — вступила в разговор моя подруга.

Катька фыркнула.

— Меня ваш любимый Максик не интересует! За мной поприкольнее парни ухаживают! — парировала она.

— А чего ты возле его дома караулишь? — прищурившись и подбоченясь, как коварный экзаменатор, спросила Валя.

— А вы чего раскричались?

— А мы специально раскричались, чтоб тебя на чистую воду вывести. Давай, говорю, сходим к дому Макса, позовем его — и, спорим, Катька выскочит! Она же там все время ошивается! Скажи, Надь?

— Да, — сказала я. — А так вообще мы знаем, что они уже уехали.

Катька смутилась, покраснела, как зараженный вредителем смородиновый куст, и выдавила:

— Некогда мне с вами! Ну вас на фиг!

Развернулась и пошла. Потом остановилась и зачем-то прокричала нам:

— И кстати! Макс с Андреем не уехали! Они с отцом на рыбалку пошли. И с Сергеем Сергеичем с той улицы! А у него знаете какая машина-то? «Вольво», серебристая, последней модели! Сто тысяч долларов стоит!

Гордая этим знанием, Катька удалилась. А мне вдруг почему-то захотелось выкинуть бумажку с запчастями от селедки и сорвать объявление о срочной покупке.

— Ты что?! — удивилась Валька. — Это же такая здоровская задумка!

Разумеется, я тоже считала, что задумка здоровская, и уже представляла себе, как возмущенный и обескураженный Макс будет бегать и кричать: «Кто?! Кто повесил это дурацкое объявление!?» — или отбиваться от многочисленных желающих продать ему то, в чем он так остро нуждается… Но вот теперь почему-то представилась другая картинка.

— А вдруг он догадается, что это мы? Придет и скажет: «Зачем это вы про меня объявления вешаете, влюбились, что ли?» И потом еще всем разболтает…

— Ты что?! — Валька замахала руками. — Ни за что он не догадается! Да если и сумеет — скажем, что не мы, всего делов-то! Кто нас видел?

— Вдруг болтать начнут…

— Как начнут, так и закончат! — Валентину никогда не покидает присутствие духа. — Сколько можно тебя учить?! На все подколы насчет влюбленности следует отвечать: «А ты что, ревнуешь?» Действует безотказно!

Валя была права, но мое настроение так испортилось из-за Катьки, что прикол с объявлением казался уже совершенно неинтересным. Делать снова стало нечего, тем более, что Макс, видимо, должен вернуться не скоро, а Валю позвали ужинать. Я вернулась на свой участок и с горя согласилась почистить картошку. Через час после нашего расставания Валентина, уже успевшая поесть, снова прибежала ко мне. Судя по тому, что к этому времени очищены были всего три картофелины, про ужин сегодня мои предки могли забыть.