Марина Порошина - Майне либе Лизхен

– А при чем здесь Новиков? – тут же воспользовался паузой один из журналистов. Он был без шапки и уже изрядно замерз, судьба обитателей этой развалюхи его мало волновала, но его информагентство специализировалось как раз на таких вот скандалах с участием VIP-персон.

– Нам удалось узнать, что заказчиком этого безобразия как раз и является всем горожанам известный господин Новиков, который так гордится своей благотворительностью. А послушный исполнитель его воли – агентство «Новая квартира» в лице его директора Дмитрия Клюева. Мы призываем на помощь общественность, а вам, господин Новиков, пользуясь случаем, заявляем – руки прочь от нашего дома!

И, увлекаясь пафосом своего выступления, расхрабрившийся Герман Иванович продемонстрировал телекамерам ту же самую фигуру из трех пальцев, что была нарисована на картине у него за спиной, – естественно, в уменьшенном масштабе. Журналисты захохотали.

–  Уточните, пожалуйста, – воспользовался паузой тот, замерзший, сунув Герману Ивановичу под нос микрофон так, что оратор невольно отшатнулся, – вы имеете в виду Артема Новикова, директора компании «Екатеринбургстройкомплекс»? У них миллиардные обороты, зачем ему заниматься такими мелкими делами, как расселение вашего дома?

Вопрос был риторический и провокационный (спрашивавший прекрасно понимал, что птичка по зернышку клюет и ничем не брезгует), но Герман Иванович был человеком неискушенным в таких делах, поэтому принялся разъяснять на полном серьезе:

–  Именно его я и имею в виду! – И обличительно ткнул пальцем в объектив ближайшей телекамеры. – Семь лет назад он уже скупил квартиры на первом этаже нашего дома, вот так же расселил жильцов и устроил там зал игровых автоматов. Теперь дошла очередь и до нас. Теперь вы видите, какими методами наши вездесущие строительные компании получают площадки для застройки в центре города.

–  Ни фига себе, – расстроилась девушка в очках и толкнула локтем своего опертора. – Выключай, Серега, у нас в эфир точно не поставят.

–  А чего? – удивился Серега. – По-моему, нормально. Гражданская инициатива.

–  Чего-чего… – передразнила девица. – У нас про Новикова только заказуха идет рекламная. Мы же канал чей? Вот именно. А этого Новикова к тому же недавно каким-то партсекретарем «Любимой России» выбрали, не то по области, не то по округу, или замом, я не помню. Все, Серега, поехали, пока пробки не начались, нам еще выставку кошек снимать.

Парочка выбралась из толпы, зато представители центральных газет и нескольких желтых изданий, наоборот, окружили Германа Ивановича плотным кольцом и засыпали вопросами.

–  Артем Викторович, к вам руководитель пресс-службы просится, – доложила секретарша.

Новиков кисло улыбнулся. Улыбка предназначалась секретарше, которая ему нравилась, особенно когда поворачивалась спиной – мордочка у нее была так себе, ничего особенного, зато талия была тоненькая, а попа очень и очень выразительная, секретарша это отлично знала и всегда носила юбочки и кофточки в обтяжку. Работала она тоже нормально, то есть к секретарше у Новикова претензий не было. Но одно упоминание о руководителе пресс-службы вызывало у него оскомину. Эта длинноногая дура, красивая во всех ракурсах и отношениях, раздражала его по причине непроходимой тупости и полного непонимания вопросов, которыми ей приходилось заниматься. Но девочка безосновательно считала себя специалистом по пиару, ибо прикупила по случаю соответствующий диплом, а девочкин папа был большой шишкой в администрации губернатора, потому девочку надлежало терпеть – и платить ей нехилые деньги. В два раза больше секретаршиного оклада.

–  А вот возьму – и повышу секретарше! – вдруг вдохновился Новиков, гляда на удаляющуюся в глубь приемной секретаршину попу. – Путь эта дура облезет с досады! Нет, нельзя. Она тут же папашке пожалуется, что получает меньше секретарши, придется и ей добавлять. Нет уж, пускай обломается. А секретарше я премию выпишу. Или так чего-нибудь подарю.

Папочкина дочка вошла в кабинет, вихляя тощими бедрами и заплетая ногами, как манекенщица на подиуме. Одета она была тоже во что-то такое непонятное, с подиума – сверху много, внизу почти ничего, только сапоги на каблучищах. И томно проворковала, глядя на Новикова с высоты своего модельного роста:

–  Артем Викторович, нужен комментарий по поводу дома на проспекте… одну минутку… – она поискала что-то в крошечном, раздражавшем Новикова уже одними размерами, блокнотике с обложкой из натуральной кожи, – вот – на улице Бажова.

–  Какой еще комментарий? – почуяв неладное, насторожился Новиков.

–  Ну, жильцы говорят, что вы их насильно выселяете, потому что хотите дом снести и на этом месте построить… ну, я уж не знаю, что построить, – и девочка дополнила сообщение пожатием плечиков.

–  А кому они это говорят? – не понял Новиков.

–  Средствам массовой информации, – бойко доложила девочка. – Они весь дом разрисовали плакатиками против вас и лозунгами. Это, конечно, фишка, журналисты и приехали. Даже из центральных изданий. Теперь им нужна ваша точка зрения на конфликт. Я подумала, что это отличный пиар-повод, чтобы вы могли…

–  Подумала она! – взревел Новиков так, что девочка отшатнулась. – Сиди и обзванивай все газеты и телеканалы эти паршивые, чтоб ни одного слова ни про меня, ни про этот дом. Нигде, поняла? Будут просить денег – заплатим, черт с ними.

–  Не-ет, это невозможно, – обиженно протянула девица, и на лице у нее было написано разочарование: вот, в кои-то веки отличный повод рассказать о компании, а дурак шеф, лузер, ничего не понимающий в паблик рилейшенз, его упускает. – У нас свобода печати.

–  Я тебе сказал, – отчеканил Новиков, – заплачу, сколько скажут, с учетом того, что у нас свобода слова. Твое дело – договориться. Если надо, – подпиши договоры с рекламными отделами – на год. На сто лет вперед! Только чтобы ни слова не вякнули! Расшибись, а сделай. Поняла?

Он никак не мог вспомнить, как зовут эту дуру, вот ведь напасть! К тому же девица обиделась на слово «расшибись» и надула губы.

–  Ну-у, Артем Викторович, в «Городской газете», пожалуй, еще согласятся. Еще в «Вечерке». И на «Восьмом канале». Это можно попробовать. А другим комментарий нужен. Они мне все телефоны оборвали.

–  Тогда так, – едва сдерживаясь, чтобы не запустить в дуру чем-нибудь тяжелым, процедил сквозь зубы Новиков. – К этому дому ни я, ни фирма «Екатеринбургстройкомплекс» не имеем никакого отношения. Ни-ка-ко-го! Поняла? И от себя добавь про черный пиар и происки политических оппонентов накануне… ой, ешкин кот! – вспомнив об этом, Новиков схватился за голову. – Накануне выборов в областное законодательное собрание!