Дженнифер Крузи - Приглашение к искушению

— Софи… — укоризненно произнес Фин. — Тебе не следовало бы…

— Я понимаю, во время игры всякое может случиться, но надо же быть внимательной и думать, что ты делаешь! — возмутилась Софи, посматривая на Бриттни, с которой разговаривала тренер. Судя по ее лицу, тренер делала ей выговор. Через несколько минут в роли подающего выступала другая девочка.

— По-моему, Дилли уже отдохнула и может возвращаться на поле, — произнес Фин, глядя на дочь, сидящую в объятиях Софи. — Такеры — выносливые и сильные люди.

— Я хотела бы быть Демпси, — неожиданно заявила Дилли, прижимаясь к Софи.

— Нет, дорогая, ты — Такер и оставайся ею, — улыбаясь, сказала Софи. — Ну, отдохнула? Тогда иди.

Она разжала объятия, и Дилли, помахав ей и отцу рукой, побежала вниз.

— Мне кажется, ты далека от спорта, — заметил Фин, когда дочь была уже на поле. — Во время игры всякое случается, и все воспринимают это как должное.

— Может быть, я и далека от спорта, но Эми и Дэви много занимались различными его видами, и уверяю тебя: если бы кому-нибудь из них заехали мячом по голове, мы бы разобрались с обидчиком!

— Софи, спорт — не военное сражение, — возразил мэр.

— Тогда почему у твоей дочери синяк на виске? — Ее взгляд снова машинально заскользил по трибунам и вдруг наткнулся на мать Бриттни, разговаривающую с Лиз Такер. От неожиданности Софи вздрогнула и прошептала: — Фин, оказывается, твоя мать здесь…

— Я знаю, — спокойно отозвался он, внимательно следя за действиями Дилли.

— Но она видела нас, у тебя будут неприятности!

— Они у меня начались с того дня, как ты появилась в Темптэйшене, — пошутил Фин. — Так что я давно готов ко всему. И скажу тебе откровенно, Софи, ты стоишь того, чтобы ради тебя терпеть любые неприятности.

— Спасибо за комплимент. Мне приятно это слышать.

— А мне очень нравится, что ты заботишься о моей дочери!

— Твоя Дилли — чудесная девочка, и я рада, что мы с ней подружились.

— Вот только… держись подальше от моей матери, — посоветовал Фин. — Если бы ты знала, как я мечтаю снова обнять тебя! Сегодня вечером…

— Прошу тебя, тише! — испуганно произнесла Софи и стала нервно оглядываться по сторонам.

Но внимание болельщиков было полностью сосредоточено на игре, и никто, к счастью, не слышал слов мэра.

— Твое присутствие просто сводит меня с ума, — продолжал Фин, понизив голос. — Скорее бы наступил вечер…

Софи с усмешкой оглядела свою влажную от пота, прилипшую к телу блузку и покачала головой:

— Даже в такую жару и в таком виде я вызываю в тебе желание?

— В любом виде, в любую погоду! — И Фин стал наблюдать за дочерью, с лица которой теперь не сходила улыбка. — Давай, Дилли, давай… — бормотал он. — Сделай подачу!

А Софи снова покосилась на мать Бриттни, которая продолжала разговаривать с миссис Такер. Мать Фина, почувствовав на себе чей-то взгляд, слегка повернула голову и заметила Софи. Лицо Лиз исказилось от гнева, а в глазах вспыхнули такая ненависть и столь откровенное презрение, что Софи вздрогнула.

«Держись от Лиз подальше… — прозвучал у нее в ушах голос Фина. — Подальше…»

После окончания матча он отвез Софи домой и предложил:

— Сегодня я должен работать до пяти часов вечера, в семь ко мне зайдет Уэс. Может, встретимся вечером на ферме?

— А с пяти до семи ты чем будешь заниматься? — лукаво улыбаясь, поинтересовалась Софи.

— В общем, ничем. А что, если отменить встречу с Уэсом? Или быстро сыграть с ним партию в бильярд, а потом, когда он уйдет…

Фин обнял Софи, притянул ее к себе и поцеловал в губы. Она попыталась отстраниться, но Фин крепко держал ее и не отпускал от себя.

— Папа, если ты хочешь целоваться с Софи, то я могу отвернуться и смотреть в заднее стекло, — невозмутимо произнесла Дилли. — Ну так что, отворачиваться?

— Нет, дорогая, не надо! — попыталась возразить Софи, но Фин со смехом ответил:

— Давай, дочка, отворачивайся! За окном происходит так много интересного!

Дилли отвернулась, а Фин снова стал целовать Софи в губы, и на сей раз она уже не пыталась отстраниться и обвила руками его шею.

— Итак, я жду тебя к пяти, — прошептал Фин, когда испытывать терпение деликатной дочери стало уже неприлично.

— Я обязательно приду, — ответила Софи, выходя из машины и помахав Дилли на прощание. — В пять вечера!

В половине пятого Софи, не выдержав больше долгого ожидания, надела ярко-розовое платье, привела себя в порядок и отправилась в книжный магазин. Фин со скучающим видом стоял за прилавком, но увидев ее, просиял и пошел навстречу.

— Я могу закрыть магазин и пораньше, — сказал он, целуя ее. — Пойдем скорее, я сгораю от желания.

— Но я могла бы подождать до пяти! — лукаво улыбаясь, произнесла она.

— А я не могу!

Они вошли в спальню, и Фин, к удивлению Софи, не увлек ее тотчас на постель, а достал из холодильника бутылку вина и разлил его по бокалам.

— Это хорошее вино. Намного лучше того, которым ты меня угощала в самом начале нашего знакомства.

Она села на кровать, Фин подложил ей под спину подушку, включил стереосистему, и в спальне зазвучала столь любимая ею песня Дасти Спрингфилда «Я хочу быть только с тобой».

Откинувшись на подушку, Софи некоторое время молча слушала нежную мелодию, а потом, сделав несколько глотков холодного вина, которое и в самом деле оказалось очень вкусным, шутливо спросила:

— Как это все понимать, уважаемый мэр? Интимная обстановка, вино, музыка! Вы решили меня соблазнить?

— Похоже на то. — Фин, потягивая вино, сел рядом.

— Но насколько я помню, когда мы с тобой познакомились, ты не был в восторге от Дасти Спрингфилда?

— С некоторых пор Дасти мне начал нравиться. И он, и… ты, Софи. — Фин сделал паузу и неожиданно продолжил: — Знаешь, в последнее время я часто думаю о том, что если бы мой отец был жив, ты бы ему тоже очень понравилась. Он полюбил бы тебя, Софи!

Допив вино, он отставил бокал и обнял Софи. Но не страстно и настойчиво, как обычно, а нежно, ласково, даже бережно… Когда оба достигли вершины блаженства, Фин в изнеможении откинулся на подушки, а Софи уткнулась лицом в его плечо и некоторое время лежала молча, желая продлить восхитительные моменты их близости. Рядом с Фином она ощущала себя надежно, в полной безопасности, и в душе ее царили покой и умиротворение. Вот так бы всю жизнь находиться около него, разговаривать с ним, смеяться, засыпать и просыпаться в его жарких объятиях!

Поддавшись внезапному порыву, Софи воскликнула:

— Я тебя люблю!

И сразу почувствовала, как он напрягся, но… не от мгновенно возникшего желания, а от неожиданности и растерянности. Повисла долгая пауза, потом Фин мягко высвободился из ее объятий, смущенно улыбнулся и, отведя взгляд, пробормотал: