Маргарита Южина - Зрелые годы Джульетты

Они уселись в машину. Глаша мельком глянула в зеркальце – выглядит неплохо. Очень хорошо, что сегодня с утра она побрызгалась Галкиными духами, у самой Глаши никогда таких дорогих духов не водилось. У нее просто не было на них денег.

Надо теперь вот так сесть, нога на ногу (как бы еще умудриться закинуть ногу-то – теснота невозможная), и картинно наклонить голову…

– Глаш, ты чего там елозишь? – недовольно пробурчал Ангаров. Сам он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. – Тебе выйти, что ли, надо?

– Куда выйти? – не поняла Глафира. – Зачем? Это чтобы ты здесь сидел, а я на улице их караулила, что ли?

– Я не про них, я про твои… физиологические желания, – лениво пробормотал Вадим, не открывая глаз.

– Ну знаешь! Скажет тоже! Можно подумать, я вот сейчас за машину зайду… Чего глаза-то закрыл? Стыдно?

– Глаша, давай помолчим, а? – тихо проговорил Вадим.

– Каждый о своем? – усмехнулась Глаша.

– Ну да, ты о своем, а я… просто по-сплю. А то ночь выдалась совсем кошмарная, – сказал Ангаров и тут же засопел.

Глаша была в недоумении: то есть как? Они вдвоем! Одни! А ему с ней и поговорить не о чем? Он, простите, спит, а она, значит, будет здесь в машине… болтаться, как эта… Как вон та игрушка, макака на липучке?

Она обиженно надулась, но обиды ее никто не заметил.

– Вадим, – толкнула она его в бок. – Ангаров! Да проснись же!

– Что случилось? – тут же сел он, щуря глаза. – Глаша, что?

– Да ничего! Я тебе что, обезьяна на липучке, да? Рассказывай давай, как вы с Димкой на дачу-то съездили? Тебе вообще, как мой брат? Ничего? Понравился? А ты ему?

Ангаров некоторое время тупо смотрел впереди себя, потом пробубнил:

– Ты не на липучке… Ты с гранатой… обезьяна… Никогда не знаешь, где рванешь. Ладно, пока время есть – поехали.

– Мне не надо никуда! – дернула плечом Глаша. – Я просто интересуюсь, как вы съездили на дачу! В конце концов, я имею право знать! Я тоже с тобой тогда… удирала от этих твоих… дружков. Ясно?

Ангаров ничего не отвечал, только согласно кивал головой, выводя машину на какую-то дорогу.

– Куда ты меня везешь? – беспокойно завертела головой Глафира. – Ты… ты что хочешь со мной сотворить, признавайся?

– Сейчас буду из тебя человека делать, – пробурчал Ангаров.

Глаша даже побоялась спросить, а что теперь она из себя представляет? Она вжалась в кресло и, насупившись, принялась смотреть на дорогу. Они приехали на Остров Отдыха. Было такое местечко в их городе, очень любимое горожанами. Летом тут народ кишмя кишел: и пляж тебе, и всякие растеньица, и собачьи клубы дрессировкой занимались. А зимой было пустынно. Одно только развлечение – на отдельном асфальтированном участке, где виднелись начерченные белой краской разные полосы, юные автомобилисты оттачивали на машинах свое мастерство. Но зачем сюда прикатил Ангаров Глашу?

Правда, у Глафиры мелькнула мысль про романтическое уединение, про деревья, объятые инеем, про зимнюю, заснеженную сказку, про то, что именно здесь Ангаров решил сказать ей самые нужные слова, признаться, что он…

– Ну, чего расселась-то? – толкнул ее под локоть Вадим. – Пересаживайся!

Глаша зарумянилась, вышла и… безропотно плюхнулась на заднее сиденье. И уже там с замиранием сердца ожидала его… этого необыкновенного человека, который решил подарить ей чудо…

– Не по-онял, – удивленно протянул Ангаров. – А ты куда? Я тебе на место водителя велел! Будем учиться водить машину.

Да чтоб тебя! Так опарафиниться!

– А я специально сюда залезла, – медленно выползла из машины Глаша. – Специально! Чтобы тебе даже в голову не могло прийти меня учить, ясно? А ты что подумал?!

– А что мне должно было прийти в голову, когда ты на заднем сиденье разлеглась? – ехидно прищурился Ангаров.

– Еще скажи, что я тебя завлекала!!! – искренне оскорбилась Глафира. – Ты на себя в зеркало посмотри! Забыл, когда брился!

– «А вот мой Ру-удик»… – передразнил ее Вадим. – Садись давай за руль! Забыл я… Тут забудешь… Я уже забыл, когда спал, какая там бритва!

Глаша расположилась на сиденье водителя, Ангаров пристроился рядом, и началось…

– Глаша, значит, так: это педаль сцепления, это – газ… Вот здесь скорости переключаются. Сначала первая, вот так, попробуй… Да не рви ты сильно, они ж нормально переключаются… Ну вот… Сначала выжимаешь сцепление, потом переключаешься на первую скорость. Затем медленно даешь газ, ясно?

– Нет, – честно уставилась на него Глаша. – А оно мне зачем?

– Неважно, – отмахнулся Ангаров. – Давай!

Ученик из Глафиры оказался еще тот. Сначала у нее никак не получалось вовремя нажать на газ… или на сцепление, фиг поймет. Потом что-то получилось, машина дрогнула, и Глаша завопила от страха во всю глотку:

– А-а! Она сама!!! Держи ее, Вадим!

– Глаша! Ну чего ты отпустила-то! Все ж нормально! Она поехала, а ты газ бросила… Потихоньку отпускай газ, давай еще раз…

Если долго мучиться, что-нибудь получится, так, кажется, пела Пугачева. Что-то стало получаться, но, наверное, совсем не то, что надо, потому что, едва машина резво покатила в сугроб, Ангаров ухватился за руки Глаши и резко стал крутить руль:

– Ну ты ж рулем-то работай!

– Еще и рулем?! Погоди… Куда ноги ставить, я забыла!

А уже через какой-то час она крутилась по небольшому асфальтовому пятачку и хохотала от радости – у нее получалось! Машина ее слушалась!!! И она, Глаша, сама сидела за рулем, сама-а-а-а!!!

– Вадька! Ну чего ты прилип-то ко мне?! – дергала она плечом. – Отсядь, я сама! Ого-го-о-о! А сейчас вот та-а-ак!!! Ух ты!

– А сейчас останавливайся… Останавливайся, говорю! – смеясь, кричал ей в ухо Ангаров. – Отпускай газ… Медленно газ отпускай!

– Я не уме-е-ею-ю-ю-ю, – весело пела Глаша, заходя на очередной круг. – Я еще прокачу-усь! Не хватай ты меня за руки, я уже все поняла! Ты только мешаешь…

Ангаров смотрел на нее с легкой усмешкой. Она и в самом деле оказалась толковой ученицей. И надо же, мешает он ей!

– Шумахер, тоже мне, – фыркнул он.

– Не матерись! За рулем дама-а-а, – не могла оторваться от руля Глаша. – А давай я прямо сейчас к этой тетке… закачу… сама, а? Вот она удивится!

– Да ей-то по фигу, а мне – смерть. Так что вылезай, нам и в самом деле пора ехать.

– Ну еще немножечко… Последний кружок… А скорость же можно побольше, да?

– Нет, не можно! Сбавляй газ! А то сейчас ручником тормозить буду. Сбавляй скорость!

Когда она вышла из-за руля, ее даже немножко покачивало, то ли от перенапряжения, то ли от избытка чувств. Такого дикого восторга она не испытывала уже давно, наверное, с тех самых пор, когда впервые получила подарок от Деда Мороза.

– Садись, едем, – кивнул на переднее сиденье Ангаров. – А то мы тут два с половиной часа угрохали, сейчас они спать лягут.