Ольга Петрова - Ненавидеть нельзя любить

– Конечно нет. Иди ложись, я сейчас подогрею молоко с медом и принесу тебе. Почитать что-нибудь перед сном не хочешь? У нас хорошая библиотека.

– Нет, нет. Лучше сразу лягу. – Ольга направилась в дальнюю комнату.

– Оль, я не хотел тебя обидеть, не сердись, – сказал ей вслед Илья виноватым голосом.

– Все нормально, не бери в голову, – махнула она ему на прощание рукой, но не обернулась.

Заснула Ольга, как ни странно, сразу, даже не дождавшись обещанного молока, и спала крепко и долго. Проснулась, когда за окном уже сгустилась темнота. Она лежала, не шевелясь, и в свете заботливо включенного хозяином квартиры ночника рассматривала рисунок на обоях. Думать ни о чем не хотелось. Внутренне она уже согласилась с аферой, предложенной ее друзьями. Во всяком случае, другого выхода не было.

Дверь тихо приоткрылась, заглянул Альберт. Увидев, что она лежит с открытыми глазами, облегченно вздохнул:

– Я уже переживать начал, все ли с тобой в порядке. Вставай, пойдем ужинать. Я под руководством Ильи сварил домашнюю лапшу. Пахнет обалденно, мы уже измучились, ожидая твоего пробуждения, спящая царевна.

– А вы, значит, семь богатырей, – улыбнулась Ольга.

– Два богатыря, но семерых стоим, – согласился Алик, не раздумывая. – Ты ведь еще бабушке звонить собиралась. Смотри, чтобы поздно не было. Во сколько она спать укладывается?

– Нужно было меня раньше поднять! – воскликнула Ольга, поспешно выскакивая из-под пледа и устремляясь в прихожую.

Звонок бабушке дался нелегко. Маргарита была поражена до глубины души – Немировский ей очень нравился. Узнав, что он войдет в семью, но женится на другой ее внучке, она пришла в отчаяние.

– Как-то это не по-людски получается: соблазнить суженого старшей сестры, да еще в столь юном возрасте. А про этого засранца я даже слышать больше не желаю, его поступку нет оправдания. Бедная моя девочка, попала же ты в переплет! Надеюсь, ты не наделаешь глупостей – оставишь ребеночка. Я помогу тебе поднять его на ноги, лишь бы Бог здоровья дал.

Ольга поблагодарила бабушку и рассказала ей о предложении Алика и Ильи. К ее удивлению, их идея вдохновила Маргариту.

– Конечно, это чистой воды авантюра, но в данной ситуации можно пойти на подобный шаг. Фиктивные браки имели место еще в пору молодости моих родителей, так что этим меня не удивишь. Причины бывают разными, а данная говорит только о благородстве твоих друзей. Давай последуем их совету. Правда, сделаем немного иначе. После сдачи сессии ты переводишься в ленинградский университет, я берусь все это устроить. Жить будешь у меня, мы с Григорием даже мечтать не смели о таком счастье. Пока возьмем тебе на год академический отпуск, а потом наймем няню, я уже даже знаю кого, есть у меня на примете чудесная женщина. И рожать будешь у моего знакомого врача. Все устроится, внученька, вот увидишь. Бог тебя не оставит, а люди всегда помогут. Нужно только верить в лучшее!

После разговора с Маргаритой на душе стало легче, жизнь уже не казалась беспросветной. Ольга вдруг поверила, что все образуется. Конечно, счастливой она не будет никогда, предательства Немировского ей не забыть, но у нее будет ребенок, рожденный от большой любви, у нее есть друзья, и бабушка с дедом от нее ни за что не отвернутся.

Всю последующую неделю Алик, Ольга и Илья общими усилиями воплощали в жизнь задуманное.

Ольга очень неохотно облачилась в чужое подвенечное платье, взяла в руки букет маленьких китайских розочек, украшенный золотыми ленточками – его приобрел где-то Алик. Он подбадривал подругу во все время фотосессии, профессионально организованной Ильей.

После, когда Ольга рассматривала фотографии, где она, счастливая и красивая, прижимается к Алику, который заботливо поправляет ей непослушный локон волос, сама не верила, что согласилась на весь этот фарс, но все-таки вынуждена была признать, что получилось очень достоверно.

– Между прочим, вы очень хорошо смотритесь, – заметил довольный Илья. – Еще немного, и я начну ревновать. Правда, правда. Посмотрите, очень красивая пара.

– Как-то нужно еще пережить бракосочетание в загсе, – грустно произнесла Ольга.

– Переживем, – успокоил ее Алик. – Завтра, в шестнадцать ноль-ноль, ты познакомишься с моей тетей Сарой и станешь моей женой. Кстати, тетя очень огорчилась, что ты не берешь мою фамилию. Она надеется тебя уговорить.

– Ой, ребята, это все так ужасно! – вздохнула Ольга и прикрыла рукой глаза. – Как в дурном сне.

– Я вот тут на досуге, работая с фотографиями, подумал, что вам, дорогие молодожены, придется поехать в как его, вечно забываю, в Армейск, познакомить Альберта с родителями, – снова заговорил Илья, бережно вставлявший фотографии в специальную папку с двумя голубочками, несущими в клювиках обручальные кольца.

– Ты с ума сошел! – испугалась Ольга. – Только не это! Одно дело врать малознакомым людям, другое – родителям. Я не смогу.

Альберт тоже был против, он отрицательно покачал головой.

– Нет, вы послушайте, что получается. Родителей о замужестве известить придется, о беременности тоже. До Ростова от вашего Армейска (что за дурацкое название, не понимаю) часа три. Я думаю, что папа подполковник явится сюда с отрядом спецназа и порубит нас с Аликом в капусту через три дня после получения телеграммы. А может, и раньше.

Будущие молодожены, как их обозвал Илья, обескураженно молчали.

– Нет, я больше не могу! Чем дальше, тем ком лжи растет все быстрее, – Ольга беспомощно расплакалась, опустившись в кресло.

Алик почувствовал, что у него заслезились глаза. Отчаяние этой девушки он уже воспринимал как свое.

– Успокойся, малыш, мы сейчас выпьем чаю с малиновым вареньем, хорошо подумаем, все обсудим и найдем какое-нибудь решение. – Он погладил плачущую Ольгу по голове.

Расстроенный слезами подруги Илья тяжело вздохнул и поехал на кухню ставить чайник. Ему тоже было очень жалко Ольгу, однако ее нравственные мучения несколько раздражали его. Да, врать нехорошо, но ведь не они заварили всю эту кашу. И еще Илья жалел, что он прикован к инвалидному креслу. Будучи человеком эмоциональным, он хотел заехать по физиономии этому тупому десантнику, наломавшему столько дров. С другой стороны, Илья Апрелев был реалистом и понимал, что исход подобного поединка опять мог привести его все к тому же инвалидному креслу.

Усмехнувшись по поводу этой мысли, он занялся чаем, раздумывая над тем, как бы убедить ребят нанести Ольгиным родителям краткосрочный визит. Встреча с папой подполковником в его собственные планы не входила. Тем более что представители столь мужественных профессий всегда относились к нему с подозрением, словно чувствуя в нем чужого.