Елена Усачева - Влечение

Что сейчас может происходить в мастерской? Что делает Макс? Наверное, в очередной раз убеждает Олега, что он простой парень, что Смотритель зря вокруг ходит. Тогда зачем повел его к себе домой? Что-то задумал? Любой местный, да тот же Синицын, если бы кто-то начал приставать к его девушке, просто набил бы непонятливому морду. На том разборки закончились бы. Может, он его там бьет? Подальше от свидетелей?

Лифта не было. За дверью мастерской что-то упало.

– Пешком! – вскрикнула я и вырвалась из рук Колосова. Рванула к лестнице, прыгая через ступеньки. Пашка, не ожидавший от меня такой прыти, отстал.

Сил мне хватило ровно до половины – на шестом этаже я стала задыхаться. Колосов тяжело топал следом.

– А как же твоя нога? – с трудом переводя дыхание, спросил он.

– Обошлось!

Я вытянула себя на восьмой этаж, остановилась, чтобы перевести дух. В гулкой пустоте лестницы я чувствовала себя неуютно, мне хотелось поскорее спрятаться где-нибудь, укрыться. Спасение было только одно – моя комната.

– Маня? А где Максим? – На лице мамы была маска из белой глины, но даже сквозь нее видно, как она удивлена. – Он заходил, сказал, что вы пойдете гулять… Паша?

Если меня подгонял страх и я до двенадцатого этажа добралась более-менее нормально, то Колосов, дитя первого этажа, на последних двух пролетах еле плелся.

– Лифт выключили? – засуетилась мама, не зная, что делать.

За нашими спинами лифт пропел песню, сообщая о своем прибытии. Я сгребла Пашку за шиворот и впихнула его в холл перед квартирами, так захлопнув дверь, что перекрытия вздрогнули.

Вампиры стремительно двигаются, отлично слышат и видят, но не просачиваются сквозь замочные скважины. Это я усвоила хорошо. Значит, кое-какая защита от них есть – прочная дверь.

– Мы посидим у меня, – с трудом произнесла я – от волнения голос пропал.

– Где Максим? – Мама шла за нами следом. – На тебе же его куртка!

Пашка закашлялся, бросая на пол куртку, которую так любезно секунду назад с меня снял.

Нет, я сейчас не готова на это правильно реагировать.

– У Макса дела. Если кто-нибудь будет звонить, меня нет дома, – устало пробормотала я, проходя в свою комнату. И добавила, втягивая Пашку следом за собой: – И дверь никому не открывай!

В комнате я первым делом подошла к окну. Во дворе никого. Около лавочек тоже, среди машин ни души.

Вдалеке завыла собака. Тяжело завыла, противно.

Я плотнее закрыла окно, задвинула штору.

Остается ждать. Ждать. Вечно ждать. Если бы не Пашка, я бы сейчас была с Максом. Если бы не Пашка…

– Какого черта тебя сюда принесло? – накинулась я на него. – Чего тебе дома не сидится? Мало тебя саблей по голове били? Еще захотелось?

Я метнула в Пашку подушкой, и он неожиданно свалился под ее невесомой тяжестью на пол. Я испуганно бросилась к нему. Такого обалдевшего лица я у своего приятеля никогда не видела.

– Что это было? – От испуга он едва не икал.

– Подушка.

Я усадила Колосова на диван. С подушкой расстаться он отказался.

– Значит, все правда?

– Нет никакой правды! – разозлилась я. – Что тебе от меня надо? Что ты все время вокруг ходишь?

– Я думал, они фокусники, гипнотизеры, – быстро забормотал Пашка. – Ты бы хоть раз со стороны увидела, как Макс на тебя смотрит! Словно собирается проглотить. Он говорит, и ты сразу за ним идешь. Олег сказал, что это банда аферистов, что их по всей стране ищут. Что ты попала под их влияние и тебя теперь надо осторожно выводить из гипнотического состояния.

– Не меня, а тебя надо выводить из состояния! – Господи, ну почему все так сложно…

Запел звонок в дверь.

– Нас нет дома! – вылетела я в коридор.

– Мария… – с укором произнес, выходя из комнаты, мой невозмутимый папа.

– Это такая игра, – с ходу начала я врать, – в мафию. Только не на картах, а на местности. Я сказала, что весь вечер буду в другом месте. Меня проверяют.

– Маша!

– Ну, правда ведь играем! – Я с мольбой смотрела на отца. У меня не было времени уговаривать. – Вон, Пашка подтвердит.

Выглянувший в коридор Пашка неуверенно кивнул.

Молодец, хороший мальчик. Потерпи, осталось немного!

– У тебя все хорошо? – с тревогой спросил отец, внимательно разглядывая меня – после прогулки по лесу мой внешний вид оставлял желать лучшего.

– Я же говорю – играем, – прошептала я и вдруг заметила телефон. Еле дождалась, когда папа повернется ко мне спиной, и выдернула шнур из розетки.

Нас нет дома!

– Звонок можно отключить.

– Что?

Пашка смотрел на меня широко распахнутыми глазами.

– Твой звонок регулируется. Его можно отключить.

Он ткнул пальцем в белую коробочку над дверью. Точно! Там было колесико, убавляющее звук.

Я привстала на цыпочки. Под вспотевшими пальцами ребристая поверхность рычажка скользила. Пришлось подцепить его ногтем.

Кажется, кто-то опять звонил, но звук стал настолько тихим, что никто не слышал.

– Нас нет дома! – как заклинание пробормотала я.

Пашка поднял с пола подушку, помял ее в руке.

– Они убийцы?

Я плотно закрыла дверь, подошла к нему, взяла за плечи, повернула к себе.

Что ему сказать? Что они обыкновенные вампиры и никому не хотят зла? Что все было бы тихо, если бы их не трогали? Что в чем-то Пашка сам виноват – не надо было знакомить меня с Олегом, не надо было наскакивать на Макса?

Но в двух словах этого не скажешь. В правду тяжело сразу поверить, правду надо долго доказывать. А на длинный рассказ времени нет.

– Пашка… – Я набрала в грудь побольше воздуха. – Макс никому не причинил вреда… В нашем городе. И сейчас он спас тебя и Олега, потому что ты ввязываешься не в свое дело.

– Маша… – Взгляд Колосова стал тоскливым. – А ты меня совсем не любишь, да?

Я рухнула на кровать.

Аут.

Все-таки он дотянулся, и я получила удар в зону поражения.

Никогда не думала, что сказать «Я тебя не люблю» так сложно. Гораздо сложнее, чем «Я тебя люблю». Потому что фраза с частицей «не» несет боль.

Я подняла глаза на Пашку.

Он на меня не смотрел. Его взгляд был прикован к чуть подрагивающей шторе.

В окно кто-то лез.

Я машинально сунула руки в карман. Нащупала крестик. Где-то в подсознании безнадежно билась мысль о том, что в доме вампиры убивать не будут, что им не нужна огласка. Но с другой стороны, я понимала, что в момент опасности любые условности можно пустить побоку. В драке правила не соблюдаются.

Стекла коснулись легкие пальцы. Краем глаза я заметила, как Пашка вновь подхватил подушку. Вдвоем мы с ним сейчас навоюем…

– Маша! Пусти меня!

Инстинкт самосохранения орал, что голосом Макса может говорить кто угодно, но радость, что все обошлось, была сильнее.