Глафира Душа - Привет, Ангел

А потом – весь май в звонках, в сообщениях, в поездках на работу и с работы.

В какой-то момент он понял, что зарабатывать стал меньше, а тратить больше. Зарабатывать меньше, потому что больше времени уделял Вере, чем работе, а тратить больше, потому что цветы, подарки, кафе – все атрибуты любовного романа – требовали расходов. Но, по счастливому стечению обстоятельств, Танюху на работе повысили и в должности, и в окладе, так что в семейном бюджете особенных ухудшений не произошло.

Наступило лето. Дочка закончила десятый класс. Впереди последние большие каникулы перед поступлением в институт. Игорь представил, какой непростой предстоит им всем учебный год. Мало того что закончить школу надо прилично. Плюс к этому – подготовительные курсы при институте. Плюс ко всему – репетиторы по основным предметам. В общем, крутись, Игорь, зарабатывай, обеспечивай единственной дочери образование. Он иногда задумывался, а как бы они жили, если бы у них было двое, трое детей? Какой уровень жизни был бы тогда? Слава Богу, Иришка уже большая. Скоро институт, там, глядишь, замуж выйдет. И нормально.

А Вера уже всерьез начинала волноваться насчет замужества дочери. Дело шло к свадьбе. Светланке ее парень сделал официальное предложение. Бракосочетание назначили на конец августа. Все бы нормально, но не получалось у них в этом случае полноценного свадебного путешествия. У дочери в сентябре занятия в институте, а у жениха новая работа, которую неудобно начинать с отпуска. Решили поехать отдыхать в июле – предсвадебное путешествие. Не очень, правда, это одобрял Валера – муж Веры. Говорит: «Если поедете, то только с матерью. Понятно, что никто вам ничего запретить не сможет, вы вполне взрослые люди, но хоть какие-то внешние нормы приличия будут соблюдены».

Не думала Вера уезжать этим летом в отпуск. Так ее закружила новая любовная история, что подчинилась она решению мужа с трудом и с явным неудовольствием.

На июль была заказана поездка в Италию на две недели, с отдыхом, с экскурсиями. Молодые собирались с радостью и желанием, а она просто смирилась. Конечно, хотелось и ей мир посмотреть, тем более что в Италии не была ни разу, но очень трудно было расстаться с Игорем, с его горячими объятиями, жаркими признаниями, страстными поцелуями, с его ласковыми прикосновениями. Тяжело гасить порывы своей души. Да, есть телефон, да, можно переписываться, но разлука с любимым – это всегда тяжело.

Прощались бурно, не могли насытиться друг другом, наговориться, наобниматься… Но в конце концов каждый нашел для себя «плюсы» в этой ситуации – он будет работать, наверстывая упущенное, она отдохнет, потому что впереди и свадебные хлопоты, и работа, которая и вправду уже утомила.

Отпуск получился интересным. Игорь действительно смог полноценно включиться в работу, иногда вкалывал по ночам, помог на даче сделать кое-что существенное. Танюха была довольна. Теперь уже они с Иришкой собирались в отпуск в начале августа – тоже бы хорошо недельки на две – покупаться, позагорать, поваляться на песочке. Хоть Турция, хоть Египет, хоть Кипр – все равно. Можно даже по горящим путевкам – значительно дешевле, а условия те же. Ну этим Иришка сама занималась. Чемоданы собрали заранее, с отпуском Танюха договорилась – с любого дня ей позволили оформить. Бог с ними, с отпускными, не успеет получить – и ладно, получит после возвращения. В общем, ждали удобного момента, хорошую гостиницу, а дата вылета устраивала любая.

Вера вернулась из отпуска красивая, загорелая, молодая, веселая. Отдохнули отлично, впечатлений – море, фотографий – масса.

– Вот, посмотри, это Венеция. Это Флоренция. В Рим не поехали, было очень жарко. А вот Пиза. Башня их знаменитая. Кроме башни, ничего интересного нет в этой Пизе. А это на пляже дурака валяем, а это в море брызгаемся, как дети…

Словом, классно, здорово, замечательно.

– Соскучилась… Ой, милый ты мой, как же я соскучилась. – И она целовала его всего – с ног до головы – каждый сантиметр любимого тела, каждую морщинку, каждый пальчик.

Он любовался ее шоколадной кожей, выгоревшими волосами, наслаждался ее ласками, погружался в ее глаза, тонул в ней, замирая от счастья.

Август… Август. Игорь всегда любил этот месяц. Еще тепло, но уже не жарко. Полно фруктов, овощей, цветов. Все красиво, ярко. Еще солнечно, еще не очень дождливо. Умиротворенно в душе. Так умиротворенно и комфортно, как в августе, у него не бывало на сердце никогда…

Но только жизнь в этом году все перепутала. Февраль сделала счастливым, а август…

Они ехали с Верой после ее работы. Обычный разговор, все тихо-спокойно. Она попросила остановиться у аптеки, витамины купить. Сумку не взяла, вынула из нее только кошелек и вышла. Игорь сидел, ждал. Поправил зеркало заднего вида, протер панель, потом взгляд его упал на Верину сумку, которая осталась открытой на переднем сиденье. Ему бросился в глаза альбом для фотографий, небольшой совсем, ему не знакомый. Не из тех, что Вера показывала по приезде из отпуска. Рука сама потянулась. Он сомневался – неудобно смотреть, раз сама не показала. Неправильно… Но любопытство пересилило. Где-то в мозгу застучал молоточек: «Оставь! Любопытство наказуемо!» Но не смог. Открыл. Начал листать и… Господи! Что это? Вера, его любимая, милая, красивая Вера в обнимку с мужчиной, с очень молодым мужчиной – ну лет, наверное, на десять моложе ее. Они и в море, и на берегу, и за столиком пьют пиво, и где-то на экскурсии, и на всех фото – с такими улыбками, что никакого сомнения не остается в их близости… Посмотрел в угол снимка на дату – июль.

Что же это такое? Это вот сейчас, месяц назад, когда у них такой потрясающий альянс, когда такой накал страстей… Он так ждал ее, скучал, тосковал, звонил ежедневно. Она тоже звонила и говорила, что скучает. Значит, лгала, обманывала. Вот и верь после этого бабам. Он здесь вкалывал, деньги зарабатывал, чтобы и на цветы, и на подарки для нее хватало, а она – курортные романы крутить?!

Он заорал сразу, как только она села. Он кричал, что так больно, как сейчас, ему не было никогда в жизни. Что такую боль, как она, ему никто не причинял. Что он отдал ей свое сердце, а она его разорвала в клочья. Он тряс этим альбомом перед ее лицом, он выхватывал оттуда фотографии, рвал их и бросал в нее, а когда она сказала: «Остановись! Послушай!», он не выдержал и дал ей пощечину. Одну, другую, третью.

С ним было такое впервые. Никогда в жизни, ни до, ни после, не случалось с ним подобных истерик, ни разу потом не было у него такого бешеного, необузданного гнева.

Он не узнавал сам себя. Но ему казалось, что если он не выплеснет сию же минуту свою боль, то она его сожрет – причем моментально. Эта боль испепелит изнутри, выжжет его всего… И он кричал, оскорблял. Боже, что же он вытворял… Остановила его кровь. У Веры пошла кровь из носа. Она молча достала платок, открыла бутылку с водой, намочила его, приложила к лицу. Посидела пару минут, запрокинув голову. Потом очень тихо, очень медленно и очень спокойно сказала: