Даниэла Стил - Воспоминания

– Он в комнате с матерью. – Тэдди посмотрел на Ванессу с улыбкой, но не перестал волноваться, следуя за ней в палату Линды.

Линда сидела на кровати, качая на руках младенца. Ванесса на мгновение остановилась, сняла несколько кадров, прежде чем отложила фотоаппарат в сторону и приблизилась к ним. Когда она взглянула на Линду, на ее лице появилось ужасно серьезное выражение, затем, не произнося ни слова, она перевела взгляд на младенца. Ванесса не могла отвести от него глаз. Просто стояла и смотрела. Глаза ее стали невероятно огромными, лицо побледнело, а руки дрожали.

– Хочешь подержать его?

Голос Линды долетел до Ванессы словно издалека. Молча кивнув, она вытянула руки, и Линда передала ей младенца. Ванесса с благоговейным трепетом опустилась в кресло, прижимая к себе маленький сверток. Ребенок уснул еще раньше у материнской груди и теперь не шевелясь лежал, довольный, на руках Ванессы. Девушка молча внимательно смотрела на него. Тэдди и Линда обменялись улыбками. Линда посмотрела на Ванессу. По щекам девушки двумя ручьями струились слезы, боль, отразившаяся на ее лице, резанула Тэдди по сердцу. Но прежде чем он успел вымолвить хоть слово, Ванесса начала тихо говорить:

– Она такая красивая… Она очень похожа на тебя, мамочка… – Произнося эти слова, Ванесса не поднимала глаз на Линду. Линда сидела очень тихо, не шевелясь, волнуясь и за Ванессу, и за младенца. – Как мы ее назовем? – Затем тихо-тихо начала произносить имя: – Шарлотта… Чарли. Я хочу назвать ее Чарли.

Тут Ванесса взглянула на Линду, но глаза се были пусты, они не видели и не узнавали тех, кто сидел перед ней. Она нежно качала младенца и тихонько напевала какую-то мелодию. Тэдди и Линда внимательно следили за ней. Могучий материнский инстинкт приказывал Линде забрать малыша, но она понимала, что именно сейчас очень важно оставить ребенка на руках Ванессы.

– Не правда ли, она красивая, Ванесса? – Голос Линды прозвучал как шепот в тишине комнаты. Тэдди следил за происходящим затаив дыхание. – Она тебе нравится?

– Я люблю ее. – Ванесса смотрела прямо в глаза Линде и видела перед собой свою мать, Сирину. – Она моя, правда, мамочка? Она не должна быть его, она наша. Он не заслуживает ее.

– Почему? – так же тихо спросила Линда.

– Потому что он груб с тобой, и… все, что он делает… Наркотики… Когда не приходит ночевать… Дядя Тэдди сказал, ты могла умереть. Но ты не умерла. – Ванесса выглядела одновременно и испуганной, и испытывающей внутреннее облегчение от того, что пережила вновь эту ситуацию. – Ты не умерла, потому что приехал дядя Тэдди и достал малышку. – Ванесса нахмурилась, вспоминая, в каком виде она застала свою мать: почти при смерти, ноги привязаны к подставкам, сама она беспомощно раскинулась на столе. – Почему они так сделали с тобой, мамочка? Почему?

Инстинктивно Линда поняла, что нужно ответить:

– Чтобы я могла родить малышку. Вот и все. Они не собирались делать мне больно.

– Но они сделали тебе больно, они почти дали тебе умереть… И его там не было…

– Где он был?

– Не знаю. Думаю, он ушел навсегда. Я ненавижу его.

– А он ненавидит тебя?

– Не знаю… – Ванесса начала плакать. – Мне наплевать…

Она продолжала баюкать младенца, затем, словно почувствовав, что достаточно подержала его, передала обратно Линде:

– Возьми, мне кажется, ей хочется к тебе.

Линда кивнула, забрала у Ванессы спящего малыша и передала его Тэдди, кивнув на дверь. Тэдди немедленно вышел с младенцем из палаты, мгновение спустя он вернулся один. Ему было не по себе от того, что происходило с Ванессой, но он знал, что придет день, и загнанная внутрь боль выйдет наружу, так пусть она лучше выйдет сейчас, сразу, здесь, при Линде, которая поможет Ванессе найти выход из тупика.

– Он ненавидит тебя, Ванесса?

– Не знаю… не знаю… – Ванесса резко вскочила с кресла и подошла к окну, глядя в него невидящим взором. Затем повернулась и посмотрела на Линду: – Он ненавидит тебя… Он ненавидит тебя… он ударил тебя… О, мамочка… мы должны уехать отсюда… вернуться в Нью-Йорк, к дяде Тэдди.

Лицо девушки вновь затуманилось, и она уставилась в пространство взглядом, полным дикого ужаса.

– Обратно к дяде Тэдди… – Она повторяла эти слова, как припев песни. – Обратно в Нью-Йорк… о нет, нет!.. О!.. Нет.

Обезумевшим взором она огляделась по сторонам, взглянула на Тэдди, затем на Линду, и Тэдди на какой-то миг стало не по себе. Придет ли она в себя?

– О нет! О! Нет!!! – Затем с надрывом: – Он убил ее! Тот человек… он убил мою мамочку!!! – Ванесса принялась плакать и протянула руки к Линде. – Он убил тебя… Он убил тебя… Он убил тебя…

Девушка подняла глаза, словно впервые видя перед собой Линду, и ее лицо уже не было лицом ребенка, которое прежде видели перед собой Тэдди и Линда, перед ними возникло лицо опустошенной взрослой девушки.

– Тот человек, – проговорила Ванесса хриплым шепотом, понемногу приходя в себя, – тот, фото которого я в тот день видела в газете… Он убил мою мать. – Ванесса посмотрела на Тэдди, теперь она увидела и узнала его. Затем продолжила, словно пробуждаясь и пытаясь вспомнить увиденное во сне: – А потом… приехала полиция, и его увезли, а я… – Она озадаченно посмотрела на них. – Я держала на руках малышку… – Ванесса закрыла глаза и задрожала всем телом. – Чарли. Ее звали Чарли… малышка, которую мама родила в Лондоне… а потом ее забрали у меня в суде. – Ванесса зарыдала, захлебываясь слезами. – А меня заставили жить с Грегом и Пэтти… – Она посмотрела на Тэдди и протянула к нему руки. – А потом я стала жить с тобой… но я ничего не помнила до тех пор, пока… – Совершенно потрясенная и в полном отчаянии, она посмотрела на Линду. – Пока я не увидела этого младенца… Я подумала… – Она посмотрела на своего дядю и его жену. – Не знаю, что я подумала.

Тут ей на помощь пришла Линда:

– Ты подумала, что это Чарли. Ванесса посмотрела на Линду:

– Неужели все это правда? Мне кажется, будто мне все это приснилось.

– Все это правда, – кивнула Линда. – После случившегося несчастья ты подавила в себе эти воспоминания, но они жили в твоем сознании и долгие годы ждали возможности выйти наружу.

Ванесса внезапно испугалась:

– Может быть, есть еще что-нибудь? Еще что-нибудь случилось?

Линда поспешила успокоить ее:

– Нет, больше ничего. Ты все вспомнила, Ванесса. Все вышло наружу.

Теперь ей предстояло научиться жить с этим знанием, что, как отлично понимала Линда, будет нелегко. Она внимательно смотрела на девушку, которая только что перенесла тяжелейший шок.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.

Около минуты Ванесса раздумывала.

– Напугана… Опустошена… Грустно.

Две огромные слезы медленно покатились по ее лицу.