Даниэла Стил - Поцелуй

После трехнедельного балансирования на грани смерти Изабель возвращалась к жизни, и именно Билл нежно, но настойчиво вел ее вперед.

– Изабель! – вновь позвал он. – Ты должна открыть глаза, любимая. Я понимаю, что это трудно, но пора просыпаться. Я хочу, чтобы ты на меня посмотрела. Я хочу, чтобы ты меня увидела. Ну, приоткрой же глаза – хоть чуточку. – И она тут же его послушалась, чего Билл, по правде говоря, никак не ожидал, он был готов удовлетвориться гораздо более скромными достижениями. – Ну вот, хорошо… хорошо, – сказал он, когда веки Изабель слегка приподнялись. – Теперь открой их немного пошире… ну давай, дорогая… открой свои прекрасные глаза… – Появившийся в палате врач стоял в стороне и ни во что не вмешивался – Билл и сам прекрасно справлялся. – Ну же, Изабель! Я жду, когда ты на меня посмотришь. Я очень давно этого жду. – Издав протяжный вздох, она полностью открыла глаза и, даже не взглянув в его сторону, снова опустила веки, словно они были чересчур тяжелыми. – Давай, милая, не закрывай их подольше, взгляни на меня! Пожалуйста, любимая… – настаивал Билл.

И вот, наконец, свершилось: повернув голову и слегка застонав, она посмотрела на него, улыбнулась и попыталась что-то сказать. Ей долго не удавалось это сделать, но потом она едва слышным голосом выговорила его имя:

– Билл…

Поцеловав ее руку, он с трудом подавил рыдание. Нет, нужно поговорить с ней, нужно вознаградить ее за то, что она вернулась.

– Я очень люблю тебя, Изабель… Ты молодец – ты так старалась.

– Да, – не открывая глаз, прошептала она. – Я тоже тебя люблю… – И она снова произнесла его имя, словно это доставляло ей удовольствие.

– Кажется, именно на этом мы и расстались, – улыбаясь сквозь слезы, заметил он. С тех пор как они поцеловались, казалось, прошла целая вечность. – Ты отсутствовала слишком долго, любимая. Я очень по тебе скучал.

– Поговори со мной, – попросила она, и все присутствующие – Билл, сестра и доктор – рассмеялись. Все эти три недели он только и делал, что с ней разговаривал, не уступая судьбе. – Мне… хочется… тебя услышать, – с усилием произнесла Изабель, и Билл подумал, что она, вероятно, очень устала.

– Как приятно снова слышать твой голос! Я так долго ждал этого момента! Где ты была? – все еще держа ее за руку, мягко спросил он.

– Далеко, – краешком губ улыбнулась она и вопросительно посмотрела на Билла: – Сколько времени прошло?

– Три недели, – честно ответил он, и на лице Изабель отразилось удивление.

– Так долго? – Она с трудом подбирала слова, но, в общем, получалось неплохо. Наблюдавший за ней сейчас доктор наверняка бы это подтвердил.

– Так долго. – Билл столько хотел бы ей сказать, но понимал, что пока еще рано – она только-только вернулась очень, очень издалека.

Как бы вспомнив о чем-то, она обеспокоено нахмурилась:

– А Тедди… и Софи?

– С ними все в порядке. – Билл надеялся, что это правда, на самом деле он уже давно о них ничего не слышал, да и Тедди был вовсе не в порядке. Но он был уверен: от хороших новостей мальчику сразу станет лучше. – Софи здесь была приезжала тебя навестить. Она замечательная девушка и очень на тебя похожа. – Улыбнувшись, Изабель закрыла глаза, а когда снова открыла, в них можно было прочитать еще один вопрос. – Он тоже приезжал, – ответил Билл.

Кивнув, Изабель поморщилась:

– Голова… болит.

– Еще бы! – В это было легко поверить.

– И… не только голова. Заинтересовавшись, доктор задал ей несколько вопросов насчет самочувствия, после чего предложил обоим немного отдохнуть. Но когда пришли санитары, чтобы увезти Билла в его палату, Изабель сразу забеспокоилась.

– Нет… не надо… – проговорила она и еще крепче сжала его руку.

Билл вопросительно взглянул на врача:

– Нельзя ли мне остаться?

Наступила долгая пауза – доктор обдумывал ответ. Собственно, для отказа не было никаких серьезных причин. Они взрослые люди, друзья, да и сестры всегда могут за ними присмотреть. В конце концов, для Робинсона это было бы наградой за проявленные нынче усилия.

– Думаю, что это неплохая идея. – Биллу уже не требовались датчики, ему нужны были только капельница и болеутоляющие – если попросит, а он обычно их не просил.

– Я хочу, чтобы ты спал рядом со мной, – сказала Изабель. Это была самая счастливая ночь в его жизни. Изабель выжила, и теперь они снова вместе. Обследовавший ее доктор остался доволен. Он задал еще несколько вопросов, и Изабель пожаловалась, что внутри все как будто сдавлено. Доктор объяснил, что это результат травмы внутренних органов и постепенно все нормализуется. А пока обоим нужно отдохнуть.

Сиделка погасила лампы, оставив только ночник, другая повернула Билла на бок. Он был рад этому: теперь он лежал лицом к Изабель. Спать не хотелось, а хотелось всю ночь смотреть на нее и держать за руку.

– Ты такая красивая, – прошептал Билл. – Я так тебя люблю. – Он ничуть не сожалел, что прождал ее эти три недели, а до этого еще целую жизнь.

– Я скучала по тебе там, – прошептала она в ответ.

– Откуда ты это знаешь? – удивился Билл.

– Просто знаю, и все.

Доктор и вторая сестра тихо вышли из палаты. На пороге они оглянулись – пациенты словно дети перешептывались в полутьме. Медики обменялись многозначительными взглядами. Произошло маленькое чудо – никто не ожидал, что Изабель останется в живых.

Из ординаторской доктор сразу позвонил в Париж, чтобы сообщить радостную весть Гордону. Но Форрестье дома не оказалось, и врач попросил снявшую трубку сиделку передать, что звонили из больницы. Больше ничего сообщать он не стал.

Они как будто так всегда и жили – так непринужденно чувствовали себя в обществе друг друга.

– Что с тобой случилось? – спросила Изабель, только сейчас заметив огромный зажим на шее у Билла.

– Я повредил себе шею и спину. Ничего, я уже почти поправился, – улыбнулся он. Действительно, по сравнению с ней он чувствовал себя совершенно здоровым. К тому же то, о чем он мечтал сутками напролет, уже произошло, остальное мелочи.

– Точно?

– Точно. Я еще никогда не чувствовал себя так замечательно, как сейчас.

– Я тоже. Но я ничего не помню, – задумчиво глядя на него, призналась она. – Как мы сюда попали?

– Это, любовь моя, слишком долгая история, так что поговорим о ней завтра. В нас врезался автобус. – Он не собирался пока сообщать ей о том, что погибло одиннадцать человек, и что она почти наверняка должна была оказаться двенадцатой. – Последнее, что я помню, – как тебя целовал, а потом я уже очнулся здесь.

– Я это тоже помню, – зевнув, сказала она и сонно улыбнулась. Биллу хотелось бы снова ее поцеловать, но он не мог двигаться. Единственное, что было в его силах, – это коснуться ее руки или лица. – Когда-нибудь я снова тебя поцелую, – мечтательно произнесла она, но Билл не ответил. Наступила долгая пауза, во время которой он обдумывал, сколько же у него шансов остаться полноценным мужчиной. И тихо держал ее за руку – больше он пока ничего не мог ей предложить. – Надеюсь, с детьми все в порядке, – наконец промолвила Изабель, не догадываясь о терзающих Билла мрачных мыслях.