Даниэла Стил - Поцелуй

Этим вечером у Гарри собралось так много народу, что они с трудом протиснулись в дверь. У бара толпились женщины в модных вечерних платьях и мужчины в темных костюмах и белых рубашках с темными галстуками, на фоне которых черное кружевное платье Изабель выглядело вполне достойно, как и синий двубортный костюм, купленный Биллом перед самой поездкой.

Столик – в углу, как любил Билл, – был уже заказан, старший официант немедленно направился к ним и приветствовал Изабель радушной улыбкой. Рядом с ними сидели довольно известные люди. Здесь были несколько театральных актрис, знаменитая кинозвезда, две саудовские принцессы, один столик занимали бизнесмены из Бахрейна, другой – американцы, один из которых сделал состояние на нефти. Некоторые из знаменитостей подходили, чтобы поздороваться с Биллом. Изабель он представлял просто как миссис Форрестье, не объясняя, кто она такая. Во время ужина она заметила одного известного французского банкира, с которым была знакома, но он не обратил на нее никакого внимания.

– Интересно, что о нас думают, – с любопытством, но без всякой тревоги сказала Изабель. При всей необычности ситуации совесть ее была чиста.

– Наверное, считают вас французской кинозвездой, которая подцепила какого-то невежественного американца, то есть меня! – засмеялся Билл. Еда была вкуснейшей, вино – великолепным, но оба оставались совершенно трезвыми и чувствовали лишь приятную сытость и раскованность.

– Это вряд ли! – развеселилась от такого предположения Изабель. – На самом деле все тут знают, кто вы, Билл, но никто не имеет представления о том, кто я.

– Если хотите, могу сделать объявление. Или же можно пройтись от столика к столику, и я буду вас всем представлять и сообщать, что вы моя лучшая подруга. – Пока же публика видела перед собой весьма привлекательную пару, явно наслаждающуюся обществом друг друга. Глядя на Изабель с Биллом, люди улыбались.

– Посмотрим. А как вы думаете, Синтия расстроилась бы, если бы узнала, что вы ужинаете с другой женщиной?

– Честно? – спросил он. С ней он всегда был честным. Уже давно Билл обещал себе, что не станет скрывать от нее правды, какой бы неприятной та ни была. Насколько он знал, она вела себя с ним точно так же, ценя искренность их отношений. – По правде говоря, Изабель, думаю, что ей все равно. Пока моя личная жизнь не станет достоянием сплетников, она, вероятно, будет считать, что это ее не касается. Иначе я был бы вправе порасспросить Синтию о ее собственном времяпрепровождении. А ей есть что скрывать. – Слухи о жене доходили до него уже давно. Сначала он устраивал ей допросы, а потом решил, что не желает ничего знать.

– Что ж, это печально, – вздохнула Изабель. – По-моему, семья такой быть не должна.

– Да, не должна. Но увы, действительность не всегда соответствует эталону. Моя и ваша семейная жизнь – это вовсе не то, о чем мы мечтали. И все же с таким положением многие – по разным причинам – в конце концов смиряются.

– Наверное, вы правы, – задумчиво произнесла она. – И вас такой вариант тоже устраивает? – Выпитое вино придавало ей смелости.

– У меня нет выбора, иначе мне останется только уйти. По разного рода причинам никто из нас этого не хочет. Синтии в этом случае не удастся сохранить привычный образ жизни. А мне не нужна шумиха, которая неизбежно сопутствует разводу. Так оно и получается. Да к тому же девочки расстроятся. Я не вижу выхода, хотя ничего другого так сильно не желаю. – Но Изабель не понимала, почему он смирился с ситуацией. В свои пятьдесят два года он был еще достаточно молод для того, чтобы начать новую жизнь. «Он заслужил счастье, – думала она, – больше многих других. Он отдавал так много, а взамен получил так мало». Впрочем, и Билл был о ней такого же мнения.

– Пока вы связаны с ней, вы не сможете найти себе другую женщину, – отпив крошечный глоток «Шато Дикан», заметила Изабель.

– Вы предлагаете мне развестись? – удивился Билл. До сих пор она никогда прямо об этом не говорила, так отчего же сказала об этом сейчас?

– Не знаю. Просто иногда мне приходит в голову, что мы портим себе жизнь. У меня нет выбора из-за Тедди, к тому же в нашей семье никто никогда не разводился. Ну и, наконец, в моем возрасте уже поздно начинать все сначала. Но у мужчин дело обстоит иначе. – Ее слова изумили Билла, он не предполагал, что она когда-либо задумывалась об уходе от Гордона.

– Для мужчины дело обстоит точно так же, – тихо сказал он, – к тому же я на одиннадцать лет старше вас. Если кому-то и думать о новой жизни, то это вам, Изабель. Вы с Гордоном уже много лет, по существу, не женаты. Я считаю, что вы заслужили лучшую участь. – Он впервые был с ней столь откровенен, но она сама предоставила ему такую возможность.

– Я не могу так поступить, и вы это знаете, – покачала головой она. – Все наши родственники и знакомые придут в ужас, да и здоровьем Тедди я рисковать не стану. Он слишком слаб, чтобы пережить столь серьезную перемену. Кроме того, Гордон этого не потерпит. Он убьет меня, но не даст уйти. – Развод для нее не выход. Изабель выглядела спокойной, хотя сегодня вечером она впервые почувствовала себя узником, ненадолго отпущенным на свободу. Она никогда не позволяла себе думать о том, какая угнетающая атмосфера царит у нее в доме, как ограничена ее жизнь, но сейчас, сидя с Биллом в баре «У Гарри», она ощутила весь ужас своего положения. Но даже сейчас она пыталась уверить себя, что причиной этому лишь больной ребенок. Даже сейчас Изабель была не в силах признать, что муж давно оставил ее одну сражаться с судьбой.

– Никогда не слышал от вас ничего подобного, – взяв ее за руку, промолвил Билл. Раньше Изабель не сознавалась ни ему, ни себе, насколько она несчастна, и отказывалась признавать, насколько опасным может быть Гордон. – Почему вы так решили, Изабель? Он вам угрожал? – Неужели она уже обсуждала с ним эту тему? Изабель с улыбкой смотрела на Билла, но глаза ее были полны печали. Надежда на лучшую жизнь оставила ее много лет назад.

– Вы меня напоили, – пожаловалась она. Изабель уже не чувствовала себя связанной обетом молчания, который когда-то дала. На другом берегу Ла-Манша ее лояльность немного ослабла. К тому же Билл ее самый близкий друг.

– Я бы хотел вас напоить, – усмехнулся Билл, глядя, как она отпивает из своего бокала еще один глоток. – Было бы любопытно посмотреть, что вы станете делать в пьяном виде. Может, попробуем?

– Вы несносны. Боитесь скандала, а сами подстрекаете меня к скандальному поведению. Если будете подливать мне шампанское и «Дикан», то на обратном пути вам придется меня нести.

– Я переброшу вас через плечо и скажу, что нашел под своим столиком. Думаю, никто не станет возражать.