Арина Холина - Законы высшего общества

Может, она — тупица, не заметила нежной и призрачной влюбленности, не заметила деликатности чувств, не предполагала, не подразумевала… Сейчас уже поздно махать кулаками, извиняться — лучше пусть остается и эта недосказанность, и потаенная обида, и запоздалое раскаяние.

В Москве было холодно. Настя расковыряла багаж и достала шаль, купленную в Париже на блошином рынке. Она буквально в ногах у Жени валялась, умоляя задержаться на день и заехать на толкучку.

— Вот видишь! — заметила она, замотавшись в кашемир.

— Вижу, — кивнул он. — Ты похожа на гадалку.

— Ты тупица!

— Настя! — из толпы послышался крик.

Настя обернулась и увидела Максима. И сердце у нее затрепетало, как у какой-нибудь наивной школьницы. Она тут же забыла о Жене и пожалела, что была там — в Биаррице — с этим Шреком, а не с Максом, который так этому курорту подходит!

На минуту она забыла о Маше, о Гале, обо всем, что стояло между ними, — и бросилась в его объятия. Радость встречи. Мгновение.

Когда Настя обернулась, Женя ухмылялся. Она погрозила ему кулаком.

Что их удержало от неудобного, антигуманного секса в машине — одному Богу известно. Или Дьяволу.

Но секс начался на пороге квартиры и продолжался до утра. Соскучилась? Интересно, по кому — по Максу или по сексу?

Наверное, это не имело никакого значения, но Насте почему-то важно было знать.

Потом, когда Максим заснул, она закуталась в покрывало и вышла на балкон. Тело пробрала дрожь. Ды-ды-ды… Настя выпростала руку из-под укрытия и прикурила.

Ей хочется определиться — вот что. И не в том — с кем быть, а как жить.

В двадцать лет кажется, что ты все о себе понимаешь, но чем дальше, тем меньше ты в это веришь.

Все усложняется, и уже почти невозможно догадаться, что ты за человек. То самое, настоящее, придавил груз поступков.

Мир предлагает столько разных вещей — и каждая по-своему привлекательна.

Семья? Ну да, а что — воспитываешь детей, бережешь мужа, хранишь отношения.

Карьера? Вполне себе можно подвести черту — вот тут бизнес, а там, за чертой, — личная жизнь, романы и прочие бессмысленные действия, ведущие к потере сна и аппетита.

И нет ничего среднего, потому что одно то и дело перетекает в другое.

Ей хочется быть свободной. Но в то же время ей хочется ощущать рядом человеческое тепло, иметь спутника жизни.

Может, это и хорошо, что Макс изменил ей с Машей — они равны, они знают все друг о друге. Может, это и есть та самая мифическая золотая середина?

Настя заглянула в окно и залюбовалась на Макса — какая же у него красивая, гладкая спина. И он — с ней. Ее мужчина.

Она зашла в спальню, поцеловала его в шею, потеребила за плечо.

— Спишь? — прошептала она.

— Да.

— Макс…

— Бу-бу-бу…

— Ты меня любишь?

— Да, — он повернулся и открыл один глаз.

— И я тебя, — она поцеловала его в уголок рта. — Мне так хорошо с тобой…

Легла, прижавшись щекой к его груди.

— Иди сюда… — он перекинул ее через себя. Прижал. — Давай спать.

Хранить верность — чертовски неприятно.

Но ведь надо хотя бы попробовать, так ведь?

Не зря же люди дают все эти обеты, клятвы… Может, в этом и есть великий смысл — ради отношений с возлюбленным ты отказываешь себе в чем-то. И тогда ваша любовь чиста, как роса (не подмосковная), и все такое.

Макс даже предлагал пожениться, но эту идею Настя отвергла с презрением. Зачем?

Опять вся эта бредятина со свадьбой?

Но вот что она сделала: вывезла его на природу, на Оку, вытащила из багажника гидроцикла белый шарф, намотала на голову, надела на руки кольца с крошечными бриллиантами, и они поклялись друг другу в любви и верности. На верности настаивал Максим — уверял, что эпизод с Машей был величайшей ошибкой, приступом мнительности, и Настя согласилась взять на себя это нелегкое обязательство.

Поначалу было легко — они все время занимались сексом, но вскоре Настя поняла, что дело не в уровне гормонов, а в том, что ей не хватает новизны.

Новый мужчина — это сафари, приключение, а моногамия, пусть даже и с любимым человеком, — нечто усредненное, обыденное.

Готова она променять счастье с единственным на взрыв чувств? Хороший вопрос…

Настя обедала в «Пушкине» с Женей — он ей что-то говорил, а она грезила о мужчине за соседним столом — короткая стрижка, наглые глаза, внешность подозрительная, но одежда — просто класс, а тестостерон так и витает в воздухе…

— Что-то ты заскучала, — ухмыльнулся Женя, обернулся и уставился прямо на Настину сексуальную фантазию. — Я его знаю.

— Ну и что? — смутилась она.

— Ничего, — Женя спрятал улыбку.

— Прекрати! — отмахнулась Настя.

— Пенелопа ты наша! — расхохотался Женя.

— Что смешного-то? — пробурчала она и всерьез взялась за блины.

— Да уж, ничего смешного, — подтвердил Женя. — Насть, я хотел с тобой серьезно поговорить.

— О чем это?

— Что с тобой происходит? — мрачно вопросил он.

— Что происходит? — изумилась Настя. — Все хорошо!

— Ты сама на себя непохожа, — осторожно, как босиком по камням, произнес он.

— А на кого я похожа? — фыркнула Настя.

— Да на кого угодно! — он всплеснул руками. — Ты была… Не знаю, как это сказать…

— Класс… — Настя в недоумении взирала на него. — Только моя твоя не понимай…

— Насть, знаешь, почему у нас с тобой не было никакого секса? — Женя пересел на стул поближе.

— Почему? — заговорщицки прошептала она.

— Потому что с такими женщинами, как ты, просто секс не бывает. На тебя можно либо дрочить…

— Фу-у!.. — Настя поморщилась.

— Ладно тебе! В общем, либо… сама знаешь что, либо стать твоим верным рабом. А потом самому выкинуться с высокой башни.

— Жень… — Настя поиграла бровями. — Ты зачем траву куришь? В таком количестве.

Женя крякнул.

— Насть! Я тебя обожаю, честное слово. Но ты… ты как женщина из кино. Понимаешь?

— Нет! — воскликнула Настя.

— Сейчас… — Женя нахмурился. — Я не о внешности. Тебя не поймешь. Тебя нельзя представить на кухне, с насморком…

— Это хорошо или плохо? — перебила его она.

— Это офигенно! Ты самая потрясающая телка, которую я видел в своей сраной жизни!

— Ну… — улыбнулась Настя. — Так в чем проблема?

— В том, что, когда ты входишь в комнату, все превращаются в массовку.

— Евгений… — Настя перегнулась через стол и заглянула ему в глаза. — А ты, часом, не влюблен в меня?

— Посмотри на эти мозоли! — Женя выставил руки ладонями вперед. — Я от тебя без ума!

— Животное! — она шлепнула его по рукам. — Меня сейчас вырвет!

— Ладно тебе… Так вот, Насть, вся фишка в том, что ты такая и есть. Не знаю, о чем ты там думаешь, но ты так себя держишь. Если Одри смешать с Марлен — получишься ты.