Арина Холина - Дьявол за правым плечом

— Ты про змею? — спросила Маша, которую затрясло при одном воспоминании.

Про змей — о том, как добывать их яд, они заранее прочитали и даже тренировались на шланге от стиральной машины: Ксюша трясла им, а Маша запихивала в шланг специальную штучку с желобками, но это не помогло, так как змея оказалась хитрее шланга. А если учесть, что и у Маши, и у Ксюши вид змей вызывал нервные судороги, то вся процедура превратилась в изощренную пытку.

Но самое страшное, что пить зелье надо было горячим — прямо с плиты, и выпить ровно за пять ударов — пока будет бить пять часов. Маша, конечно, тренировалась на горячем чае, но все-таки себя берегла, и чай был теплый, а зелье, мало того, что противным, так еще и горячим на вид.

Без пяти пять Маша открыла книгу и прочитала заклинание, от которого ей вдруг стало ужасно холодно — настолько, что руки казались мертвыми, а сердце будто остановилось. Пальцы ног болели — как бывает, если сильно замерзнешь, и ей чудилось, что она впадает в спячку, — в сон клонило так, что Маша чуть было не пристроилась в углу — на кресле, но тут Ксюша подсунула ей стакан, который с трудом держала двумя пальцами — такой он был горячий. Маша схватила стакан обеими руками и выпила залпом. Как ни странно, содержимое оказалось совершенно безвкусным — словно вата, только жидкая. Маша чувствовала, как тепло разлилось по телу — обогрело каждый сосуд, каждую клетку, и взорвалось в желудке. Словно она махнула стакан текилы и готова пуститься в пляс — такой новой, такой живой она себя чувствовала.

— Ну как?.. — с беспокойством глядя на нее, спросила Ксюша.

— Просто улетно! Обалденно! Ксюха, поехали веселиться?! А?! — Из Маши наружу рвалась нерастраченная энергия.

— Куда мы поедем? — отнекивалась та. — Уже пять утра!

— Я знаю места, где ночь длится целый день! — убеждала Маша. — Разве ты не хочешь своими глазами увидеть другой мир? Наш мир?

— Не уверена… — сопротивлялась Ксюша, но было заметно, что она уже поддалась.

Маша вытряхнула из шкафа все свои покупки, они приоделись и отправились в клуб, на Белорусскую. Маша оказалась права — там действительно была ночь, вечеринка без конца и без начала, и все это Ксюшу, разумеется, потрясло до глубины души.

— О! — к ним подскочила какая-то девица и ткнула Машу в грудь. — Я тебя помню! Я — Оксана, подруга Веры!

— Точно! — прокричала Маша. — Ты еще переспала с вампиром!

— Не напоминай! — Оксана закатила глаза. — А это кто? — она кивнула в сторону Ксюши.

— Новенькая! — ответила Маша и ущипнула Ксюшу за попу.

— Когда было посвящение? — заинтересовалась Оксана.

— Вчера! — наврала Маша. — Мариша посвящала.

— А-а-а… — протянула Оксана. — Ну ладно, веселитесь!

Они немного потанцевали и пошли за напитками. У бара было такое столпотворение, что они разминулись. С трудом выбравшись из змеиного клубка, Маша обнаружила Ксюшу, к которой цеплялся очень красивый брюнет — и он был бы совсем хорош, если бы не слишком белая кожа и не слишком уж острые резцы. На всякий случай Маша поспешила к подруге — она буквально продиралась сквозь толпу, но к тому времени как выбралась, типчик исчез.

— Кто такой? — спросила запыхавшаяся Маша.

— Странный он, — немного заторможенно ответила Ксюша. — Подействовал на меня, как феназепам…

— По-моему, это был вампир, — прошептала Маша и заметила, что происходит нечто странное.

Она скорее почувствовала, чем увидела: вдалеке, за колонной, стояла Оксана — с тем самым бледным юношей с глазами горящими, и говорила по телефону, уставившись на Ксюшу. Маша даже представить не могла, в чем дело, но догадывалась — им лучше уйти. Причем незаметно. Но как они ни стремились к выходу, толпа все разворачивала их в противоположную сторону, пока Маша не столкнулась лицом к лицу с Оксаной, которая словно ждала этой встречи.

— Так ты говоришь, она новенькая? — Оксана взяла Ксюшу под руку.

Маша отцепила ее руку, притянула подругу к себе и крепко схватила под локоть.

— А что? — поинтересовалась она.

— Вампиры знают, как пахнут люди, — сообщила Оксана. — Мы пахнем более резко. И более пряно. А Мариша вчера, кстати, равно как и сегодня, была в Марокко. Эй! — закричала она так, что стихла музыка. — Среди нас человек!

И тут Маша поняла, что значит — нечисть. В зале потемнело. Причем эта темнота не имела ничего общего с сумерками или безлунной ночью. Это была мгла, которая словно шла изнутри — от всех этих созданий, это был сумрак их душ, которым они дышали. И они все приготовились — знать бы к чему, и застыли со странным выражением на лицах. Откуда-то слышалось шипение: «Отдайте ее нам…» — от этого делалось еще более жутко.

И Маша решила — надо действовать. Немедленно. Не дожидаясь нападения, она взмахнула руками — и вылетели стекла, но в комнату не попало ни единого солнечного луча — воздух принес лишь запах подвальной сырости.

— Ко мне! — заорала Маша, и это была не просьба, это был приказ.

Ветер ворвался — на этот раз он был похож на породистого жеребца, как у Тины, и копытами разогнал всполошившихся тварей. Маша, которая ни разу за всю жизнь не ездила на лошади, ловко вскочила на коня, дернула Ксюшу за руку и подтянула за собой. И они вырвались на свободу, но за ними уже потянулась цепочка всяких существ — ворон, грачей и страшных, больших воронов. Ветер мчал ее вдаль, но со странным упрямством толкал и пихал в бока, словно требовал чего-то. И она догадалась. Вспомнила. И решила — это лучший выход. Она велела Ксюше, которая будто ничего не соображала, держаться покрепче, подняла вверх руки и обратилась ко всем ветрам. Она кричала от ярости и отчаяния — и не слышала своего крика, который был таким громким, что казался некой природной силой. И скоро над городом произошло нечто странное. Тучи собирались со всех сторон, а сильный, шквалистый ветер дул так, что прохожие бегом бежали домой, и уже скоро пыль, сорванные листья, уличная грязь и шляпки тех, кому не повезло, кружились над деревьями.

Москва давно не знала такого урагана. Некоторые деревья вырывало с корнем — тут пошалил настоящий вихрь, над прудами, реками и озерами поднимались брызги — ветер срезал верхний слой воды, а страшные молнии рассекали горизонт на несколько частей — и казалось, небосвод покрылся трещинами.

Конь мчал их сквозь этот апокалипсис, а враги, кажется, уже отстали — их просто снесло, разметало. Но поздно было давать задний ход — небо содрогнулось и обрушило на землю страшную бурю, и по асфальту уже текли реки, и крупные, с кулак, градины бомбардировали дома, а молнии, казалось, сыпались, как дротики.

А Маша мчалась все дальше и была страшна — одежда промокла, мокрые волосы развевались на ветру, а глаза были черные и пустые. Она нагнулась и что-то прошептала коню, который кивнул и понесся левее — разогнался до такой скорости, что Ксюша визжала и царапала Маше бока. Зато они быстро приехали, Маша просто толкнула калитку, попросила коня никуда не улетать, точно так же — просто повернув ручку, открыла дверь и зашла в дом Агриппины Мироновны.