Екатерина Вильмонт - Умер-шмумер

— Ты в шоке?

— Послушай, теперь в России так говорят?

— Так говорили и раньше!

— Ты так не говорила.

— О, за эти годы я еще и не тому научилась…

— Ужасно! Ну что же, если ты так, то и я буду откровенным. Да, я хочу, как ты выражаешься, уложить тебя в койку, трахнуть и… можно подобрать еще кучу синонимов. Но разве это так уж предосудительно?

— Ну почему? Хотеть не вредно, — пожала она плечами.

— А ты не хочешь? Совсем-совсем не хочешь? — прошептал он ей на ухо и положил руку на шею. Она вздрогнула.

— Прекрати!

— Нет, ни за что! Ты тоже хочешь…

— Мало ли чего я в жизни хочу!

— Ну например?

— Например, побывать на Таити!

— На Таити? Ты правда хочешь на Таити? В таком случае мы сейчас отправимся в туристическое агентство и полетим на Таити, ноу проблем!

— О, шикарный жест. Но я не хочу на Таити с тобой. И убери, пожалуйста, руку!

— Ника, ну зачем притворяться, ты ведь тоже хочешь… И почему надо этого стесняться, это же так естественно…

— Видишь ли, Влад, у меня за эти годы было много мужчин, но не одновременно.

Он отдернул руку, словно его ударило током.

— Ты хочешь сказать, что у тебя сейчас есть мужчина?

— Вот именно!

— Здесь, в Бонне?

— Нет. В Москве.

— И ты не хочешь изменить ему со мной, так?

— Совершенно верно.

— А как его зовут?

— Господи, тебе-то зачем?

— Так просто, хочется знать, как зовут счастливца.

— Гриша, его зовут Гриша.

Она как-то очень нежно произнесла это имя и ласково улыбнулась. У него сразу заболело под ложечкой. Он обиженно отодвинулся.

— А почему же ты с тем типом нежничала, а? С ним ты про Гришу не вспоминала? И на рандевушку ходила?

Она смеялась:

— Влад, Влад, ты по-прежнему трахаешь все, что шевелится? Неужто не устал?

— Что ты выдумываешь?

— Ничего я не выдумываю, ты всегда был бабником, я думала, может, выдохся уже… А ты все такой же. Но я шевелюсь не для тебя! Усек?

Эта грубость совершенно не вязалась с ее хрупкой, изящной внешностью, она ей не шла, была какой-то чужеродной, и он ей не верил. Она, наверное, так защищается, чтобы сразу не сдать позиции. Но я тоже хорош, сразу полез. Нет, тут надо действовать иначе, не столь прямолинейно, это, конечно, трудно, она так привлекательна. И даже эти морщинки возле глаз, на ярком солнце они заметны… А какой цвет волос… так и хочется запустить в них руку, оттянуть голову и поцеловать в шею… Интересно, этот Гриша целует ее в шею? Ну уж дудки, не будет она блюсти верность неведомому Грише, я этого не допущу, дудки, дудки!

— Ну хорошо, ты мне все объяснила, я понял! Отступаюсь! — Он поднял руки вверх, словно сдаваясь. — Но общаться-то мы можем?

— Общаться — да! Но не больше!

— Слушаю и повинуюсь!

— Здорово тебя в Америке выдрессировали! — засмеялась Ника.

— Ты о чем?

— Ну у вас же там чуть что — обвинение в сексуальных домогательствах. Я бы тебя там запросто уже за решетку упрятала!

— Тебе хочется упрятать меня за решетку?

— Да нет, живи!

— О, как ты великодушна!

Слава богу, все свелось к шутке.

Они опять сидели рядом. Но он уже не прикасался к ней.

— Ника, у тебя есть какие-то определенные планы на ближайшие дни?

— Да нет, а что?

— Хочешь, съездим куда-нибудь на денек, в Париж например? Ты была в Париже?

— Была.

— Ну хорошо, а может, в Голландию или в Бельгию? А? В Брюгге, например? Это сказочный город.

— А ты там был?

— Был.

— Тогда не стоит.

— Ну почему?

— Ты же терпеть не можешь смотреть уже знакомые достопримечательности.

— Ты и это помнишь?

— Я же не виновата, что у меня хорошая память.

— Тогда давай поедем в Гент. Говорят, это тоже удивительный город, но я там еще не был.

— А сколько туда езды?

— Часа два-три на машине. Если выехать рано утром, мы можем там быть уже часов в десять, погулять до вечера и вернуться. Обещаю даже руку тебе не целовать, и вообще…

— Ну я не знаю… Может быть… А давай возьмем с собой Аллу!

Только этого еще не хватало! Но с другой стороны, если он согласится сразу, это усыпит ее бдительность…

— Отлично, Аллу так Аллу! Но давай не будем откладывать, поедем прямо завтра, и если тебе понравится, я могу свозить вас с Аллой еще и в Альпы, и вообще — куда захотите. Не сидеть же на одном месте.

— Хорошо, я поговорю с ней.

— Вот и славно! А сегодня ты со мной хотя бы пообедаешь? Что-то я проголодался.

— Хорошо.

Они сошли на берег и поехали в деревенский ресторанчик, который он давно знал. Там было по-домашнему уютно. Изразцовая печка, диванчики с лоскутными подушками, комнатные цветы.

— Какая прелесть! — воскликнула Ника.

Он заказал бифштексы, коронное блюдо этого заведения.

— И поскольку ты не желаешь со мной целоваться, я выпью пива! А ты хочешь вина?

— Нет, лучше лимонаду.

— По-прежнему обожаешь лимонад? — вспомнил он. Как много он, оказывается, помнит о ней.

Бифштексы были такой величины, что Ника испуганно всплеснула руками:

— Неужто это можно съесть?

— Это нужно съесть, потому что лучших бифштексов я нигде не ел. Попробуй, попробуй!

— О, и вправду вкусно! Потрясающе!

Она ела с большим аппетитом, и смотреть на нее при этом было приятно. Он вспомнил, как в последний год его раздражала Элли, помешанная на здоровой пище, она поглощала тонны салата и при этом напоминала ему кролика. Да и вообще, манера есть была для него важна… Иной раз, прельстившись чем-то в женщине, он внезапно охладевал к ней, увидев, как она ест.

— Слушай, я, кажется, действительно все это съем, — улыбнулась она. Так вкусно!

— А ты еще готовишь рыбу под майонезом?

— Холодную? С жареным луком?

— Ну да, это было потрясающе…

— Нет, не готовлю. Это не модно уже.

— Не модно?

— Конечно. Думаешь, нет моды на еду?

— А что сейчас у вас модно?

— Не знаю. Но такая рыба уж точно из моды вышла.

— Ника, ты все выдумываешь!

— Ничего я не выдумываю!

— А что любит твой Гриша?

Она опять нежно улыбнулась:

— Гриша любит мясо.

— Настоящий мачо?

— Ода!

Черт побери, я буду не я, если не наставлю рога этому Грише, роскошные, ветвистые рога!

— А помнишь, ты все хотела попробовать суп из бычьих хвостов? Мы о нем только в книжках читали.

— А я уже пробовала. Ничего интересного, обычный крепкий бульон. — Она вдруг прыснула.

— Ты чего?

— Да я вспомнила… Тут незадолго до отъезда захожу в «Седьмой континент»…

— Это что, ресторан?

— Нет, это сеть довольно дорогих супермаркетов.

Смотрю в мясном отделе лоточек — написано «Бычий деликатес». Я в первый момент не сообразила, что это такое, а потом начала ржать, как конь! Это же просто бычьи яйца. Согласись, это пикантно — назвать яйца деликатесом!

— Ника!

— Я тебя шокирую?