Татьяна Тронина - Звезды на ладони

Зубы у Лили стучали о край стакана, половина воды пролилась мимо.

– Ничего-ничего... – прошептала Надя. – Лилька, ты держись!

– Я все-таки ничего не понимаю, – повторила Зина упрямо. – Лилька же нормально реагировала... Почему она сейчас так странно себя ведет?

И в этот момент раздалась приглушенная трель телефона.

– Это мой! – встрепенулась Надя и полезла к себе в сумочку. – Алло!

– Надя, это я. Ты где? Я звонила тебе на домашний, но там никто трубку не берет...

– Альбина звонит... – шепотом пояснила Надя. – Аля, я тебя слушаю!

– Надя, приезжай немедленно. Немедленно. Нам необходимо поговорить... – И на этом связь прервалась.

– Чего ей? – глухо, сквозь подушку спросила Лиля.

– Просит приехать. Прямо сейчас, – растерянно произнесла Надя.

– Что-то случилось?

– Не знаю... Лиля, я поехала, – стараясь держать себя в руках, сказала Надя. – Ты как? Зина, ты посидишь с Лилей?

– Езжай, – сказала Лиля. – Со мной ничего не случится. Хотя... все ужасно. Это ужасная ночь. Ночь, когда разбиваются сердца... Хочешь, я поеду с тобой?

– Нет, я сама...

Надя вызвала такси и через полчаса уже мчалась к Альбине.

Она могла только предполагать, зачем та вызвала ее среди ночи. «О чем она хочет со мной поговорить? Наверняка о Леоне. И о том, что ее жизнь оказалась разбитой. Раньше она как будто не понимала того, что вокруг нее происходит, а теперь истина настигла ее – она остается одна. Лиля права – это ужасная ночь... Альбине надо увидеть меня именно сейчас – когда она осознала свое одиночество, а не завтра или через неделю. Я нужна ей, только вряд ли я сумею ей помочь... Интересно, будет ли там Леон?»

Надя была готова видеть Альбину, но Леона... Она словно боялась его. Боялась, что он догадается о ее истинных чувствах, о том, что она любит его вовсе не так, как он того заслуживает.

Глубокая черная ночь, бесконечная, без всякой надежды на рассвет...

Надя быстро и коротко нажала на кнопку звонка.

Альбина открыла сразу – словно до того стояла под дверью и ждала приезда подруги.

– Наконец-то, – сухо произнесла она. – Проходи.

Выглядела Альбина вполне неплохо, и это обстоятельство приободрило Надю. Правда, можно было заметить, что вид у Альбины усталый, как будто она так и не ложилась спать. Темно-синий трикотажный костюм, аккуратно приглаженные черные волосы...

Надя скинула с себя пальто и тут только вспомнила, что не успела переодеться – на ней было все то же платье цвета бронзы. Слишком легкомысленное, слишком экстравагантное – оно никак не подходило для душевного разговора двух подруг. Но Альбине как будто было все равно...

Они сели в гостиной, друг напротив друга.

– Ты извини, что я вырвала тебя среди ночи... – холодно произнесла Альбина.

– Я не спала. Знаешь, у Лили неприятности – Адам все-таки женился на Дарине Мардарьевской...

– Бедная Лиля, – уронила Альбина.

– Аля, о чем ты хотела со мной поговорить?

Больше всего Наде хотелось спросить, где сейчас Леон, не дома ли... «Такая тишина... Может быть, он спит? Или заперся в своей студии? Нет, вряд ли... Его, наверное, дома нет».

– Я? Я хотела спросить тебя... о чем ты думаешь.

– Сейчас или вообще?

– Сейчас.

– Сейчас – ни о чем, – честно сказала Надя. – Я очень устала. Я хочу спать.

– И все-таки приехала ко мне? – усмехнулась Альбина. – Молодец... Думаешь, одна бессонная ночь может все искупить?

– Аля, я же сказала тебе – я ни о чем не думаю. Где Леон? – не выдержала, спросила она.

– Леон спит. Он неважно себя чувствовал вечером – я дала ему отвар из трав. Вообще, он склонен к простудам... Ты его любишь, Надя?

– Аля, при чем тут это! – с отчаянием произнесла Надя. – Ты же знаешь, он все равно ушел бы от тебя. Он... он такой. Особенный. И ни ты, ни я не можем понять его. Надо смириться.

– Я могла бы смириться с тем, что он ушел от меня... Но я не могу смириться с тем, что он ушел к тебе! – мрачно произнесла Альбина.

– Нет, не ко мне! – быстро возразила Надя. – Мы с ним еще ни о чем не договорились окончательно.

– Ах, вот оно как... – нахмурилась Альбина. – Но знаешь – один он совсем пропадет. Обязательно должен быть кто-то, кто бы заботился о нем. Создавал ему условия для творчества, так сказать... И все же – ты его любишь?

– Не знаю... – покачала головой Надя. – О, не удивляйся, пожалуйста! Я просто еще сама не во всем разобралась. Леон настолько необычный человек... Он гораздо сильнее и приспособленнее к жизни, чем ты думаешь. Он... он очаровал меня. Извини, другого слова я не могу подобрать. Он свел меня с ума, заставил меня забыть обо всем! Знаешь, я долго пыталась бороться с собой, но в какой-то момент сломалась.

– Почему? – тихо спросила Альбина.

– Потому что все было слишком красиво. Нереально красиво... как сон, как сказка... – шепотом ответила Надя. – Дивная мелодия, от которой я оцепенела и потеряла разум...

– Значит, это правда! – едва заметно улыбнулась Альбина. – Дивная мелодия... Ты говоришь про его композицию «Золотой дождь»?

– Да, – удивленно пробормотала Надя. – Неужели и про нее он тебе рассказал? Напрасно... Алька, ей-богу, я вовсе не просила его, чтобы он специально для меня сочинял какую-нибудь музыку!

– Ах, не оправдывайся! – махнула рукой Альбина. – Но мне все-таки обидно – для меня он не сочинил ни одной ноты. Я слышала вчера вечером эту музыку. Он очень любит тебя, Надя. Он любит тебя так, как никогда не любил меня. Хотя я долгое время надеялась, что он меня полюбит. Но...

– Алька, может быть, все еще наладится...

– Да ничего уже не наладится! – с досадой перебила ее Альбина. – Я... сама во всем виновата. Я сама все придумала – наш брак, нашу жизнь, все! Ведь это был обыкновенный расчет – я создаю ему условия, Леон отвечает мне благодарностью...

– Но он тебе очень благодарен!

– К черту благодарность! Мне нужна любовь. Та самая, которую он подарил тебе. Просто так, ни за что.

Надя покосилась на часы – была половина четвертого утра.

– И еще я хотела, чтобы он жалел меня. У меня ведь больное сердце... – тихо продолжила Альбина. – Но я ничего не получила – ни любви, ни жалости... Знала бы – сто лет назад сделала бы эту дурацкую операцию! Мой доктор говорил, что после операции я могла бы родить ребенка... Но все было отдано Леону!

– А риск...

– Какая же ты дурочка, Надя! Я подвергаю себя еще большему риску, живя с пороком сердца. А риск при операции не так уж и велик!

Мурашки пробежали у Нади вдоль позвоночника. Она вдруг вспомнила, что ей как-то сказал Леон, – будто Альбина пытается удержать его возле себя любым способом, даже с помощью своеобразного шантажа: мол, если ты бросишь меня, то я умру.

– Алька, что ты говоришь... – ошеломленно прошептала она.

– Что слышишь!