Маргарита Южина - Есть ли жизнь без мужа?

В десять часов в квартире Добровича заворочался ключ, и Павел протолкнулся в квартиру с нервным ворчанием:

– Лада!! Ну черт возьми! Достала!!

И тут Женька нажала на кнопочку магнитофона.

Павел щелкнул выключателем, но свет не появился. Вместо этого из спальни раздалась негромкая волнительная мелодия, распахнулась дверь и в свете неяркого светильника показалась Женька – в длинном, белом, полупрозрачном платье, с распущенными по плечам локонами, с горящими глазами и… босая.

Павел оторопел.

– Женька-а-а, мне же Леночка сказала, что… Лада… трубу прорвало, и замок новый поставила… я ж ругаться пришел, а тут… – Он все еще стоял в прихожей и боялся пошевелиться, только глаза у него раскрывались все шире. – Ты такая… красивая!.. Ты… сказочная какая-то… ненастоящая… легкая…

– Как лошадь… – со счастливой улыбкой проговорила Женька и, не сдерживаясь больше, кинулась ему на шею.

В субботу был день рождения у Алины. Но туда Женька с Павлом никак не попадали: Леночка отмечала юбилей. У нее день рождения был на неделе, но ждали Павла, чтобы отметить событие в семейном кругу.

– Жень, давай-давай, поднимайся, – в который раз плюхался рядом с Женькой на кровать Павел. – Я ж еще мальчишек не видел! А я им такой паровоз привез! Ты не поверишь, огромный, с диван, они будут возить на нем бабу Нюсю! Потом тебе еще надо в парикмахерскую, накраситься и… Разве ты не будешь себе ничего нового покупать? Платьице бы какое-нибудь, а? Или это долго?

Женька только по-кошачьи жмурилась. Вот недотепа этот ее Пашенька! Да она купила себе два платьица! Она ж собиралась с Павлом на день рождения к Алине и хотела там выглядеть королевой.

– Только мы обязательно с собой мальчишек возьмем, Леночка просила мальчишек обязательно, – уже за рулем говорил Павел.

– А там много народу будет? Может, мальчишек в другой раз? – сомневалась Женя.

– Ничего не в другой! И никого там не будет. Только мы с тобой, да папа, еще сын Леночки с невестой, ну и подружка с мужем. И все. А мальчишек надо, потому что Леночка хочет похвастаться внуками перед подружкой. Она и так себя ругает, что не забежала к вам раньше.

Мальчишки встретили Павла дружным визгом. А уж паровоз и вовсе – надолго выбил парней из колеи. Ни обедать, ни гулять они не собирались, зато прочно уселись на яркие скамеечки и урчали на два голоса.

– Паша, ну разве можно так детей баловать? – с улыбкой качала головой Анна Андреевна.

Но тут же переменила мнение, когда Павел протянул ей маленькую коробочку с набором духов.

– Ой! – испуганно всплеснула она руками. – Боже, что это?! Подарок? Мне? Паша, ты – Дед Мороз!

Бабе Нюсе достался красивый платок, и старушка немедленно по этому поводу прослезилась.

И как-то сразу все засуетились. В небольшой комнате стало шумно, весело, празднично. Баба Нюся тянула Павла к пирогам, Анна Андреевна тыкала ему в нос огромные обойные рулоны, изрисованные детскими ручками, дети урчали на паровозике. И только Женька улизнула в ванную, чтобы спокойно, без помех привести себя в неотразимое состояние.

– Женщины! – уже кричал Павел, стоя на середине комнаты. – Мне нужны красиво одетые дети! Мы едем на юбилей!

– Ах ты ж божешки! А пироги?! – еще сильнее засуетилась баба Нюся. – Давайте я хоть вам с собой их заверну!

– Паша! – крикнула из ванной Женя. – Повтори бабе Нюсе лично – мы едем на юбилей, и там обещали кормить!

– Я вам одену их в новые костюмчики! – порхала по комнате Анна Андреевна. – Сашенька, а давай-ка мы с тобой на паровозик сядем и наденем вот эти… Сашенька! Тьфу ты, Даня!! Ты чего нахмурился, Санькой прикинулся?!

При таких сборах вполне естественно, что Павел с Женей приехали к его родителям на полтора часа позже назначенного.

Встречать их выскочила сияющая именинница. Чмокнув Павла в щеку и на секундочку прижавшись щекой к Женьке, Леночка тут же выхватила из рук Павла Даньку и понеслась в комнату:

– Вы посмотрите, кто к нам пришел!!

А Саньку уже бережно нес Ульян Тимофеевич.

– И вот еще!

– Ой! Ну надо же – ну просто одно лицо!! – кто-то восторженно верещал.

– Почему это одно? Тут совершенно очевидно – два замечательных пухлых лица! – довольно гудел Ульян Тимофеевич. – Зато четыре ножки, вон какие!! Четыре ручки… Во какие сильные!!

Павел принял пальто у Жени и прислонился губами у ее уху:

– Не трусь, все будет хорошо.

– Паша!! Ну где вы там?!! – уже кричала из комнаты Леночка.

И Павел повел Женю в гостиную, как маленькую – крепко взяв за руку.

– Знакомьтесь… – весело проговорил он. – Это моя жена.

Он сказал это как-то легко и просто, но Женя все равно никак не могла заставить себя поднять глаза. Потому что за всю жизнь ее вот так впервые представляли родителям… жениха!

– Вот и хорошо, – ворковала Леночка. – Женечка, садитесь, не стесняйтесь, знакомьтесь. Это мой сын – Саша и его невеста Диночка. А Ирина Аркадьевна и Владимир Анатольевич, мои старые друзья, чуточку задержатся.

Женька подняла глаза, и по ней будто пропустили ток – за столом, рядом с накрашенной, будто матрешка, девицей, сидел Павел, тот самый первый Павел Добрович – отец ее малышей… нет, это, оказывается, был Саша.

– Садись, Женя, – подталкивал ее к стулу Паша.

Женя не знала, что делать – собраться и уйти? И испортить праздник этой замечательной женщине, устроить скандал? Или сидеть и делать вид, что ничего не случилось? И ловить на себе подленькие взгляды псевдо-Павла?

– Ну давайте выпьем за именинницу, – поднялся Ульян Тимофеевич. – Спасибо тебе, Леночка, за то, что ты просто есть.

– Я не просто есть! Я очень даже здорово есть!! – веселилась Леночка.

И Женьке с каждой минутой становилось все тяжелее. Она вдруг поняла, что никогда больше не сможет сидеть в этой семье вот так беззаботно. И если она сейчас скажет, то и никто не сможет…

А Леночка и Ульян Тимофеевич просто не выпускали из рук малышей. Данька всех покорял своей улыбкой, а Санька умилял своей серьезностью.

– Саня, иди ко мне… – вдруг обернулся к Даньке его родной отец и протянул к нему руки.

– Да это же не Саня! Данька это! – смеялся Павел. – Женя! Смотри, Саша путает!

– Да он никогда не умел их различать… – негромко обмолвилась Женька, но Леночка вдруг вздрогнула и медленно повернулась к ней.

Павел тоже свел брови и теперь с недоумением смотрел то на Женьку, то на сводного брата. И только этот самый сводный брат тянул к себе упирающегося Даньку.

– Да не трогай ты его!! – не выдержал Павел. – Не видишь – не хочет он к тебе!

– Что это еще за капризы – не хочет, – вальяжно улыбался Саша и все равно тянул. – Воспитывать надо было…

Павел резко поднялся, взял Даньку и проворчал:

– Своих сыновей нарожай, потом воспитывай.