Маргарита Южина - Угостите даму кавалером

– Подождите, а Эрика, это... это жена Раскатова? – глупо спросила она. – Максима Михайловича?

– Да... вот тут она как раз и пишет: «...поводом к такому поведению послужила неуправляемая ревность вышеупомянутой Андреевой А. А., так как она уже давно питает к моему мужу безответные чувства...» Так, теперь здесь...

Его слова доходили до ушей Альки словно через вату. Это у нее неуправляемая ревность? К Эрике? Да Алька бы в жизни не догадалась ревновать Максима к такой красавице!

– Вот, прочитайте... распишитесь... – что-то толкал ей под руку Угрюмов. – И вот еще...

Она расписывалась, но читать просто не могла – зачем? Она все равно сейчас ничего не сообразит...

– Можете идти, – мотнул головой Угрюмов на двери. – Только помните, у вас подписка о невыезде. Так что – никуда.

– А... а на работу можно?

– На работу можно... – устало кивнул мужчина и с жалостью посмотрел на раздавленную Альку.

Алька уже взялась за ручку двери, но вдруг повернулась и села обратно на стул:

– Я не трогала ее машины, честное слово, – пересохшими губами проговорила она. – Я эту машину видела только один раз, и то когда она из ворот выезжала. Я не била ее битой... У меня и биты нет никакой...

– Я все понимаю, гражданочка, вас еще вызовут, причем неоднократно, а сейчас вы свободны...

Алька подскочила и снова рухнула на стул:

– И что? Меня за это даже судить будут? Но ведь я ничего не делала!

– Разберемся. Ступайте.

– Ничего себе – ступайте! Да я уже... я же наполовину преступница получаюсь! А я ничего битой не делала! Да у меня у самой машина есть, я могла бы эту Эрику просто задавить, но... разве ж ее можно... Он же так эту Эрику любит...

– Гражда-а-а-аночка... – уже умоляюще протянул Угрюмов. – Я же вам сказал – разберемся.

Алька вылетела из здания милиции и не знала, куда бежать. Потом вдруг в мозгу ярко вспыхнуло – Раскатов! Конечно, надо срочно отыскать Максима. Он же знает, что там у них произошло. И уж конечно он скажет своей Эрике, что Алька никакой машины не била!

Алька ехала в автошколу. Именно там она найдет Максима, все у него узнает, и все сразу встанет на свои места.

«Жигуленка» Раскатова нигде не было видно. Только Аркаша стоял на своем обычном месте и уже готовился уезжать.

– Аркаша! – кинулась к нему Алька. – Аркадий Петрович! Я Алина Андреева, в этой школе училась, вы не подскажете, где мне Раскатова найти?

Аркаша только пожал плечами:

– Да ч-черт его знает. Он от нас ушел, больше не работает здесь, а куда ушел...

– Ушел? – опустились руки у Альки. – А... А телефон его вы не знаете?

– Нет... Да мы же с ним неблизко общались, так только – перекинемся парой слов... Да вы сходите к секретарю, у нее же есть данные работников.

Алька мотнула головой и побежала к секретарю.

В приемной сидела все та же девица, с которой она когда-то повздорила из-за экзаменов, и играла все в ту же косынку.

– Здравствуйте... простите, вы мне не можете дать телефон Раскатова Максима Михайловича? – запыхавшись, спросила Алька.

– Не могу... – вяло пробормотала девица, не отрываясь от игры. – Мы данные своих работников не даем.

– Но... но он же у вас не работает больше!

– А мы все равно не даем...

– Ладно, тогда я сразу к директору... – и Алька решительно направилась к двери.

– Куда?! – кошкой вскинулась секретарша, потом узнала в Альке бывшую недобрую знакомую и раздула ноздри: – Сейчас! Напишу вам адрес! Блин, что за люди – чуть что, и сразу к директору! А мне потом все мозги бантиком завязывают!

Алька получила данные паспорта Максима, его домашний адрес, домашний телефон и даже номер военного билета. А вот номера сотового телефона не было.

– А номер мобильного телефона?

– Нет у нас таких данных, – рычала на нее секретарша, злобно сверкая глазами.

– Н-ну хорошо... спасибо... – пробормотала Алька и выскочила из приемной.

Она приехала домой и сразу бросилась к телефону.

– Аля! Чего там с милицией-то? – толкалась возле нее мать. – Зачем вызывали?

– Мам, там... напутали что-то... – отмахнулась Алька, набирая номер.

– Ага... напутали... – ехидно гнусавил рядом Бориска. – У моего знакомого тоже вот так – напутали, а потом он квартиру продал...

На другом конце провода трубку сняли быстро:

– Аллоу? – ласкал слух приятный голос.

Алька вдруг поняла, что с ней говорит Эрика.

– Ал... к-к... Простите, – откашлялась Алька. – Это вас Алина Антоновна Андреева беспокоит... Вы в милицию заявление написали, что я вашу машину...

– Я прекрасно помню, что и кому пишу, – ответили ей ледяным тоном. – Что вы хотите? Предложить деньги?

– Деньги?.. Подождите, но я вашу машину совсем не трогала! Там про биту было написано, а у меня ее никогда не было, биты-то. Я даже... это правда не я вашу машину, может, вы ошиблись? Я не могла.

И вдруг Алька услышала:

– Я знаю, что не ты. Но ведь должен же кто-то мне заплатить за разбитое авто. Вот ты и заплатишь... – и в трубке послышалось какое-то противное бульканье.

Только секундой позже до Альки дошло, что это смех. Неужели Эрика так ужасно смеется?

– Вы такая красивая, а смеетесь... как будто в унитазе вода льется... – совсем уж ни к чему проговорила Алька и повесила трубку.

– Ну и что там? – тут же подскочила маменька. – Ты машину разбила, что ли? Вот зараза, а? Алька! А ну погляди на мать!

– Ма, ну чего?

– А ничего! – рыкнула маменька, потом с силой прижала голову дочери к себе и твердо сказала: – Если уверена, что не виновата, – карабкайся! И доказывай! Мы еще покажем этой мымре!

– Какой? – усмехнулась Алька.

– Которая над тобой по телефону смеялась, как унитаз! Давай, дочка, не сиди, звони в адвокатские конторы, будем искать защитников.

– Ну да... надо звонить... только мне еще в одно место съездить надо... – мотнула головой Алька.

– Езжай, а я в киоск побегу, газет куплю с объявлениями... – быстро подхватилась мать, потом вдруг обернулась и, твердо тыча в грудь зятя, продиктовала: – Ты, счастье мое, запомни – всю свою получку прибереги, вдруг Альке понадобится. И не вздумай рожу кривить, скунс!

Бориска не понял, отчего он, собственно, скунс, но решил промолчать. Хотя уже приготовил парочку острых замечаний. А в это время маменька и вовсе – вышла на середину комнаты и сообщила неизвестно кому:

– И запомните! Наша дочь ни в чем не виновата! И точка.

Альке хоть и было невозможно тошно после разговора с Эрикой, но маменькины действия немного развеселили.

– Мама, я и в самом деле не виновата, вот увидишь...

Она ехала к Ирине Сергеевне. Женщина конечно же знала, где сейчас находится ее сын. А если и не знала, то могла подсказать номер сотового телефона. В любом случае она ей поможет.

Алька снова набрала продуктов и через двадцать минут подъезжала к знакомым воротам.