Ольга Вечная - Хочу с тобой

Я качаю головой.

Иван Ильич тоже встает, неожиданно хлопает меня по плечу и уходит.

Оставшись в одиночестве, я задумываюсь. Опыт работы подсказывает, что легко не будет. Но одно дело — сомневаться, продавать ли бизнес, другое — отдать его за бесценок. С другой стороны, если компанию люди влиятельные мысленно присвоили и распилили, то удержать на плаву ее будет непросто. «Пятьдесят на пятьдесят», — сразу говорю клиентам, когда к работе приступаю. Рискуем.

Нужны ли эти риски в отношении наследства, которое свалилось на голову просто так? Нужен ли этот гемор? Или сделать, как говорит Родион, продать всё на хер, получить хоть сколько-то и свалить. Чтобы никогда больше не возвращаться в это место. Забыть о его существовании.

Стены кабинета на меня давят. В детстве я боялся этого места до усрачки. Если отец велел идти к нему и ждать, значит, пздц полный. Страшнее этого ничего не было в жизни. Когда отец говорил: «Я тебя, падла, убью сейчас», — я понимал, что убьет и не дрогнет. Каждый раз.

Какой там продать! Я сжечь мечтал это место и сплясать на пепелище. Бросаю взгляд на тяжелый резной стол, огромный шкаф с полками до потолка, уставленными книгами и статуэтками.

Так какого хрена я, спрашивается, делаю сейчас?

Пульс начинает опасно частить, я достаю телефон, чтобы переключиться, и набираю номер Марины. Павел не так давно скинул. Сегодня в храме я услышал о ее семье неприятно странные слухи, надо бы переговорить с девчонкой.

Усмехаюсь собственным мыслям. Какое, блть, благородство! Разумеется, я не ее хочу до внезапной одури, а помочь по-человечески. Ну-ну. Меценат хренов.

На встречу с Мариной опаздываю. Бросаю взгляд на часы, потом на дорогу. Дождь вот-вот зарядит снова, молнии вдалеке, гром. Ливни на юге беспощадные.

График битком с утра, несмотря на воскресенье. Проблема в том, что завтра он свободнее не станет. Поэтому увидеться лучше сейчас. Расскажу ей, кто я и что помочь не против. Она человек светлый, я от таких обычно держусь подальше. Но они меня иногда умиляют.

Когда до въезда в станицу остается примерно полкилометра, я останавливаюсь на перекрестке, пропуская машину. Но она, машина, почему-то не едет дальше, а путь мне перегораживает. Из нее народ высыпает. Следом еще одна подъезжает.

Один из подошедших мужиков стучит по окну:

— Выйди, поговорить надо.

Глава 12

Редкий дождь барабанит по лобовому, а я — пальцами по рулю.

Что ж. Быстро они среагировали.

Думал, что хотя бы один вечер у меня есть. Вечер в компании хорошенькой блондинки с большими голубыми глазами и перцовым баллончиком в сумке. Откуда ни возьмись берется тоска по сорванным планам.

Я выхожу из машины.

— Какие-то проблемы, мужики? — говорю, напрягаясь. — Проезд освободите.

Слева и справа канавы, не свернуть. Путь перекрыт в обе стороны тяжелыми внедорожниками.

Темнеет. Чертов юг, в семь вечера уже закат. Мы стоим на дороге за станицей, трафик тут нулевой. Смешно я попался. Сто миллионов. Для большинства это целое состояние. Могут ли убить за такую сумму? Возможно, скоро мы узнаем ответ на этот вопрос.

Их шестеро, настроены агрессивно. У двоих биты. Драки не избежать. Я сказал «драки»? Да они просто убьют меня и закопают.

— Проблемы есть у тебя, — говорит мне самый борзый, тычет пальцем, кривляется. — За языком ты, падла, не следишь. Плохо это.

— Впредь буду. Шубину привет передавайте и мои извинения. Если это всё, то мне ехать надо. Опаздываю.

— Доставай трубу, кулацкий ублюдок. Щас сам извинишься. Номер продиктую.

Окружающие подходят ближе.

— И побольше искренности в голосе. Раскаяния. Добавь мольбы, — тявкает кто-то слева.

— У вас тут прям девяностые, пацаны, — говорю я со смешком, доставая мобильный.

— У нас тут юг и дела решаются по-простому. Ты зря вернулся, столица тебе больше подходит. И чем быстрее ты отсюда туда свалишь, тем лучше для здоровья.

На сотовом два пропущенных от Пашки и сообщение в непрочитанных от Марины: «Я не приду!!!».

Первая мысль: жаль.

Черт, нет. Это к лучшему. А то бы сейчас мерзла под дождем. Во придумал: жаль, что помочь не успел. Видел сегодня ее отчима, вопросы появились.

Тем временем снимаю блокировку. Просто так не отпустят. Но время потянуть можно. Зачем? А фиг его знает.

Номер диктуют, я набираю.

— Добрый день, — говорю в трубку, едва услышав «Да?». Шаг назад делаю, прижимаюсь к крузаку спиной.

— Это кто? — знакомый голос режет перепонки наигранным удивлением.

— Данил Миронов. Извиниться хочу за грубость. Был не прав. Впредь собираюсь вести себя исключительно вежливо, — отвечаю нейтрально.

— Как неожиданно, Миронов! — посмеивается Шубин. — Но хорошо, что совесть проснулась. Возможно, не всё потеряно. Во вторник жду у себя в офисе, адрес тебе скажут, нам по-прежнему есть что обсудить.

— Во вторник? Почему не завтра? — спрашиваю я, уже понимая, каким будет ответ.

Твою мать!

— Завтра, боюсь, у тебя не получится. — По голосу чувствуется, что Шубин говорит с улыбкой.

Он сбрасывает звонок, в следующее мгновение я впечатываю сотовый ребром в лоб тому, кто покрупнее. Размахиваюсь и бью самого говорливого! Бью так, чтобы упал и встал не скоро. Следом блокирую один удар, второй, третий. Очередной прилетает битой в живот, выбивая воздух из организма. По ощущениям кажется, что весь, потому что на секунду сознание уплывает. Я сгибаюсь пополам, получая в челюсть. Закрываю руками голову.

Удары сыпятся без остановки — сильные, меткие. Работают профи. Гром скрывает угрозы и мат, следом на нас обрушивается небо. Хлещет сверху так, словно к земле прибить пытается.

Вернувшееся сознание пронзает мысль: авария. Я внезапно возвращаюсь момент, когда подушка безопасности ударила в лицо. Кажется, еще немного, и я вспомню что-то важное. Те самые последние часы перед ДТП, которые кто-то услужливый словно ластиком стер из базы данных. По словам друзей, я шел домой после пьянки с коллегами по компании, которую мы чудом вытащили из пропасти.

Мысленно будто тяну руку к шторе. Такой, знаете, плотной, что свет не пропускает. За ней что-то точно есть, какая-то информация. Временами я думаю, что она имеет решающее значение. Схватиться бы за плотную ткань и сорвать ее к чертовой матери! А потом увидеть.

Ни разу в жизни не садился за руль пьяным. Когда пришел в себя в больнице, Злата сообщила, что в крови нашли алкоголь. Никто, кроме меня, не пострадал, поэтому Злата, умничка, подключила связи, и этот момент замяли. Но для нас обоих так и осталось загадкой — нахрена мне понадобилось садиться за руль выпившим? Какого фига я разогнался так сильно? Не справился с управлением и влетел в припаркованный поблизости, слава богу, пустой автомобиль.