Ольга Вечная - Хочу с тобой

Отрицательно качаю головой. Я юная, поэтому не имею право на решения. Браво!

— Ты не можешь заставить меня делать что-либо. В том числе — рожать тебе детей.

— Ты права. Заставить не могу. Мне иногда сложно подобрать слова, чтобы моя мысль не была похожа на приказ. — Он делает паузу. — Марин, в моей жизни было так много тупых баб, включая мать, что я должен был удостовериться, что ты не лжешь. Это было лишнее, признаю. Извини, мне стыдно.

— Мне было неприятно и даже больно.

— Ну уж не больно.

— Больно!

— Извини, — повторяет он.

Я качаю головой. Данил произносит:

— Ты знаешь, что мне не очень везло с личным. И в какие-то моменты я думал о том, что мне вообще не стоит заводить детей. Что отцовство — это не мое. Но с тобой... я бы рискнул.

— Со мной? — переспрашиваю я.

— Да. Если захочешь. Именно с тобой.

— Почему?

— Ты другая. Наверное, слова прозвучат банально, но ты отличаешься от всех девушек, что у меня были раньше. С тобой не нужно быть лучшим. Можно просто быть самим собой. Возможно, в этом и есть суть семьи. Встречаешь человека, который особенный именно для тебя.

— Мои уши сейчас отвалятся от количества лапши, что ты на них снова навесил, — бурчу я.

Он протягивает мне мизинец:

— Мир?

Я молчу. Данил легонько пихает меня в плечо, и я протягиваю ему мизинчик.

Не мир. Перемирие.

— А что не так с твоей мамой? — спрашиваю спустя несколько минут. — Ты о ней нелестно высказался.

— Да всё с ней так. У нее роман был до свадьбы с отцом. То есть она до последнего выбирала между двумя мужиками. Потом долго понять не могли, от кого я. Херовая ситуация.

— Понятно. Если бы я была беременной, он бы точно был от тебя. Сто процентов.

— Знаю, малыш.

Данил протягивает мне ладонь. Я нехотя вкладываю в нее свою руку. Он сжимает.

— Иначе бы не относился к нам так серьезно. И не психовал от твоих заявлений об аборте.

Я киваю ему, но молчу.

Глава 48

Время летит быстро, «Лексус» рассекает воздух. За несколько часов мы добираемся до Москвы и заселяемся в номер, который для нас забронировал Пашка. Данил наскоро принимает душ, и они с Пашей едут по делаем. Я остаюсь в гостинице одна.

Долго стою на балконе и любуюсь на высотки. Потираю ладони. Гуляю глазами. Красиво здесь! Уезжать не хочется.

Данил уверен, что мы помирились и вопрос закрыли. Но чем больше проходит времени, тем яснее я понимаю, что не хочу с ним ехать на хутор. Не хочу, и всё!

Варя права. Он взрослый, нагулялся и хочет детей. Планирует посадить меня под замок и угрожать помойкой, если что не по его. Сначала отпуск обещал, путешествия, а теперь уже: можно отложить. На какой срок? Навсегда? Разве можно доверять ему после того, что случилось?

Данил возвращается поздно. Я к тому времени уже лежу в постели и притворяюсь спящей. Слава богу, не в его привычках обниматься во сне. Он занимает свободный край кровати и не пристает.

Просыпаюсь я рано, как и запланировала. Сумка собрана еще с вечера. Осталось привести себя в порядок и не струсить.

Думала, самое сложное решение в моей жизни — это уехать из станицы. Но боже, как же я ошибалась!

Принимаю душ, сушу волосы. Одеваюсь. Нужно действовать быстро, пока не передумала. А то Данил снова навешает мне лапши. Снова наобещает горы, я, дурочка, и поверю. Как всегда.

— Данил, — зову я. — Даня-я, — шепчу, подойдя к кровати. Смакую на языке его имя. Тяну его. Вкусное.

Данил открывает глаза и улыбается.

— Привет, — говорит он. — Не спится? Наш самолет в четыре.

— Я помню.

Данил ждет, что добавлю что-то. Но я молчу. Рассматриваю его. Жадно. Слова куда-то делись, пропали. Украли их, с мусором случайно выбросили.

Я разбудила Даню, теперь стою и глазами хлопаю.

— Хочешь погулять? — начинает он угадывать. — Дай мне десять минут, поедем вместе.

— Нет, лежи. Данил, надо поговорить.

Он моргает. Потом серьезнеет.

— Я слушаю.

Смотрю на него и не могу наглядеться. Так сильно он мне нравится. Так сильно! В сердце, в душе моей навечно и он, и поездка наша. И мой первый раз. Вообще всё, что с мужчиной этим связано. Но... страшные картинки, как он держит за руку, как в глаза смотрит зло... Они всё перекрывают. Всё хорошее. У меня Варя есть, она моя семья. Мне о ней думать нужно. Задержка — это знак очнуться!

— Я не поеду на хутор. Не злись, выслушай. Я поеду в Ростов. Мы с Ленкой вчера вечером списались и решили вместе снять квартиру. Ей отец денег даст, а я работать устроюсь. В городе возможностей больше — найду репетитора, подготовлюсь к экзаменам и поступлю.

— Ты меня бросаешь? — спрашивает Данил спокойно. Без резкости и злости. В глаза смотрит.

Мне от тона его больно становится. Лучше бы нападал, как вчера.

— Нет! — спохватываюсь. — Ты что! Мы будем встречаться. Просто на расстоянии.

— Бред какой-то... — пожимает он плечами. — У тебя учеба начнется в лучшем случае через год. Какой смысл нам жить в разных городах всё это время? Чтобы ты успела официанткой поработать? По жопе от мудаков получить?

— Нет! Нет же. Я хочу одна пожить. Подумать. Чтобы, если нам жениться, уже ни о чём не жалеть. Тебе двадцать семь лет, у тебя женщины были, опыт. А я только жить начинаю.

Данил прочищает горло и садится ровно.

— Ты думаешь, я тебя сейчас отпущу на пару лет познать жизнь и потрахаться, а потом приму обратно?

— Нет! У меня никого не будет, ты что.

— Тогда я не понимаю, какую жизнь ты собралась познавать и какого опыта набираться. Хочешь работать — работай, найдем тебе место на хуторе. До этого ты трещала без остановки, как устала вкалывать и хочешь сосредоточиться на учебе.

— Работа на хуторе и в городе — это разные работы.

— Абсолютно нет, — чеканит он слова.

Мое сердце колотится всё быстрее и быстрее. Даже спросонья Данил легко перечеркивает все мои причины. Я жалею, что не ушла тихонько ночью. Щеки горят огнем. Пылают так, что можно блины печь.

— Вот видишь! Ты сравнил и знаешь. А мне нужно самой эти шишки набить. Я свободы хочу. Я... не могу жить под неустанным контролем.

— Не будет контроля. Я боюсь за тебя, Марин. Основания у меня есть. Но, если ты ставишь вопрос ребром, я пересмотрю свое отношение. Ты мне не доверяешь? Будем всегда пользоваться презервативами. Ты можешь сходить к гинекологу и пить таблетки. Это не проблема. Я уже понял: вопрос деторождения не поднимаем.

— Да, но... Я не могу только на тебя надеяться. Вдруг с тобой что-то случится, как с папой? И я снова одна останусь. Ты так много куришь, Данил!

Он хмурится. А мне стыдно! До тошноты стыдно за чушь, что я несу.

— Ты бросаешь меня потому, что я много курю? Думаешь, у меня будет рак?

— Нет! Конечно, нет! Сплюнь. Я имею в виду, что жизнь — непредсказуемая вещь.

— Разумеется. Но разве это повод расставаться? Впереди осень и зима, у нас столько времени, чтобы попробовать. Если не получится, ты успеешь уехать в свой Ростов.