Татьяна Тронина - Тайная жизнь моего мужа [litres]

В ее представлении, творцы – это те, кто много и упорно трудился, мучился, не спал ночами, гробил здоровье, совершенствовался, работал на износ.

«Нет, не может быть, я не художник… – растерянно подумала Алиса. – Это все случайность. Никакого продолжения не будет. Люди поговорят обо мне, а потом забудут. Да, мои истории про Эмилию произвели впечатление, но этот успех – ненадолго. Так сейчас везде: один кумир в сети быстро сменяется другим».

Внезапно ожил телефон – вспыхнул экран, заиграла музыка… Игнат.

– Алло… Алло, я тебя слушаю! – взволнованно произнесла Алиса, прижав телефон к уху.

– Ты свободна, – торжественно, с утвердительной интонацией произнес Игнат.

– В каком смысле? Ты о чем? Что там с Романом, ему хуже или лучше, что выяснили врачи?

– С ним все в порядке. Ты можешь хоть сейчас уйти от него. Ты свободна, понимаешь! – ликующе повторил Игнат. – Нет у него никакой страшной болезни, доставшейся ему от его предков. Он просто идиот, чуть не загнавший себя в гроб своими диетами и странными привычками в питании…

– Роман здоров?!

– Ну как, совсем здоровым его тоже назвать нельзя, ему рекомендовано еще минимум неделю, две провести в больнице. У него анемия, нехватка многих важных микроэлементов, в ЖКТ – кое-где воспаление слизистых… Представь себе, что со слизистой будет, если напиться какого-нибудь натурального, свежевыжатого сока, едкого такого, крепкого, почти не разбавленного, а потом съесть горсть орехов!

Алиса растерянно слушала Игната, даже не зная, как ей реагировать на все это. С одной стороны, она была рада, что Роман вовсе не болен смертельно, с другой – она ощущала злость на мужа.

– …его обмороки вызваны вовсе не тем, что метастазы уже добрались до его мозга, нет. Обмороки Романа – это результат истощения. Он же почти ничего не ел, а то, что ел, под конец уже не усваивалось его организмом. Боли в животе – от его вздутия, от метеоризма. Роман ел сырые овощи в больших количествах, как мы выяснили. А в сырых овощах полно нерастворимых волокон, которые вызывают расстройство желудка порой… Любовь к сырой капусте аукнулась Роману, да еще как! Поначалу братец весьма неплохо себя чувствовал на своей странной диете, но потом клетчатки стало слишком много, витамины и микроэлементы перестали усваиваться… Вместо того чтобы питать свой организм витаминами, Роман, по сути, их выводил методично все последнее время…

– Так это он сам с собой сделал? Не зная того?

– Да, да, да… – воскликнул Игнат. – А все эти симптомы похожи на те симптомы, что были у его родных. Вместо того чтобы пойти к доктору, обследоваться, Роман спрятал голову в песок. Ты знаешь, он бы, рано или поздно, действительно довел бы себя до смерти своими странными пищевыми пристрастиями. Он не здоров, нет. Ему придется еще лечиться, я тебе говорю. Но он и не болен – той страшной болезнью, которую у себя подозревал.

– Значит, с ним все в порядке…

– Более-менее, да. Он не умрет, по крайней мере, в ближайшее время. И прогноз благоприятный. Так что ты теперь свободна, повторяю. Спасать человека от метеоризма, вызванного поеданием сырой капусты, ты не обязана. Я тебя жду, Алиса. Сейчас приду за тобой.

– Нет, погоди… – Она повернулась к окнам, за которыми тряслись ветки деревьев. – Там ужасная непогода. Завтра. Завтра я сама приду к тебе, ладно?

– Ладно… я ждал тебя столько лет, подожду и еще одну ночь.

– Завтра. Завтра! Я тебе должна кое-что… нет, завтра все! – засмеялась она. – Но как хорошо, что Роман не болен. Это чудо… И я теперь правда свободна! И все само собой как-то устроилось… Значит, он еще минимум неделю будет в больнице?

– Ты потом пойдешь к нему?

– Не знаю. Нет. Но и говорить ему пока ничего не стану. Совсем потом, когда он выйдет… все потом. А завтра я приду к тебе.

– До завтра, милая моя Алиса.

– До завтра!

Алиса нажала на «отбой». Телефон звякнул, принимая сообщение, опять от Игната. Адрес дома, который он снял для них двоих, и фотографии того дома и окрестностей.

Алиса улыбнулась.

Она чувствовала себя счастливой. И думала о том, как отреагирует Игнат, когда узнает, что она ждет ребенка. Это надо видеть своими глазами, такие известия сообщают только лично…

Когда-то Роман читал статью одного психолога… В ней утверждалось, что люди, которые долго находились под гнетом тяжелой, неизлечимой болезни и были уверены в своей скорой смерти, а потом внезапно узнавали, что здоровы и их страшный диагноз оказался ошибкой, часто заканчивали свою жизнь самоубийством. Такой вот парадокс.

Верно, потому, что эти люди уже настроились на трагический исход и не могли представить свою жизнь иначе. Нет, конечно, большинство «спасшихся» радуются чудесному избавлению, возможности начать все сначала, но вот существуют, оказывается, и столь странные товарищи…

Хотя чего странного. Когда Роман заканчивал писать свою очередную книгу, то чувствовал мучительное опустошение в душе, хотя, по идее, должен был ощущать радость и подъем, ну как же, завершил долгий и сложный проект… Если вспомнить, подобное опустошение преследовало его и тогда, когда он завершил постройку своего дома-«замка». Конечно, он не сам его строил, не своими руками, но сколько его душевных сил ушло при этом! Радость, удовольствие, удовлетворение от совершившегося приходят много позже и постепенно. А поначалу на человека, который только что закончил грандиозный проект, обрушивается нечто вроде шока. Тяжелого, неприятного, давящего…

Точно такой же шок Роман испытал, когда закончилось его обследование в больнице. Во время каждой процедуры и после нее он ждал, что вот сейчас лица у врачей станут серьезными, мрачными… и они начнут, подбирая тщательно слова, готовить его к самому худшему…

А нет. Ничего подобного.

Окружавшие Романа люди в белых халатах, вертевшие его в разные стороны, совавшие в него какие-то провода и шланги, заталкивающие Романа, целиком, в странные конструкции, в которых можно было сойти с ума от клаустрофобии, просвечивающие его внутренности на рентгене (это ж какую дозу облучения он словил за короткий срок?!), с каждым исследованием становились словно веселее и веселее.

И в конце всех этих мучений, на которые Роман был вынужден согласиться, пройти диагностику он все-таки решился, да, а вот от возможных операций сразу отказался, врачи заявили, что никаких страшных опухолей с метастазами в его организме нет. А есть лишь общее истощение и расстройство ЖКТ, вызванное неправильным питанием.

Романа просто «прихлопнуло» этим диагнозом.

Как ничего нет?! Ведь те же самые симптомы, что когда-то мучили его родных! Да врачи просто недообследовали его, проворонили нечто важное…