Амелия Борн - Здравствуй, мама!

— Если ты ожидаешь, что меня потрясет факт того, что бывшая жена ходит по мужикам, то я бы удивился скорее обратному. И что же было дальше?

— С ней действительно был мужчина. Они говорили о близнецах…

Теперь уже у меня злобно сжались челюсти от вспыхнувшей, как огонь, ярости.

— Подробнее, — потребовал отрывисто.

Вместо ответа Тамара огляделась по сторонам, а потом, пододвинув ко мне телефон, включила какую-то запись. Я внимательно ее прослушал, с каждой секундой вскипая все больше. Но к самому концу разговора эта раскаленная ярость сменилась ледяной решимостью.

— Ты молодец, — сказал спокойно. — Эта запись нам очень пригодится. Перекинь ее мне.

— Игорь… я не хочу, чтобы близнецы это слышали, — ответила Тамара. — Не хочу, чтобы они возненавидели мать и заодно нас с тобой, если мы попытаемся настроить их против нее.

— Я не собираюсь делать ничего подобного, — уверил ее в ответ. — Но мой частный детектив сейчас как раз расследует все это дело и запись нам пригодится в качестве одного из доказательств против Ольги.

Моя царица неуверенно кивнула, и я, спрыгнув со стула, подошел к ней и крепко прижал к себе.

— Это все скоро кончится, — пообещал ей. — А после… начнется совсем другая жизнь.

— Игорь?

Я вскинул голову, отрываясь от ноутбука, на котором работал прямо здесь, в ресторане, пока ожидал встречи с Ником. Обнаружив перед собой Васнецова, вскочил на ноги и крепко пожал протянутую мне руку.

— Садись, — я махнул рукой на сиденье напротив и Рома присел, после чего, без долгих прелюдий, сказал:

— Рад тебя видеть. Я знаю, что Ольга вернулась. Как дети?

Я передернул плечами и криво улыбнулся:

— Дети — в восторге, в отличие от меня.

— Они уже виделись?

— Да, она заявилась прямо к нам домой, — вздохнул я. — Причем в мое отсутствие. Когда я приехал, ясно дал ей понять, чтобы больше не появлялась в жизни детей. Как итог — они меня теперь ненавидят.

Васнецов выслушал и, немного помолчав, произнес размеренно:

— Тебе нужно им все объяснить. Спокойно, без криков и ссор. Знаю по себе — иногда простой разговор дается неимоверно сложно, но иных вариантов нет.

— Ты и сам знаешь, что они меня не слушают. Ни в чем, — хмыкнул невесело.

— А ты все же попытайся. Слушай, я уже все рассказал твоему Дятлову, но повторю для тебя еще раз — во время того приема я видел Ольгу на парковке. Она встречалась с какой-то девушкой. Как я понял, с твоей бывшей няней.

Я впился в Рому взглядом:

— Ты уверен?

— Да. Сначала думал, что мне показалось, будто это Ольга, но теперь — уверен. Так что, если тебе понадобится мое свидетельство…

Я с благодарностью кивнул.

— Спасибо, Ромыч. Я как раз жду Дятлова, чтобы узнать все, что он выяснил.

— Думаю, его новости тебе понравятся, — усмехнулся Васнецов. — По крайней мере, когда я дал ему список всех приглашенных гостей и обслуживающего прием персонала, глаза у него загорелись как у гончей, напавшей на след.

— Надеюсь, — выдохнул я. — Очень на это надеюсь.

— Ладно, я пойду, — поднялся из-за стола Васнецов. — Если что — звони.

Через десять минут после ухода Ромы напротив меня наконец приземлился Ник. Вид у него при этом был как у кота, тайком сожравшего канарейку, то есть — загадочный и довольный.

— Ну? — подался я к нему. — Только что тут был Рома Васнецов и я знаю, что у тебя есть для меня что-то интересное.

— О да, — ухмыльнулся со значением Ник. — Больше того — у меня, кажется, есть полная картина всего случившегося.

— Выкладывай же! — потребовал нетерпеливо.

В ответ Дятлов протянул мне бумагу, с отпечатанным на ней длинным списком имен и поинтересовался:

— Узнаешь здесь кого-нибудь?

Я быстро пробежал по бумаге глазами.

— Да, — указал пальцем на одно из имен. — Вот. Вероника Калошина. Она работала у нас няней.

Ник с довольным видом потер подбородок.

— Да. И она обслуживала тот прием в качестве официантки.

— И это она наверняка толкнула тогда Тамару, — перехватил я. — А позже Рома ее видел вместе с Ольгой на парковке.

— Да, — кивнул Дятлов. — Есть все основания полагать, что эта твоя Веро передала ей информацию о том, куда вы с Тамарой направляетесь. Потому что один из работников комплекса «Vodizzza» сказал, что видел твою бывшую жену в тот вечер. Я выяснил, что она заплатила одному из их сотрудников за то, чтобы пробраться внутрь. Вероятно, хотела лично вас с Тамарой там поджарить.

— Дрянь, — выругался сквозь зубы, впрочем, без особого удивления.

— Причем не очень умная, — хмыкнул в ответ Дятлов. — Честно говоря, твоя бывшая и ее любовник наследили в этом деле, как последние идиоты.

— Продолжай, — быстро попросил я.

— Видимо, на этот подкуп пошли их последние деньги. Потому что, как ты и подозревал, их финансовое положение оставляет желать много лучшего. И, кстати, есть свидетели того, что сожитель твоей бывшей, этот Слепов Петр Иванович, ошивался недалеко от дома, где вы остановились, перед той ночью, когда близнецы пытались сбежать.

— Это значит… — с облегчением выдохнул я.

— Что привязать им это дело будет достаточно просто, — улыбнулся Дятлов. — Говорю же — натуральные идиоты.

— Еще какие, — хмыкнул я. — У меня, кстати, для тебя тоже кое-что есть.

Я протянул Дятлову беспроводной наушник и включил сделанную Тамарой запись. Детектив присвистнул:

— Это просто отлично! Слушай… — нахмурился он. — Мы можем упростить это дело и того больше. Если ты сделаешь то, что я скажу.

— Говори, — ответил просто, откидываясь на спинку дивана.

На следующее утро Ольга вплыла в мой домашний личный кабинет, как королева. Хищно улыбнувшись, подошла ко мне и, вытянув губы уточкой, промурлыкала:

— Я знала, что ты передумаешь, дорогой.

Отстранившись от нее, я холодно ответил:

— Я не передумал насчет тебя. Только насчет детей.

— И что же ты решил? — улыбнулась она, стараясь выглядеть уверенно. Но я заметил, что на самом деле Ольга нервничает. И то ли еще будет! Это разговор завершится совсем не так, как она того сейчас ожидает!

— Я подумал, что не стоит мешать воссоединению матери и детей, — ответил с ледяной улыбкой.

— Это правильно! — оживилась Ольга. — Я так скучаю по своим крошечкам!

— Да, я заметил, — усмехнулся цинично. — Ты даже пыталась их похитить с помощью своего любовника.

Она застыла. Потом отрывисто рассмеялась:

— Что за ерунда!

— Дети во всем сознались, — сблефовал я. — Так что можешь не отрицать.

— Да, я это сделала! — пошла она в атаку. — И что с того? Я их мать!

— Вот и я так подумал, — угрожающе осклабился я. — Ты их мать, так что дети должны быть с тобой.