Миа Шеридан - Голос Арчера [ЛП]

В пятницу я выходила с работы и увидела Трэвиса на другой стороне улицы. Он был одет в штатское. Я прищурила глаза от солнца и увидела, что он разговаривает с пожилым мужчиной. Меня охватила ярость. Он был там. Привел Арчера в стрип-клуб. Он все спланировал.

Не думая, я понеслась через улицу. На дороге зазвучал автомобильный сигнал. Трэвис поднял глаза и начал улыбаться, но когда увидел выражение моего лица, его улыбка исчезла. Он повернулся к пожилому мужчине, что-то ему сказал и направился ко мне навстречу.

Как только я дошла до него, то с размаху влепила ему пощечину. Резкий звук сотряс мягкий осенний воздух. Он закрыл глаза и приложил руку к щеке, медленно сжимая челюсть.

— За что, черт возьми? — прошипел он.

Я встала перед ним.

— Ты злой, эгоистичный засранец, Трэвис Хейл. О чем ты думал, черт побери, когда повел Арчера в стриптиз-клуб? Я думала, что могу доверить тебе заботу о нем!

— Заботу о нем? — спросил он, смеясь. — Он что, чертов ребенок, Бри?

— Что? — опешила я. — Конечно, он не ребенок. Но ты знаешь, что для него было важно, чтобы ты позаботился о нем немного. Он никогда нигде не был. Ты был ему нужен…

— Так это то, чего ты хотела? Тебе нужен кто-то, за кем нужно постоянно присматривать? Такой мужчина тебе нужен?

Я была в ярости. Моя рука чесалась, мне хотелось снова влепить ему пощечину.

— Ты все переворачиваешь! Ты говоришь так, будто он психически неуравновешен и не может контролировать себя. Ему нужен был ты…

— Что? Мне нужно было держать его за руку всю ночь, чтобы он не трахал другую женщину?

У меня отвалилась челюсть, и я уставилась на него.

Он выдохнул и провел рукой по волосам.

— Господи, Бри, я не хотел задеть тебя. Я старался, чтобы парень повеселился, почувствовал себя парнем, хотел придать ему уверенность, чтобы он не чувствовал себя не в своей тарелке. Ладно, очевидно, это была не лучшая идея. Я понял это, когда он вернулся из приватной комнаты с этой девушкой, после того как… Она нравилась ему еще тогда, когда мы учились в школе.

— Боже, прекрати! — сказала я, из глаз текли слезы. Я со злостью вытерла их. Я была зла на себя за то, что плачу посреди чертовой улицы перед Трэвисом Хейлом.

— Он не для тебя, Бри. Он… слишком другой… слишком замкнут, слишком велика вероятность, что он сделает что-то, что может ранить тебя. Мне жаль, что ты поняла это таким способом.

Я покачала головой.

— Ты все переворачиваешь.

— Нет, — нежно сказал он, притягивая меня к себе и обнимая. — Мне жаль, Бри. Очень, очень жаль.

Я оттолкнула его и пошла к своей машине. Моя голова разрывалась от боли и злости на Трэвиса, на Арчера, на себя. Мне нужно было добраться домой.

— Бри, — Трэвис позвал меня, и я остановилась, но не повернулась. — Я здесь, если понадоблюсь тебе.

Я заметила, что люди вокруг останавливаются и смотрят на нас. Вау, мило. Мы только что устроили шоу, вернее, я устроила.

Я быстро дошла до машины, забралась внутрь и поехала домой. Я затащила себя в дом и рухнула на диван.

Фиби пришла ко мне и счастливо запрыгнула ко мне на колени. Виляя хвостом, она лизала мое лицо. Я засмеялась, несмотря на отвратительное настроение, и притянула ее к себе.

— Привет, милашка, — проворковала я.

Фиби спрыгнула с моих коленей и побежала к двери, мягко тявкая и просясь на улицу. Она так привыкла каждый день ездить в корзинке велосипеда к Арчеру. Она, должно быть, скучала по своим друзьям, по большой территории, где она могла свободно носиться, изучая местность.

— Я тоже по нему скучаю, девочка, — сказала я, не зная, что с этим делать.

Через пару минут я пошла в душ. Когда я надела пижаму, по крыше застучали первые дождевые капли.

Бри

В восемь вечера дождь лил как из ведра, грохотал гром, и молнии разрезали небо.

Я сидела в своей уютной комнате с Фиби на коленях. Но воспоминания о той ночи из прошлого все равно накрыли меня с головой. В последнее время я держалась лучше, но весь этот грохот, похоже, вечно будет напоминать мне о том страшном ощущении одиночества и беспомощности, которое я испытала тогда.

Я зажгла в спальне свечи на случай, если отключат электричество. Обычно свечи создают умиротворяющую и романтическую атмосферу, но сегодня тени, отбрасываемые ими на стены комнаты, делали бурю еще страшнее.

Я услышала тихий стук в дверь и вздрогнула. Фиби навострила уши и тихонько залаяла. Кто это, черт возьми?

Мысль о нем сразу промелькнула в голове, и сердце забилось сильнее. Я выбралась из кровати и на цыпочках вышла в коридор. Фиби следовала за мной по пятам.

Я подошла к окну и выглянула из-за занавески. Я едва могла разглядеть крыльцо.

Это был Арчер. Он смотрел на меня, а я смотрела на него. Сердце заколотилось от одного вида его мокрых джинсов и футболки. О, боже, он пришел сюда в самый ливень.

Я задумалась лишь на мгновение и тут же распахнула дверь, впустив в дом шум дождя, колотящего землю вокруг крыльца. От раската грома дом задрожал, я подпрыгнула от ужаса, и Арчер тут же оказался рядом со мной.

«Что ты здесь делаешь?» — спросила я.

«Ты не любишь грозу», — ответил он.

Я подняла голову, недоумевая.

«Ты пришел сюда пешком под дождем, потому что я не люблю грозу?»

Он помолчал минутку, отвел взгляд в сторону и нахмурился. Потом снова посмотрел на меня и просто сказал «да». Он замолчал, на лице читалась боль.

«Наверное, тебе меньше всего хотелось бы видеть меня сейчас, но я подумал, если я посижу на крыльце, тебе будет не так страшно. Ты будешь не одна».

О, боже.

Я не могла больше сдерживаться и заплакала.

Арчер робко шагнул ко мне и лишь взглядом попросил моего разрешения. Я кивнула, отвечая на его безмолвный вопрос, и он обнял и прижал меня к себе.

Я обхватила его и уткнулась лицом в его шею, вдыхая его чистый дождевой запах. Я беззвучно плакала в его руках, а он гладил меня по спине, дышал мне в ухо, и я постепенно намокла от его влажной одежды. На эти несколько минут я позабыла о грозе и дожде, шумящих вокруг нас; эти несколько минут существовали только он и я, и больше ничего.

Я не знала, что и думать. Я только знала, что это было правильно. Он все еще был моим лучшим другом, моим сладким, безмолвным мальчиком, и я до боли по нему соскучилась. Он сделал мне больно, но, тем не менее, я держалась за него, будто от этого зависела моя жизнь.

Через несколько минут я откинула голову и посмотрела ему в лицо. Он так нежно посмотрел на меня, что сердце мое сжалось.

«Ты сделал мне больно», — сказала я и отступила.

Он погрустнел и кивнул, признавая это.

«Позволь мне исправить это, — сказал он, — пожалуйста. Я хочу все исправить. Скажи мне как».