Миранда Кеннелли - Наперегонки с Саванной

Мы с Алексом садимся в чашки, он уютно устраивается рядом со мной — здесь становится холодно. Остаток ночи проходит гладко: Гудвины больше не появляются, Алекс больше не получает телефонных звонков, а когда мы покидаем ярмарку, он быстро чмокает меня в щеку и спрашивает, может ли он позвонить мне в субботу, так что, может быть, мы перекусим или займемся чем-то подобным в тот вечер.

— Да, это было бы здорово, — я улыбаюсь. Ночь не была полной победой, но я хорошо провела время и хотела бы увидеть его снова. Он милый, поцеловал меня в щеку и хорошо ко мне относился. О чем еще я могу просить? Но позже той ночью, вопреки моему здравому смыслу, я свернулась калачиком с розовым единорогом и уставилась в мое маленькое прямоугольное окно на звезды, представляя руки Джека вокруг меня.

***

Благодаря скверному дождю в пятницу, трасса в Кинленде — это одна большая грязевая яма. Лошади должны затрачивать вдвое больше времени, чтобы сделать круг во время тренировки. Это, как когда люди пытаются бегать по пляжу. Во время тренировки я вывожу Звезду на разминку, он резко останавливается, и я падаю. Я сваливаюсь плечом в большую лужу. Грязь смягчает падение, но я вся в грязи.

Звезда не убегает, как обычно, когда он сбрасывает наездника. Он толкает мою голову носом, как будто говорит мне встать. Он фыркает и роет копытом грязь.

Когда я встаю, вытираю грязь с моих перчаток и со штанов, Джек, Гил, папа и Мистер Гудвин приходят, пробиваясь через грязь ко мне. Гил хватает Звезду за узду.

— Ты в порядке? — спрашивает папа.

— Все хорошо, — говорю я, сохраняя голос спокойным. Моя задница даже не болит.

— Давайте уведем вас с трассы, — говорит Гил, возвращая нас к стойлам. Рори приходит помыть и накормить Звезду.

— Сынок, — говорит мистер Гудвин Джеку, — я думаю, ты должен либо снять Звезду с гонки, либо сделать Таунсенда жокеем, а не Саванну. У нее просто нет опыта гонок в условиях такой грязи. Я не хочу, чтобы она упала во время настоящей гонки.

— Но… — начинаю я.

— Мистер Гудвин прав, — говорит Папа, сканируя мою грязную одежду.

— Не говори так уверенно, — сказала я. — Итак, я упала один раз…

— Во время тренировки ты тоже падала, — говорит мистер Гудвин.

— Она должна когда-нибудь получить опыт, — говорит Гил, и я улыбаюсь ему.

— Я не хочу, чтобы наездник из Кедар Хилл упал вовремя гонки, — говорит Мистер Гудвин. — Это не выставит в лучшем свете меня и мою ферму.

— Ты действительно позволишь этому случиться? — я спрашиваю Джека.

Он не смотрит мне в глаза.

— Я думала, это ты принимаешь решения, — говорю я. — Ты якобы действующий владелец фермы.

— Я!

— Только не тогда, когда это важно, я думаю.

Джек открывает рот, потом снова закрывает его. Он морщит лоб и смотрит вниз, прежде чем снова взглянуть на отца.

— Используй Таунсенда в качестве жокея, — говорит мистер Гудвин. — Это действительно важно.

— Прости, — тихо говорит Джек. — Папа прав, я не хочу, чтобы ты пострадала. Наездником будет Таунсенд, — он уходит из стойла, оставляя меня, разбитую, задыхающуюся.

Они знают, что Звезда не любит мальчиков. Меня бесит, что они готовы рисковать тем, что Звезде будет некомфортно. Кроме того, в прошлый раз я была третьей! Это в миллион раз лучше, чем Таунсенд когда-либо справлялся со Звездой. Я снимаю перчатки, бросаю их на пол, выхожу из стойла и захлопываю дверь. Минерва высовывает голову из стойла, смотрит мне в глаза, встревоженная.

— Дерьмо, — говорю я, вылезая из сарая. Рори видит меня и преследует, пытаясь заговорить.

— Что случилось? — Рори спрашивает, схватив меня за локоть.

— Просто оставьте меня в покое! — я кричу, направляясь в сторону трибун.

Я нахожу место далеко от загона, чтобы стоять и смотреть гонку Звезды.

Джек уже сказал мне, что не может встречаться со мной из-за того, кто я есть. И теперь он забирает это у меня? Задница. Перед началом гонки Джек присоединится ко мне на трибунах. Он принес мне горячий шоколад, потому что тут очень холодно.

— Мне очень жаль, — говорит Джек, передавая мне чашку из пластика. Я не хочу принимать его предложение мира, но только идиот откажется от бесплатного горячего шоколада в такой день. Дурацкий ливень.

— Мне тоже жаль, — говорю я. — Ты будешь выполнять приказы отца всю оставшуюся жизнь? Когда ты собираешься встать и вести себя, как хозяин? Или это просто должность для тебя?

Джек нахмурил брови, выглядя обиженным и злым, я знаю, что я нанесла низкий удар, но мне нужно поставить щиты вокруг себя.

— Я сделал это не только потому, что папа сказал мне, — говорит Джек. Он встряхивает свои мокрые волосы, а дождь капает ему на лицо.

— Тогда зачем ты это сделал? — огрызаюсь я.

— Потому что я забочусь о тебе! — рычит он. Люди на трибунах смотрят на нас. — Я очень забочусь о тебе, и я не хочу, чтобы ты пострадала, — он снова проводит рукой по волосам. Все становится таким тихим, что я слышу, как мое сердце колотится в груди. — Пей свой горячий шоколад. Здесь холодно, и я не хочу, чтобы ты заболела.

— Тебе не нужно заботиться обо мне, Джек.

— Я хочу заб… — он запинается и глубоко дышит.

Я пью горячий шоколад, качая головой на ипподром.

— Я действительно злюсь на тебя прямо сейчас. Сначала ты дал мне надежду стать жокеем и сделать что-то по-другому в моей жизни. А потом ты меня обрадовал надеждой насчет нас. Что, возможно, мы могли бы быть чем-то особенным, потому что я действительно что-то чувствую, когда я с тобой. И я действительно имею это в виду… — я скрежещу зубами.

Джек пялится на свои ботинки.

— Я сказал тебе, что хочу тебя.

— И я сказала тебе, что не соглашусь быть твоим секретом.

— Но ты согласишься на парня, с которым была прошлой ночью. Двоюродный брат Рори Уитфилда.

— Это не соглашение! Это было настоящее свидание!

— О, пожалуйста. Настоящее свидание без химии. Конечно, вы договаривались.

Он подходит ближе, приближается к моему лицу.

— Будь со мной. Пожалуйста, не встречайся с ним.

— О, так ты опустишься до свидания со мной теперь, когда я могу заинтересоваться другим парнем? Это отстой.

— Ты мне не безразлична!

— Тогда докажи это.

Я отворачиваюсь лицом к ипподрому, не встречая его взгляда снова. После нескольких секунд в тишине Джек, наконец, оставляет меня стоять в одиночестве. Я беру свой горячей шоколад и нахожу сухое место, чтобы сесть.

Во время гонки Таунсенд едет вдоль ограждения и никогда не выводит Звезду в лидеры. В какой-то момент лошадь хлещет головой из стороны в сторону, и я думаю, Таунсенд потеряет контроль, но он как-то удерживается. Они занимают четвертое место.

Джек дает Звезде выходные после гонок, потому что Диксиана Дерби в следующую субботу.