Тиджан - Ненавижу тебя любить [calibre, ЛП]

После разговора с Сабриной я пыталась побороть свою неуверенность.

Шей — не Паркер.

А я не собиралась становиться Сабриной.

Правда же?

Я старалась успокоиться, но тщетно. По какой-то причине — возможно из-за того, что признала влюбленность в него — иррациональное чувство обреченности нависло надо мной, как грозовая туча. Встряхнуться никак не получалось и, увидев озадаченное выражение на великолепном лице Шея, я, черт возьми, решилась.

Уселась на кровати по-турецки и посмотрела ему прямо в глаза.

— Ты собираешься причинить мне боль?

Шей удивленно вытаращился на меня. Даже карандаш выпал из рук.

— Что? С чего ты взяла?

— Я задала вопрос.

Я внимательно на него смотрела.

Словно ожидая чего-то.

Но никакой реакции, кроме шока. В его глазах не промелькнуло ни тени вины, и я сразу же почувствовала себя глупо. Мне стоило самой справляться со своими проблемами.

— Ни с чего, — отбросив учебник в сторону, я со вздохом опустилась на кровать. — Я же девчонка.

— Погоди. Что случилось?

Послышался скрип стола, и в поле зрения появился Шей. Стоя надо мной, он скрестил руки на груди и хмуро смотрел сверху вниз. А я старалась не пялиться на то, как в такой позе выделяются его и без того впечатляющая грудная клетка, плечи и мышцы рук.

И, конечно же, потерпела неудачу.

Почти уверена, что у меня потекли слюнки, но я взяла себя в руки и подвинулась так, чтобы сидеть лицом к нему, опираясь спиной на стену. Он сел рядом, положив руку мне на ногу.

Я посмотрела на свои руки, сложенные на коленях.

— Мои чувства сильнее, чем хотелось бы. Когда это случилось в прошлый раз, Паркер раздавил меня, как чертового жука. — Я подняла голову. — Ты собираешься раздавить меня?

— Нет, — сдвинув брови, он отрицательно покачал головой. — Ты действительно так думаешь? Разве я недостаточно показал, насколько ты мне небезразлична?

У меня пересохло во рту.

Все так.

Но... Я слабо улыбнулась.

— А можешь записать это? На карточках, например?

— На карточках?

Я кивнула.

— Я могу вытащить их в любой момент, когда начну волноваться из-за наших отношений.

— Ты хочешь, чтобы я признался в чувствах к тебе на карточках?

— Мне так будет проще.

Я и глазом не моргнула.

Он только провел рукой по лицу.

— С тобой я уже ничему не удивляюсь.

Я кивнула. Это звучало вполне разумно.

Но я все еще ждала, и он это видел. Поэтому встал и вернулся к своему столу.

— Хорошо. Ладно. Любовные Карточки Шея, сию минуту. — Он взял ручку и стопку пустых карточек, которые использовал для учебы. — Я-то, дурачок, думал, что с их помощью сегодня вечером проверю себя. Но нет. Это новая форма морального успокоения.

Я закрыла глаза, внутри одновременно и улыбаясь, и съеживаясь от страха.

Хрен с ним.

Я с самого начала была чокнутой. И к тому же я не устанавливаю новые правила для наших отношений. Он достаточно наслаждался сексом. Поэтому я рассчитывала на то, что, если его настоящие чувства начнут угасать, он останется со мной.

— Карточка номер один, — объявил Шей.

Почувствовав, что он пристально на меня смотрит, я подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Меня словно током ударило. В его глазах горела какая-то свирепость, тлеющая эмоция, которой я не могла дать определение. Я судорожно сглотнула. Не разрывая зрительного контакта, он начал:

— Непосредственная, — Шей нацарапал это слово и перевернул карточку. — Она готова заниматься сексом практически в любое время и в любом месте.

Я опустила взгляд. Кончики ушей начали гореть.

Он продолжил:

— Она также за любую авантюру. Антонимы: скучно или уныло. — Он кашлянул и достал вторую карточку. — Смешная. — Перевернул. — Она может рассмешить меня, просто оставаясь самой собой. Она сидит, а я думаю, что это мило и смешно. Она дышит, а я возбуждаюсь или начинаю хихикать. Она из-за чего-то расстраивается, а я хожу со стояком.

Никогда не думала, что все это можно описать словом «смешная», поэтому прикусила губу. С одной стороны, хотелось услышать больше, а с другой — я немного побаивалась.

— Умная. — Задняя сторона карты. — Она первокурсница, но держалась на одном уровне со старшекурсниками на предмете, который, я знаю, считала чертовски скучным. Благодаря ней я думаю не только о себе или своих друзьях. То, как она себя ведет, заставляет меня хотеть стать лучше.

У меня горели уже не только уши. Румянец окрасил щеки и расползался ниже.

— Милая. — Перевернул. — У нее была соседка по комнате, которая иногда обращалась с ней как с дерьмом, но будучи милой девочкой, Кеннеди не отвечала ей тем же. Она могла унизить свою соседку, но ни разу этого не сделала. С самого начала она не хотела, чтобы кто-то знал о наших отношениях, что и приводит нас к... — Он вытащил новую карточку. — Пугливая. Кеннеди боится, что я причиню ей боль, а это совсем не раздражает, как она только что подумала.

Крепко сжимая руки, я подняла голову и сглотнула комок в горле.

Шей уже не писал. Он смотрел прямо на меня, твердо и решительно.

— Тот факт, что ты боишься, что я причиню тебе боль, является той самой причиной, по которой я никогда этого не сделаю. Это не заставляет меня хотеть сбежать в горы или хвататься за любой шанс, чтобы бросить тебя. Потому что я могу. Я парень. Парни знают, как сыграть на девичьих и комплексах, но я так не поступлю. Не с тобой.

Он отодвинул карточки в сторону и встал.

— Когда я вижу, как что-то причиняет тебе боль, мне хочется стереть это с лица земли, — сообщил он устрашающе мягким тоном. — Когда я вижу, как ты сомневаешься в себе, я хочу произнести тебе самую лучшую гребаную ободряющую речь в истории. Когда ты плачешь, я хочу заставить тебя улыбнуться. Когда ты смеешься, я хочу заставить тебя смеяться еще сильнее. Когда ты стонешь в моих объятиях, я хочу, чтобы ты увидела небо в алмазах. Когда ты не уверена в моих чувствах, я хочу заменить это заявлением о том, что люблю тебя так сильно, что у тебя больше никогда не должно возникать по этому поводу вопросов.

Шей стоял прямо над кроватью, глядя на меня сверху вниз, а я могла только таращиться на него.

Прошло мгновение.

Другое.

Полная тишина.

А потом сдавленное бульканье покинуло меня. Я схватилась за свитер, чтобы не прыгнуть на него или не убежать.

— Ты меня любишь? — выдавила я.

— Всем сердцем.

— Я...

— Ты меня любишь?

— Я...

ОХРЕНЕТЬ.

ЧЕРТ.

ЧЕРТ.

ЧЕРТ!

Все внутри кричало.

Я только и смогла пораженно выдохнуть:

— Что?

На губах расплывалась улыбка, но я тут же ее спрятала. Он пристально посмотрел на меня в ответ.

— Я не милый парень, который, признаваясь в любви, не будет ожидать ответа. Я точно не из таких. С тобой я эгоистичен. Поэтому хочу знать. Прямо здесь и сейчас. А ты меня любишь?