Екатерина Орлова - Первый и последний

– Господи, не смотри на меня так, – прошу я, поправляя платье. – Этого не должно было произойти. Просто концерт и вся эта возбужденная толпа, и музыка. Я…

– Я никогда не забывал тебя, Доллс.

– Вот черт, – выдыхаю я, зажмурившись. – Зачем ты говоришь это?

– Хочу, чтобы ты знала, – просто отвечает он, а потом я чувствую горячие ладони на своих плечах. – Посмотри на меня. – Я качаю головой, как маленький провинившийся ребенок. – Долли, – зовет он нежнее, – взгляни на меня, пожалуйста.

Приоткрываю один глаз и осторожно приподнимаю голову. Дрю широко улыбается, а потом притягивает меня в свои крепкие объятия.

– Ты потрясающая, – произносит он и целует меня в макушку.

– Ты тоже, – отвечаю я, обвивая его талию руками.

– Вот ты где! —раздается за моей спиной, и я стремительно отскакиваю от Дрю. – Я тебя обыскался. Идем, все грузятся в автобусы. Оу, я что-то прервал? —ДиДи резко притормаживает и немного смущенно смотрит на нас.

– Нет, все нормально, – отвечает Дрю.

– А афтепати? – спрашиваю я.

– Какое пати, Долли? Завтра нужно отправить Бирману два эпизода. – Я обреченно киваю. Ну, здравствуй еще одна бессонная ночь и галлон кофе. Радует только то, что завтра у всех выходной и я смогу отоспаться.

– Мне пора, – обращаюсь к Дрю.

– Я провожу, – отвечает он.

Я уже открываю рот, чтобы запротестовать, но Дрю хватает меня за руку и решительным шагом направляется к выходу. Мы минуем несколько поворотов коридора и проходим по длинному на выход из здания. По дороге встречаем Ника, который заинтересованно поглядывает на нас.

– Откроешь рот – будешь петь фальцетом, – предупреждает его Дрю, а Ник показывает жестом, как застегивает свой рот на молнию и подмигивает мне.

Достаточно быстро мы доходим до моего автобуса и останавливаемся. ДиДи становится рядом. Дрю смеривает его тяжелым взглядом и Дилан начинает мяться.

– Ну, я подожду в автобусе. Спокойной ночи, Дрю.

– Пока, Дилан, – отвечает тот, уже глядя на меня. Дрю поднимает руку и гладит мою щеку тыльной стороной ладони. – Как же я, оказывается, скучал по тебе.

– Прекрати, – прошу я. Его слова творят неимоверное с моими внутренностями. Не уверена, что готова к таким откровениям. —Мне пора.

– Не прекращу. Ты открыла ящик Пандоры, как только я вспомнил твой вкус. – Он наклоняется ниже и шепчет мне на ухо. – Твой вкус там я тоже помню. – От этих слов по коже прокатываются мурашки. Дрю нежно касается губами моей щеки. Спокойной ночи, малышка До.

– Спокойной, – задумчиво отвечаю я, глядя на его удаляющуюся спину.

Тяжело вздыхаю. Ну и как, черт возьми, я собираюсь пережить этот тур?

Дрю

Как только автобус останавливается, я беру сумку с ноутбуком, забрасываю себе на плечо, подхватываю дорожную с вещами и выхожу на улицу. Мы были в пути трое суток. В эти дни я почти не видел Долли, хоть и пытался прорваться к ней. Но она заперлась в своем автобусе с редактором-монтажером Робом, чтобы закончить линейный монтаж. Я видел Долорес только мельком, когда на стоянках дверь автобуса была открыта, чтобы впустить туда свежий воздух, и еще в тот раз, когда заносил ей стакан с кофе. Гигантская порция латте, за которую Долли была чертовски благодарна. Она даже выгнала из автобуса Роба и позволила немного себя потискать. Правда потом заявила, чтобы я не рассчитывал на большее. Я кивнул, чтобы она успокоилась, а себе пообещал, что это большее случится в самое ближайшее время.

Выхожу из автобуса и смотрю по сторонам. Мы на большой парковке отеля в Бостоне, штат Массачусетс. Из своих автобусов высыпают члены группы, вспомогательный персонал и съемочная команда Долли. Ее самой нет. Прохожу через толпу, здороваясь со всеми, и направляюсь прямиком к автобусу Долорес. Меня беспокоит то, что она так и не вышла.

– Эй, босс, там проблема, – кричит мой помощник Сэм, размахивая телефоном.

Подхожу ближе.

– Что случилось?

– В номере Долорес какая-то неприятность случилась, а других номеров нет.

– Я могу быть с ней в одном номере, – встревает Дилан, и я окидываю его холодным взглядом.

Наклоняюсь к нему немного ниже.

– Брякнешь ей эту идею, я тебе ноги поломаю.

Тщедушный паренек немного сжимается и делает шаг назад. Он с минуту смотрит на мое лицо, а потом расслабляется и пытается скрыть улыбку за поджатыми губами.

– Понял. – Черт его знает, что он там понял по моему лицу, но выяснять не собираюсь. Мне главное – результат. Хрена с два я позволю спать другому мужику с ней в одном номере отеля, пусть и тому, кто больше смахивает на гея.

Снова поворачиваюсь к Сэму.

– Распорядись, чтобы вещи Долорес перенесли в мой номер.

– А…

– А об остальном я позабочусь сам.

Дожидаюсь кивка и снова иду в сторону автобуса Долли. Теперь мой шаг решительнее. Нельзя давать ей и шанса исправить ситуацию с отелем. Если хорошенько подумать, в Бостоне больше одного отеля, поэтому можно было бы забронировать для нее другой. Но я быстрее займу место Ника на сцене, чем отпущу Малышку До от себя хотя бы на метр. Стучу в дверь, но никто не открывает, я начинаю изрядно нервничать.

– Она спит, – раздается услужливый голос Дилана за моей спиной.

Поворачиваюсь и окидываю его вопросительным взглядом.

– Спит?

– Да, они с Робом работали до утра, чтобы успеть к девяти часам отправить смонтированную серию.

– А Роб?

Дилан пожимает плечами.

– Тоже, наверное, спит.

Я разорву этого мудака, если спит он рядом с Долорес. В голове тут же начинают мелькать картинки того, как я вхожу в автобус, прохожу в самый конец к спальне и застаю на двуспальной кровати два обнаженных сплетенных тела. Сжимаю челюсти, делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Ставлю сумки на землю и показываю на них Дилану.

– Присмотри.

Распахиваю дверь автобуса и поднимаюсь по ступенькам, уговаривая себя не психовать. И когда это во мне поселился ревнивый монстр? Я не видел Долорес Диккенс добрых десять лет, она никогда безраздельно мне не принадлежала. Но стоило вспомнить, какая она на вкус и насколько отзывчива в моих объятиях, я готов мочить всех мужчин в округе, чтобы не смели к ней прикасаться. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что сейчас мне в спину смотрит пара десятков людей. Они видят, в каком настроении я вхожу в чужой автобус, что на моем лице написано желание убивать. Я даже наверняка знаю, что травли со стороны участников группы мне не избежать, но написанная на моем лице эмоция полностью соответствует тому, что у меня внутри, так что ближайшие пару часов вряд ли кто-то захочет со мной связываться.

Оказавшись на верхней ступеньке, я застываю. На диване в проходе спит Роб, запрокинув голову. Рот открыт и он храпит так, что, кажется, автобус содрогается. Прокатившееся по моему телу облегчение позволяет вновь начать нормально дышать полной грудью. Прохожу мимо этого спящего медведя и двигаюсь в конец автобуса. Попутно отмечаю беспорядок, грязные чашки из-под кофе и разбросанные на столике с ноутбуком записи. Да уж, дорожные условия для работы не идеальны, но я все равно рад, что Долли согласилась создавать фильм практически на коленке.