Анна Макарова - Измена

Более и менее перевожу дыхание, скрыв все выпуклости нижней части тела папкой с документами. Направляюсь следом за Джозефин, спешно оценивая здание аукционного дома на первый взгляд. Как и многие старинные сооружения, здание резко контрастирует со своими соседями. Аукционный дом располагается на побережье в Норт-Энд – историческом жилом районе Бостона. Само здание является воплощением колониального шика. Внутри оно поистине напоминает дух настоящего коллекционирования. Мне здесь однозначно нравится.

– Пройдем в мой кабинет? Мне нужно захватить документы, – отвлекает меня от мыслей. Согласно киваю и продолжаю следовать за ней, стараясь соблюдать дистанцию, дабы избежать очередного конфуза.

– Не ожидал, что твой муж окажется моим преподавателем. Вот так ситуация, да? – ухмыляюсь. – Если честно… я в шоке. Неловко как-то все это получается. Вся эта ситуация, – выдаю первое, что приходит в голову.

– Да, было слишком неожиданно узнать, что ты студент моего мужа. Слишком много совпадений, тебе не кажется?

– Ты на что сейчас намекаешь? Это просто… судьба, детка, – подмигиваю, на что Джозефин закатывает свои прекрасные синие глаза.

– У тебя много подружек? Точнее, девушек. Эмм, точнее… – неожиданно задает вопрос блондинка, чем приводит меня в легкое замешательство.

– Вот это ты перескочила тему. Нет, «подружка» у меня одна – ты, – прекращаю ее мучения, двояко отвечая на любопытство. – А любовниц много, – зачем мне врать? Я свободолюбивый парень, который любит секс. В чем проблема-то?

– Ты серьезно? – с паникой и легкой грустью в голосе спрашивает, отчего я внутренне ликую. Все с тобой ясно. Ревнуешь.

– Думаешь, я лгу?

– Не знаю. Разве нет?

– А ты ревнуешь?

– Нет! – врунишка. – С чего бы это мне тебя ревновать?

– Не стоит, малыш, – заправляю белокурую выбившуюся прядь за ухо. – Не следует ревновать к тому, к кому нет чувств, правда? – смотрю ей в глаза, не отрываясь. Эмоции. Вот что она мне доставляет. Ее противоречивые эмоции для меня сродни произведению искусства. Слишком подлинно, но в то же время с нотками фальши, если присмотреться поближе. Парадокс. – У тебя изумительные глаза…

– Что?

– Никогда не прячь их. Если бы ты была моей, я бы заставлял тебя не спать ночью, чтобы любоваться ими. Научил бы тебя спать с открытыми глазами, Джозефин, – выпаливаю я то, что разум отказывается принимать. Слишком заворожила проклятая ведьма своими бездонными глазами.

Уже в кабинете понимаю, что у девчонки довольно неплохой вкус. Да, я тоже считаю, что классика никогда не выйдет из моды. Хотите, верьте, хотите – нет, но это общепризнанный факт. Классический интерьер уютен и прост, но в то же время торжественен и строг. Кабинет Джозефин представляет собой идеальное рабочее место. Здесь нет лишнего декора, ничто не отвлекает непосредственно от работы. Главным акцентом кабинета послужили роскошные стеллажи и книжные шкафы, на полках которых размещено огромное количество раритета. Настоящая сокровищница.

Пока мы добирались до кабинета начальницы, Джозефин провела мне небольшую экскурсию, рассказывая о предыдущей работе в Нью-Йорке и уже ранее проведенных аукционах. Однозначно, она занимается своим делом. Это видно невооруженным взглядом по тому, как она воодушевленно рассказывает о работе, как о своем родном детище. Прекрасно ее понимаю, ведь сам страстно обожаю данную сферу деятельности. Блондинка также поведала о предстоящем фуршете, который по правилам хорошего тона всегда проводится после крупных сделок.

Практически все здание выполнено в одном стиле. Слишком роскошно, богато и несколько вычурно. Завернул за угол, и в глаза резко бросается один интересный кабинет, явно отличающийся от остальных. Он выполнен из черного глянцевого стекла, заметно выбивающегося от навязанной классики всего аукционного дома.

– Что это? Такое ощущение, что дизайнер с глубокого похмелья перепутал все стили, – Джозефин нежно улыбается и поворачивается ко мне лицом.

– Да, согласна. Это будущий кабинет миссис Баклэнд по ее личному заказу. Смотри, – подталкивает меня к рабочему месту, приоткрывая дверь. – Уникальность его состоит в том, что когда ты смотришь на кабинет снаружи, то видишь просто черное стекло. А теперь зайди внутрь. Давай же, – делаю все, что она говорит, и удивленно вздыхаю. Черта с два!

– Ух, ничего себе! – внутри стекло кажется совсем прозрачным, чистым. Нет и намека на черный цвет. Видно абсолютно все, что происходит снаружи, словно и нет этой преграды в виде стены. – Что за фокусы?

– Нет никаких фокусов. Кабинет проектировала и разрабатывала дизайн компания моей подруги и ее напарника. Если не ошибаюсь, это… Умное стекло, кажется. Где-то здесь должен быть встроен электровыключатель. С его помощью при включении стекло может стать матовым. В данном случае черным. А при выключении абсолютно прозрачным. Еще здесь отличная звукоизоляция. Идеально для начальства, правда? – посмеивается блондиночка.

– Да уж, затейливо… Можно спокойно наблюдать за тем, что происходит снаружи. За всеми работниками, при этом не привлекая к себе внимания. Или же обматерить всех и каждого в отдельности, все равно никто не услышит. А твоя… миссис Баклэнд недурна… – подмигиваю своей блондинистой «подруге», получая легкий шлепок в плечо. Неожиданно нас прерывает голос.

– Добрый день, миссис Кэмпбелл и… Вы? – что за чертов день совпадений?

ГЛАВА 13

ДЖОЗЕФИН

– Добрый день, миссис Кэмпбелл и… Вы? – оборачиваюсь и вижу нашего заказчика.

– Мистер Холд, добрый день, – вновь оказываюсь в ситуации, когда чувствуешь себя полным кретином.

– Добрый день, мистер Холд, – Хьюго пожимает руку Адаму. Они знакомы?

– Мистер Маршалл, – в ответ любезно приветствует мужчина моего спутника. – Каким ветром?

– Попутным, – отшучивается этот комик. – Я хотел бы выставить на аукцион некоторые свои личные вещи.

– Да. Мистер Маршалл любезно спас наш предстоящий аукцион, предложив на продажу личные книжные рукописи, – добавляю поспешно.

– Так это вы! – удивленно вздыхает. – Не знал, что вы молодой человек – коллекционер. Удивительно! Знаете, а еще говорят, что мы столкнулись с тяжелым временем из-за «вымирания» новых собирателей коллекций. Чушь собачья! Я уже не раз говорил всем и миссис Кэмпбелл, в том числе, что считаю, если сравнивать антиквариат восемнадцатого и девятнадцатого столетия, количество увлеченных этим людей примерно одинаковое. Даже в столь юном возрасте люди свято любят литературу, чувствуют книгу. Пример тому… вы сами, – улыбается и легко, можно даже сказать по-дружески, похлопывает Хьюго по плечу.

– Да, но все же к наиболее перспективному направлению развития для таких юных коллекционеров, как вы выразились, относится искусство конца девятнадцатого – начала двадцатого века. Видите ли, мистер Холд, я изучал рынок и знаю, что он динамично развивается как в нашей стране, так и за рубежом. В частности, Европе, – дает неплохой отпор мой «друг». – При всем при этом конкуренция среди американских аукционов в данном направлении пока крайне низкая. Коллекционная книга в моем понимании – целая эпоха. Берете книгу, скажем, девятнадцатого века, да еще с автографом писателя. Что вы чувствуете? Для меня это неподдельные и непередаваемые эмоции.