Светлана Васильева - Клуша

Среди шапок и шарфов внезапно нашлось несколько непарных носков, воротник от давно сношенной куртки и даже трусики с растянутой резинкой – все полетело в мусорный пакет.

Полная энтузиазма, Клава разобрала белье. Хорошего оказалось катастрофически мало. Растянутые лифчики, с кружевами, которые топорщились из-под любой футболки, стринги, которые Клава вообще никогда не носила, но их у нее оказалось аж пять штук. Все в мусор. Выкидывать розовую нейлоновою ночную рубашку, отданную мамой по доброте душевной, было неприятно, мамин подарок, но надевать ее для сна Клава не хотела. Лучше уж в футболке спать.

Собственно из-за ночнушки Клава поспешила выкинуть мусор. А то мама непременно сунулась бы в пакет – посмотреть, что там, нельзя ли чего оставить, и разразился бы скандал.

Места в шкафу не прибавилось, носить по-прежнему было нечего, а у Клавы только начал формироваться первый список покупок, но все же она почувствовала себя лучше. На отдельном листочке, чтобы не забыть, она написала названия капсул одежды, которые ей нужны – для дома, работы, отдыха с Алиной и, Клава поколебалась немного, но все же включила и этот пункт, свиданий.

Капсулы – вроде комплектов одежды предназначенной для определенного времяпрепровождения. Рабочая капсула – одежда для работы, всякие пиджаки и темные брюки, выходная капсула – джинсы и цветные футболки, и все в том же духе.

Теперь, передвигаясь по дому, Клава то и дело натыкалась взглядом на что-то, что можно выбросить. На старый помятый дуршлаг, но его без разрешения мамы – нельзя. Клава все равно закинула его на антресоль. Если мама не заметит, потом можно будет избавиться. По углам все еще находились неиспользованные или дописанные наполовину блокноты с котятками. Клава выбрасывала и их. Она покусилась даже на святое – Олежкины игрушки. Сломанные, изгрызенные, нелюбимые и просто из которых он вырос. Клава не посмела выбросить все это сразу же, вдруг Олежка про них вспомнит. Но и через пару дней Олежка не проявил признаков беспокойства поп оводу утраченного, так что вскоре дом покинули и старые игрушки.

Клаве оставалась только надеяться, что мама не начнет искать что-то из уже выкинутого, не спросит, как бы невзначай, а где розовая ночнушка с рюшами, или где та машинка, которую тетя прислала в позапрошлом году для Олеженьки. Олеженька уже открутил у машинки колесики и больше играл с ними, чем с самой машинкой. Клава выбросила и то, и другое. Она не сомневалась, что вскоре что-то из выкинутого срочно ей понадобиться, но в том и смысл, что выкидывать надо на грани – понадобится или нет – кто знает, но прямо сейчас вещь не в том доме, где должна быть.

Разбирать одежду оказалось самым трудным делом. Клава не знала, что выкидывать, а что оставлять, все же помощь кого-то типа Алины не помешала бы, но приглашать подругу домой Клава стеснялась. Она представила, как ухоженная, любящая порядок и организованность, Алина появится на пороге их холостяцкой квартиры. Нет, нет и нет, только не сейчас. И вообще никогда.

Наконец, Клава решила для начала избавиться от вещей, которые она точно, ни при каких обстоятельствах уже не наденет, потому что стыдно или потому что уже просто не похудеет настолько никогда.

Стиральная машинка работала до самого вечера. Клава таскала тазики и развешивала одежду, которую наделась все же когда-нибудь надеть. Футболок оказалось маловато. Клава не хотела больше показываться на улице в одежде со смешными надписями, зато брюки оказались еще ничего. Клава с удовлетворением отметила, что ее бедра остались почти такого же объема, как и до появления Олежки. Более того, еще одни брюки для работы можно было и не покупать. Клава со вздохом убрала в недра шкафа пять пар почти одинаковых черных брюк.

С носками беда. Клава немедленно внесла в список покупок носки. Те, что нашлись, либо непарные, либо драные, либо с розовыми бабочками по краю. Выгляни такой носочек из-под края черных брюк – стыда не оберешься. Клава не представляла, как можно носить “детские" вещи в ее “взрослом" возрасте.

Клава вошла во вкус, и уже больше выбрасывала, чем оставляла, предвкушая предстоящий поход по магазинам. Радость омрачало лишь осознание, что большинство вещей были куплены ею. Вещи, которые она внезапно захотела или взятые по случаю, или потому что дешевые, или настроение такое было – покупательное. Клава представила, если бы ей вернули все эти деньги прямо сейчас, и у нее засосало под ложечкой.

– Ну, больше-то такого не повторится, – уговаривала она себя. – Семь раз подумаю, прежде чем купить.

Сложности появились лишь когда очередь дошла до рубашки, которую Клава носила еще в школе и очень любила. В дальнем углу нашлось даже короткое выпускное платье. Голубое, с воздушной накидкой из крепдешина. Клава тогда сделала себе красивую прическу у знакомого маминого парикмахера, надела белые лаковые лодочки и впервые почувствовала себя красивой. Ее одноклассник Борька пригласил ее на танец, и они неловко переминались с ноги на ногу, изображая медленное кружение. Клава долго смотрела на платье, разглаживала складки. Девочка, носившая его, была юной и полной надежд, что, когда она вырастет, у нее все будет хорошо. А то, что в школе – просто черновик жизни.

И вот оно будущее, а чувство, будто Клава пишет черновик, ее не покинуло. Одежда, которую Клава когда-нибудь наденет, книги, которые Клава когда-нибудь прочтет, жизнь, которую Клава когда-нибудь проживет. Клава смяла платье в руках. Хватит себя обманывать, ее жизнь уже случилась, и как из всего этого выбраться – Бог знает.

– Эй, – одернула себя Клава вслух, – нечего распускать нюни. Я проживу еще лет шестьдесят, а может и больше.

Она попыталась представить себе это светлое будущее, но в итоге сдалась и бережно положила платье в мусорный пакет. Потом подумала, и вынула обратно. Хорошую вещь можно попробовать продать.

После уборки у Клавы оказалась одна свободная полка. Клава смотрела на эту полку и не могла наглядеться. О прочих своих и чужих заботах она больше не думала.

Глава 5

На следующую прогулку с Алиной Клава надела черные джинсы и изумрудного цвета атласную блузку, найденную в недрах гардероба.

– Тебе не жарко? – озадаченно спросила Алина, увидев Клаву.

– Нет, – соврала Клава, не моргнув глазом. Алина надела короткое джинсовое платье, и Клава просто умерла бы или отстегнула и выбросила ноги, если бы ей пришлось ходить по магазинам на Алининых каблуках.

Выбор одежды превратился в отдельное наказание. Клаве не хотелось ничего примерять. Она не понимала, что это за зеркальная магия такая, что заставляет ее и без того не маленький живот выпирать еще больше. Ни одно платье не смотрелось на ней как надо. Даже те, что казались беспроигрышным вариантом, не устраивали категорически. На Алине же, как назло, любая вещь выглядела как на модели.