Марта Зверева - Жестокие страсти

Все когда-то кончается, в том числе и унизительное совещание, остаток которого остальные акционеры и директора изо всех сил стараются делать вид, что все идет по плану. Но их взгляды, виноватые и насмешливые, жалят Дениса как отравленные стрелы. Сучку поставили его начальницей! Временно, но все же!

А если все пойдет не так, она станет директором его направления!

От этой мысли его руки сжимаются в кулаки, а желваки играют на скулах, когда он выходит из кабинета Жирного, стараясь не хлопнуть дверью, не потерять лицо.

Ольга, виляя задницей, удаляется влево по длинному коридору. У нее в этом офисе есть свой неплохой кабинет, Денис был там в прошлый раз. Большой, светлый, с панорамными окнами, персиковым ковром и огромным столом. Там-то она сейчас и обоснуется с бутылкой «Дом Периньон» после того как станцует свой танец победы.

Она и сейчас вертит задницей так, словно пытается воображаемым хвостом подразнить Дениса. Словно если бы не приличия, она бы уже скакала тут по коридору.

Денису хочется не скакать, а рычать. Хочется догнать ее и долбануть пустой башкой о стену. Но он сдерживается, отворачивается и они расходятся в разные стороны.

Она – к победе, шампанскому и ковру, он – на нижний этаж стоянки, где сейчас сядет в свой прокаченный «мерс» и втопит под двести по ночному городу, чтобы как-то сбросить ту дикую агрессию, что пропитывает его плоть.

– Раздевайся.

Ольга разворачивается к двери, подняв брови.

Она была готова к разговору с Денисом сразу после совещания и планировала напоить его коньяком и угостить кубинскими сигарами, задобрить, рассказать, что ничего не изменится. Показать, где у него ошибки, чтобы в следующий раз уже он демонстрировал презентацию и хвалил ее как способную ученицу. Но всего лишь ученицу, ведь он исправил все сам.

Но он не пошел за ней.

Она успела заскучать в своем кабинете, достать коробку конфет и съесть парочку под открытый отличный дорогой коньяк. И только потом вспомнила, что отпустила шофера. Придется добираться на такси. И вот в тот момент, когда она уже взяла телефон, чтобы вызвать VIP-машину, дверь распахнулась и на пороге появился Денис.

– Я сказал – раздевайся! – он щелкнул замком, запирая дверь и развернулся к Ольге, стоящей перед ним, подняв голову с очень прямой спиной. Она опиралась на край стола, но после последних его слов выпрямилась и встала ровно. – Мне надо два раза повторять?

Он сделал резкий шаг вперед, протянул руку и рванул ее блузку так, что половина пуговиц расстегнулась сама, а вторая рассыпалась по полу с гулким стуком.

Под полупрозрачной тканью, распахнувшейся от движения его руки, показался только тонкий кружевной бюстгальтер, весь состоящий только из этих кружев. И темный сосок, ровно такой, как грезился ему в комнате во время совещания.

Его пальцы сжали этот сосок под тканью настолько нежной, что кружева тут же поползли затяжками и дырами под его жесткими пальцами. Он рванул их, сдирая с ее кожи, оставляя рваньем висеть на лямках, лишь бы было видно как вываливается ее упругая сочная грудь.

Ольга не нашла слов, задохнувшись от возмущения, застыв, лишь отшатнувшись от него. От неожиданности, неуместности, дикости такого поведения в цивилизованном офисном центре, где нормальные люди обсуждают нормальные дела, у нее просто поплыла голова, отказываясь воспринимать происходящее.

Денису захотелось обхватить зубами эти соски, похожие на крошечные вишенки, обвести языком ореолу, но он понимал, что это слабость. Он пришел не ласкать ее. Он пришел научить ее быть женщиной в мире мужчин.

Показать ее место.

Следующим движением он сдернул с нее блузку и избавил от остатков держащихся кружев, чтобы сжать скрюченными пальцами нежную плоть груди.

– Юбку снимай, шалава, что пялишься! – Денис попытался задрать ее подол, но юбка была слишком узкой и пояс слишком сильно сжимал талию Ольги.

Она наконец почувствовала момент и отпрыгнула в сторону, пытаясь нашарить кнопку тревоги:

– Охрана! – ее рот оказался моментально зажат мужской ладонью.

Денис подсек ее ноги, завалил на персиковый ковер и сам стал нашаривать застежку на талии. Дернул молнию вниз, кажется, срывая ее, и потащил вместе с полоской кружевных стрингов вниз. Ему было неинтересно любоваться ее эротическим бельем, надетым для какого-то другого мужика, с которым они небось планировали отметить ее повышение в ресторане, а потом ехать домой в такси, где он шарил бы толстыми пальцами-сосисками по ее бедрам до кружевной резинки чулок. А потом привез бы к себе домой, в элитный поселок, вошел бы в дом и выебал ее прямо в коридоре, стоя, лишь наклонив, чтобы она уперлась руками в стену. И его морщинистые яйца шлепались бы о ее зад при каждом движении.

Почему-то в роли любовника Ольги представлялся Жирный Виталик, и от этого Денис только зверел. Если подумать, то логично. Как еще она могла забраться так высоко, как не насасывая вялые отростки топов? Кто станет вообще слушать бабу в бизнесе, особенно бабу с такими буферами и жопой? Если только она не готова этим всем торговать за путь наверх.

Пока Денис возился с тем, чтобы стянуть юбку с ее ног, Ольга скинула высокие каблуки и вскочила:

– Какого черта! Денис, что вы себе позволяете! Охрана! – закричала она в голос, так как между тревожной кнопкой и ею был сам Денис.

Даже в таком виде: в разодраном лифчике с вывалившейся грудью и поползших стрелками чулках, больше без ничего, рядом с полностью одетым в костюм Денисом, она все равно оставалась гордой и высокомерной. Назвала его на «вы». Думала, это его охладит и оскорбит.

Но это ненадолго.

Таких холодных стерв ему нравилось унижать всегда.

Женщина должна быть теплой. Домашней. Как его жена. Ее задача быть красивой, развиваться в области ублажения мужа, поддерживать товарный вид и уют в доме. Офис место для мужчин. Если ты залезла на чужое место, то будь готова полететь оттуда кверху жопой. И уткнуться мордой в грязь.

Он научит ее быть смирной. Прямо сейчас. И знать свое место.

– Я хочу, чтобы ты открывала рот только для того, чтобы взять в него мой член! – Денис размахнулся и влепил Ольге оплеуху. Ее потрясенный взгляд огнем зажег кровь в его венах. Знай, сучка!

Он никогда не бил женщин. Но если она хочет быть на месте мужчины, то она уже и не женщина. Дать по морде зарвавшемуся другану совершенно нормально. Вот пусть принимает плоды эмансипации.

Он дождался, пока она убрала ладонь от щеки и вмазал по второй. Но не так, чтобы сделать больно, а так, чтобы она рухнула на колени. Чем он и воспользовался, чтобы расстегнуть ширинку и освободить крепко стоящий член.

Ползающая по полу с красными следами на щеках и болтающимися сиськами Ольга нравилась ему гораздо больше, чем раскатывающая его у экрана во время совещания. И его члену тоже.