Мария Манич - Бывший сводный брат

– Пошёл ты!

С грохотом закрываю дверь своей комнаты, так, что подпрыгивают кружки, стоящие на столе возле компьютера. Это радует: значит, никто сюда не совал свой любопытный нос, пока меня не было. Недолго стою в темноте, привыкая после яркого света. Хочу быть уверен, что батя не последует за мной.

– Я не отпускал тебя! – голос отца разносится эхом по дому, – вернись немедленно!

Вот ещё. Пусть попробует заставить.

Представляю, как отец несколько секунд стоит у подножия лестницы, размышляя, стою ли я его времени. Услышав удаляющиеся шаги, хмыкаю. Видимо, не стою. Попыток подняться на второй этаж и продолжить наш бессмысленный спор он не предпринял, тем не менее последнее слово всегда должно оставаться за ним.

Скидываю пыльный рюкзак на пол и уже собираюсь избавиться от грязной после дороги одежды, как из темноты раздаëтся едкий смешок:

– Ай-яй-яй.

Губы непроизвольно растягиваются в улыбке.

– Ты что здесь делаешь? – спрашиваю грубее, чем планировал, я просто не знаю, как себя с ней вести.

Не после того, что было.

Выключатель я всё-таки нащупываю, зажигая модную красную подсветку по периметру своей спальни. В центре комнаты, прямо на ковре, разлеглась моя сводная сестра. Её каштановые волосы с рыжим отливом собраны в небрежную прическу, из которой в разные стороны торчат пряди. Длинные ноги, обутые в мохнатые тапочки, игриво дергаются, будто в такт музыке, хотя мы в полной тишине. Одета она в зелёную пижаму, которая мало что скрывает под тонкой тканью. Моё тело оживает в момент, приходится осадить своего, проснувшегося в штанах, друга. Эй, приятель, мы только что пролетели полмира, и я планирую просто лечь спать.

В руках Эля крутит бокал с молоком, на коленях у неё лежит планшет, который она, видимо, выключила, дабы не привлекать мое внимание. Ждала меня. Сердце бьётся быстрее. Я стараюсь принять как можно более безразличный вид. Взгляд так и сползает на голые ноги девушки.

– Эля, твоя комната дальше по коридору, – устало машу рукой в сторону двери.

– Я прячусь, – загробным шёпотом говорит девушка, а затем громко смеётся, запрокидывая голову, – мать не будет меня здесь искать.

Как же я, мать твою, по ней скучал. Кишки сводит от желания прикоснуться. Сгрести в объятия. Её, такую домашнюю, растрёпанную, тёплую, пахнущую после душа кокосом. И целовать, целовать, целовать. Я думал, это чёртово наваждение пропадёт. Растает как мираж. Расставание должно было вправить мне мозги. Эта девчонка под запретом.

– Если прячешься, веди себя тихо, а ещё лучше – исчезни отсюда.

– Не дождëшься, – вот и весь ответ.

Эля показывает мне свой розовый ядовитый язычок и потягивается как кошка.

Как, сука, это вытерпеть?

Я прохожусь по комнате, останавливаясь возле шкафа. Стаскиваю с себя футболку и бросаю на пол. Берусь за ремень на джинсах, не стесняясь Эльки: если ей некомфортно, пусть отворачивается или чешет отсюда к себе. Только вот девчонка без малейшего стеснения рассматривает меня. Я могу наблюдать за ней в зеркало, которое висит на дверце шкафа. Глаза девушки ощупывают мои плечи, опускаются ниже по спине и застревают где-то в районе зада.

Без царя в голове моя принцесса.

– Эй, извращенка. Прекрати пялиться.

– Больно надо. – Гордо вздëрнув голову, заноза утыкается в свой планшет.

Так-то лучше.

– С матерью опять поругалась? – молчать почему-то не хочется.

Глаза она больше не поднимает.

– А ты – с отцом? Не успел приехать, ругань на весь дом стоит.

– Почему не встречала? – вопрос срывается с моего языка, прежде чем я успеваю подумать, что именно у неё спрашиваю.

Получается, я ждал встречи. Мне хотелось её помучить, но почему-то мучился лишь я сам.

– Ты назвал неправильную дату прилета.

– Тогда почему ты здесь?

– Я решила тебя подождать.

– И долго ждёшь?

Я останавливаюсь рядом с ней, присаживаюсь на корточки, не стесняясь того, что на мне остались лишь чёрные боксеры. Щёки Эли краснеют, а мне смешно. Её всегда было сложно смутить, но мне удаётся.

– А ты как думаешь? – Девчонка поднимает на меня свои огромные глазищи, сверля ими дыры в сердце. – Целый квартал!

– Подождëшь ещё немного?

– Куда я денусь, Тём.

Чмокаю её в макушку и иду в душ.

Моюсь быстро. Полдня в дороге, почти сутки на ногах, усталость даёт о себе знать. Меня не было дома почти три месяца, ездил в Штаты подавать документы на учёбу. Ещё одна блажь моего отца, но на неё я согласен. Получить хорошее образование важно, только вместо управления бизнесом я хотел поступить на юриспруденцию, но провалился. Отец это знал, поэтому и начал нашу встречу с любимых слов: «я же тебе говорил».

Вернувшись в комнату, вижу, что Эля перебралась на кровать. Накрывшись одеялом, лежит на боку лицом к моей подушке.

Сердце пропускает удар, когда я встречаюсь с ней глазами. Ничего не изменилось. Пока меня не было, мы каждый день созванивались, разговаривали обо всём на свете, иногда просто молчали, слушая дыхание друг друга. Наши переписки были короткими и по делу. Скорее всего, мы просто не знали, как теперь общаться. Перед моим отъездом кое-что случилось, тогда я не знал, как поступить, ведь я планировал уехать. Но теперь-то я дома. И в моей кровати лежит самая красивая девушка, что я когда-либо видел. А уж в Америке было на кого посмотреть.

– Идёшь?

Нашарив рукой выключатель, я вырубаю свет.

Десять лет спустя

– Эля, Эля, – цокает языком Давид, – что мне делать с тобой, хорошая моя девочка?

Я морщусь от этого сладкого приторного голоса. Он обманчиво ласков. Поднимаю глаза к потолку, разглядывая хрустальную люстру. Красивая.

– На меня смотри.

Нехотя подчиняюсь.

Вкладывая во взгляд всю свою ярость, злость, обиду. Страх прячу как можно глубже внутрь себя. Я не боюсь. Кого угодно, только не его. Маленького, толстого, лысого, но очень богатого и властного мужика. Которого я по неосторожности кинула на огромную сумму денег.

Кто же знал, что среди работающих девочек завёлся стукач?

– Вот за это ты мне и нравилась, девочка. Страха в тебе маловато.

Давид поднимается со своего кресла, медленно пересекает комнату.

Он такой коротышка, что мне совсем не нужно поднимать глаза. Кто бы знал, как он меня раздражает и пугает одновременно. Как можно быть таким жадным до денег?

– Знаешь, всегда хотел понять, на что способны твои мозги. Спасибо за демонстрацию.

– Всегда пожалуйста. Ну я пойду? – Делаю взмах рукой в сторону двери, мечтая убраться из казино как можно дальше. Я очень стараюсь, чтобы мой голос звучал непринужденно, а губы не дрожали.

Выберусь отсюда живой (со всеми конечностями желательно) – уеду к морю или в деревню к Нине Владимировне. Помидоры буду поливать, грядки полоть… а не вот это всё! Надоело.