Татьяна Грачева - Витаминка

Девочка пробежала мимо Игната, запрыгнула на смятую кровать и принялась щёлкать пультом.

Остальные застыли, превратившись в подобия музейных экспонатов. Тая изумлённо всматривалась в лицо светловолосой женщины, чей возраст никак не получалось определить. Очень ухоженная, стройная, наделённая аристократически редкой красотой, гордой посадкой головы и красивыми покатыми плечами. Но не внешность так поразила Таю, эта женщина подходила Игнату словно вторая половинка.

Первым пришёл в себя Савелий Иосифович.

– Доброе утро. Как ты мог забыть, что у нас планировался семейный завтрак? Я же неоднократно говорил, и что с твоим телефоном, нарочно отключил? – укоризненно заметил он, помня все уловки, предпринятые Игнатом, чтобы избежать этих посиделок.

Тая не в первый раз видела Барса-старшего. Игнату многое досталось от него, в том числе внушительный рост и серебристая седина, но Савелий Иосифович явно не помнил, как сталкивался с ней в «Стекляшке».

Игнат пристально смотрел на красивую женщину, демонстративно игнорируя отца и другую светловолосую девушку, притихшую, словно тень. Тая поняла, что он намеренно показывает своё отношение к этой особе, провоцируя отца или её саму на эмоции. Таких чувств за своим начальником Тая раньше не замечала. В напряжённой искрящейся обстановке она ощущала себя лишней. Что бы там ни произошло между Барсом-старшим, его сыном и этой женщиной, это доставило много боли и не меньше проблем.

Девочка на кровати отвлеклась от телевизора, встала во весь рост и громко спросила:

– Дядя Игнат, а кто эта тётя?

Как бы Тая ни хотела улизнуть по-тихому, её, естественно, заметили. Божьи коровки буквально бросались в глаза, диссонируя с остальной обстановкой. Она двинулась в сторону двери, но рука Игната неожиданно перехватила её и притянула к горячему обнажённому боку.

– Это моя девушка.

Глаза женщины изумлённо округлились, она судорожно выдохнула, но быстро взяла себя в руки, а вот ревность скрыть не успела. Это заметил не только Игнат, но и Тая. В который раз она убедилась, что ситуация тут явно непростая.

Савелий Иосифович отступил на шаг и, окинув яркую особу в объятиях сына долгим внимательным взглядом, снисходительно улыбнулся.

– Как же зовут твою девушку? Познакомь.

Игнат на мгновенье растерялся, даже ослабил хватку.

– Э… Витаминка.

Савелий Иосифович сделал вид, что это вполне нормальное для человека имя, и представил своих спутниц.

– Евгения, моя жена.

– Ещё нет, – почти шепотом прошипел Игнат, но Тая услышала эти слова.

А его отец продолжил:

– Мои будущие падчерицы, Элеонора и Пелагея, – он развернулся и жестом подозвал девушку, которая продолжала топтаться ближе к выходу. – Раз уж мы познакомились, давайте вместе завтракать.

Тая сделала попытку вырваться, но Игнат продолжал её удерживать, одновременно прожигая взглядом будущую мачеху. Евгения держала в руках коробку с логотипом итальянской кондитерской, её лицо оставалось бесстрастным, а вот пальцы судорожно вцепились в картонные бока.

Игнат неосознанно прижал Таю сильнее, смяв тонкую ткань платья. Тая попыталась выкрутиться, но не тут-то было, Игната настолько захватили эмоции, что он не видел и не чувствовал её трепыханий.

Немного сдвинувшись, она притиснулась ещё плотнее и укусила Игната за плечо. Он едва слышно ойкнул и ослабил хватку. Воспользовавшись моментом, Тая выскочила из-под его руки и остановилась в нескольких шагах.

– Меня зовут Тая. Игнат просто забыл, потому что обычно обращается ко мне не так. Ну, вы знаете, все эти милые интимные прозвища.

Тая взяла коробку из рук Евгении и направилась к обеденному острову. Поставив ароматную ношу, она оглянулась и подмигнула Игнату.

– Дорогой, будь добр, оденься, а то как-то неудобно перед гостями.

В этот момент отец и сын здорово походили друг на друга не только серебристой сединой и ростом, но и одинаково круглыми глазами, смотрящими вслед Витаминке.

Этот приём пищи меньше всего походил на уютный семейный завтрак. Скорее на последний ужин накануне смертной казни. Разговор никак не клеился. Евгения обращалась только к своему будущему мужу, но бросала такие жаркие взгляды в сторону Игната, что у того порозовели скулы. Элеонора погрузилась в телефон и изредка отвлекалась от экрана, чтобы в очередной раз в чём-то согласиться со своей мамой или поддеть Игната. Весело было только непоседливой Пелагее. За столом она практически не сидела, прыгала на тренажёрах, висела на турнике и каталась на чёрном троне хозяина квартиры.

Игнат, уже одетый в спортивные штаны и серую майку, сидел рядом с Таей и вяло участвовал в беседе, прожигал взглядом Евгению и ничуть не скрывал своего интереса.

Когда Тая подливала ему чай, он коснулся губами её уха и прошептал:

– Спасибо.

Тая вздрогнула и пролила чай на стол. Вытирая лужу, она почувствовала, что оказалась в центре внимания. Все за столом пристально смотрели на её руки, точнее, на короткие цветные ногти. Евгения промолчала, а вот тихушница Элеонора презрительно скривилась.

– Наверное, сейчас так модно?

– Наверное, мне так нравится, – огрызнулась Тая, – ладно, мне уже пора. Приятно было познакомиться.

– И нам приятно. Шучу, конечно, – съязвила Элеонора.

Быстро отвернувшись, Тая успела скрыть растерянность. С деланой беззаботностью она направилась к двери. У дивана подцепила балетки и почти бегом устремилась к выходу. Тут её и догнал Игнат. Преградив дорогу вытянутой рукой, он слегка наклонился. Со стороны казалось, будто они любезничают или собираются поцеловаться.

– Витаминка, я не знаю, почему ты мне подыграла, но спасибо.

– Ты её любишь? – прямо спросила Тая.

– Кого? – Игнат сделал вид, что не понял.

– Сам знаешь кого, то есть сами знаете кого, Игнат Савельевич.

– С вами я это обсуждать не обязан, – с нескрываемой холодностью ответил Игнат.

– Понятно. Хорошего вам дня.

Тая попыталась толкнуть его руку, собираясь выйти, но он не сдвинулся с места. Мельком оглянувшись, убедился, что Евгения и отец смотрят в их сторону с пытливым любопытством.

– До понедельника, – он запнулся на секунду и громко добавил: – Дорогая.

Игнат наклонился с явным намерением поцеловать, но Тая повернула голову, и его губы мазнули по щеке. Она отстранилась и недовольно сдвинула брови: игра явно затянулась и перешла границы.

– До понедельника, дорогой, – проговорила она, намеренно выделяя последнее слово.

Прежде чем вернуть машину, Тая приняла душ, переоделась в трикотажные шорты и зелёную футболку. Покормила оголодавших животных и только потом поехала к Юле. Из головы никак не выходило «сумасшедшее чаепитие». Симпатия Игната к будущей мачехе была настолько же неприкрытой, насколько явной была испепеляющая ревность Евгении. Если между ними такая буря чувств, почему тогда они не вместе? Что заставило Евгению выбрать Барса-старшего? Почему они сами не дают проснуться истинной любви и мучают друг друга?