Инид Джохансон - Дурнушка

Что она пытается доказать? Что изменилась, стала самостоятельной, перестала быть непрактичной дурочкой, книжным червем? Может быть, и так. В любом случае, он отреагировал на ее слова совершенно естественно, спросив:

— Ты снова переводишь?

— Да, но не так много. Ровно столько, чтобы хватало на жизнь. До рождения Энтони я не могла работать в полную силу. — Зачем она это говорит? Слова так и сыплются с языка, не остановишь. — Понимаешь, столько всего навалилось, а тут еще дом надо было обустраивать…

— Знаю. Маргарет рассказала. Я очень обрадовался, узнав, что тяжелую работу ты все же решила не делать сама, а наняла соседа-фермера. Еще не хватало, чтобы ты, будучи беременной, копала, красила и все в таком духе.

Он отодвинул тарелку, отложил столовые приборы и окинул жену испытующим взглядом. Дорин затрепетала. Надо же, оказывается он узнавал мельчайшие подробности ее жизни! Значит, ему есть дело до нее. Значит, он чувствует ответственность за жену с ребенком.

Эта мысль так обрадовала Дорин, что, когда он спросил, как же она умудрилась отыскать такой чудесный домик, молодая женщина даже рассмеялась.

— Хочешь верь, хочешь не верь, но, решив покинуть Лондон, я купила подержанный «форд»и карту. Собиралась, понимаешь ли, направиться на юг. — О том, что она хотела уехать как можно дальше, не покидая пределов страны, Дорин предпочла умолчать. Разрушит, чего доброго, славное, доверительное настроение. — Только добравшись до Солсбери, поняла, что еду в противоположную сторону. Но мысль повернуть обратно так ужаснула меня, что я осталась. И нашла этот домик через местное агентство.

Роналд весело рассмеялся.

— Похоже на тебя: решила поехать на юг, а в итоге оказала на северо-западе! Ты всегда славилась топографическим кретинизмом. Объяснишь, бывало, дорогу, скажешь: поворачивай направо, а ты поедешь налево. Дорри, — голос его звучал совершенно серьезно, — я очень беспокоюсь. Стоит тебе оказаться за рулем, и может случиться все, что угодно.

Глаза Дорин вспыхнули от радости. Теперь не было нужды притворяться — сердце ее пело от радости. Он беспокоится! Она что-то значит для него! Выходит, чувства, рожденные долгими годами знакомства, — дружба и желание, все еще живы!

Давно угасшая надежда восстала из праха. Должно быть, отношения с Глендой все же не сложились — тогда понятно, почему он решил провести Рождество в Лондоне. Может, Роналд хочет вернуться к ней, к жене. Иначе зачем бы тратить столько усилий на елку, украшения?

Роналду никогда не полюбить ее, но это можно пережить. А ради Энтони стоит восстановить распавшийся брак. Сумеет ли она простить измену, если он не будет настаивать на разводе?

Ответом было «да!». Я слишком его люблю, решила Дорин, и воспользуюсь любым шансом снова стать частью его жизни.

Она с сомнением посмотрела на Роналда. Уж не придумываю ли я то, чего нет? Муж поднялся из-за стола и подошел к шкафу. Надежда — очень хрупкая вещь, того и гляди расколется. Надо точно выяснить, в самом ли деле он мечтает о воссоединении семьи? Действительно ли расстался с Глендой? Незнание подобно слепоте.

Но Роналд опередил ее. Он положил перед женой большой коричневый конверт и сказал:

— С Рождеством тебя, Дорри!

В голосе его прозвучала странная нотка. Что-то явно было не так. Дрожащими пальцами молодая женщина разорвала плотную бумагу.

В конверте оказались бумаги, в коих черным по белому значилось, что владельцем коттеджа отныне является Дорин Осборн, урожденная Линвуд.

— Какая щедрость!

Дорин охватило отчаяние. Он вовсе не хотел вернуть ее. Просто откупался, чтобы жена с ребенком жили в сторонке и не путались под ногами. И совесть его будет спокойна — как же, Роналд у нас человек долга!

А она уже собиралась все простить и забыть! Она хуже чем дура. Просто ничтожество. Лезет к человеку, который и знать ее не хочет.

— Совсем нет. Стоило мне услышать, что ты полюбила этот коттедж, как я понял, что должен тебе его подарить. Ты такое гнездышко свила — любо-дорого глядеть! А мысль, что по прихоти хозяина тебя с ребенком могут вышвырнуть вон меня просто убивала.

— Спасибо за заботу.

Дорин затолкала бумаги обратно в помятый конверт, решительно поднялась и отошла в другой конец комнаты. Надо было быть сильной.

Но быть сильной не хотелось. Напротив, хотелось рухнуть на пол и разрыдаться. Оплакать наконец несчастную, попранную любовь.

— Дорри…

Что-то в его голосе заставило Дорин обернуться. Нет, дело не пойдет на лад, пока Ро-налд здесь. Ей никак не удастся стать независимой, самостоятельной женщиной. Уйдет он наконец или будет мучить ее дальше?

— Ты правда хочешь развестись?

Сердце Дорин едва не разорвалось от горя.

«Нет, нет! Конечно нет!» — хотелось ей закричать. Будь все иначе, мысль о разводе вообще не пришла бы в голову. Но мир, увы, несовершенен. В нем есть Гленда. Так что не стоит поддаваться искушению. А если случайно забудешь, что жизнь не фунт изюма, — посмотри на коричневый конверт на столе.

— Да.

— Понятно.

— Думаю, тебе лучше уехать, как только дороги станут проезжими.

— Допустим, я согласен. Только позволь узнать одно — почему? Одну минуту ты сияешь как солнышко, а в следующую уже заявляешь, что беременна и требуешь развода, бросаясь в меня нелепыми обвинениями. И не успел я глазом моргнуть, как ты умчалась Бог знает куда, не оставив адреса.

— По-моему все очевидно! — Вся боль, вся горечь накопившиеся за долгие месяцы одиночества, всколыхнулись в ее душе. — Я знала, что ты не собираешься заводить детей, сам сказал. А что случится, если я забеременею, поспешила сообщить милейшая Гленда. Ты бы просто вышвырнул меня! Так что я решила быть первой. Кроме того, я понимала, что ты хочешь ее, а не меня. Не прошло и часа, как я ушла, а ты уже притащил ее в дом! — Роналд побелел от гнева.

— Боже мой, вот, значит, что ты обо мне думаешь! На какие подлости считаешь меня способным!

Ладони его непроизвольно сжались. Казалось, он разобьет стену. Никогда прежде Дорин не видела мужа в такой ярости.

— Помнится, вчера ты предположила, что я брошу тебя с ребенком в маленьком деревенском домике, занесенном снегом. Или ты просто притворяешься? Знаешь, есть слово, которым обозначают женщин вроде тебя. Я не буду его произносить. Такие ни перед чем не останавливаются. Но в одном ты права: мне здесь больше делать нечего! Думаю, ты прекрасно справишься сама. Желаю всего наилучшего!

— Рон!

Но его уже не было в комнате. Хлопнула входная дверь, и послышался звук заводящегося мотора. Дорин хотелось броситься за ним, умоляя вернуться. Однако ноги упорно отказывались слушаться. Тогда она без сил рухнула на стул и разрыдалась.