Татьяна Грачева - Нарисуй Италию

С того дня, как защитила детей от тирании Ведьмы и позволила называть себя ЖанЭд, Жанна Эдуардовна начала здороваться с Нелькой за руку, по-взрослому, угощая леденцами монпансье, добытыми из глубокого кармана брюк. А вот с Виталиной дружба не завязалась. Та отличалась редкостной рассудительностью и самодостаточностью. Ей хватало громкой мамы, заполняющей всё пространство вокруг своей масштабной личностью.

Детсадовская группа практически неизменным составом перешла в первый класс. Нелька с удивлением обнаружила, что она старше всех в параллели. Из-за маленького роста родители отдали её в школу в восемь с половиной лет. Она и сейчас не отличалась богатырскими габаритами, но уже не стояла на физкультуре в конце строя, сдвинулась на два человека вправо.

Почти сразу у Серёжи появился хвост в виде младшего брата. Болезненный Толик часто находился дома на лечении убойными количествами мёда и малины. Как только у него начиналась аллергия на сладкие «лекарства», он вымаливал у Серёжи возможность сопровождать его на прогулке.

В очередной раз Толик отдал свои лучшие фишки за поход с братом в парк. Сергей шёл впереди, всем видом демонстрируя досаду на увязавшегося следом брата. Нелька ждала их в парке, от нетерпения и кусачего мороза подпрыгивала на месте, прятала нос в воротнике куртки.

Сергей приблизился, дёрнул подбородком в сторону Толика.

– Прицепился со мной.

– Пусть будет. Поможет нам строить театр.

Нелька не понимала, почему друг так настойчиво пытается избавиться от младшего брата. Толик не был ни нытиком, ни ябедой и вообще очень напоминал Серёжу, только чуть меньше ростом. Оба смуглые и черноволосые, смешливые и готовые к любой шалости, как щенки-переростки.

Нелька двинулась в глубь парка, махнув рукой.

– Я там такое нашла.

Накануне зима неожиданно напомнила о себе морозом. Ещё днём под ногами хлюпала грязь, на клумбах зеленел неубиваемый непогодой газон, а ночью температура упала ниже нуля, удивив в первую очередь колонию ворон в парке. Они явно не ожидали такой пакости от природы, заиндевели и повалились на землю в самых разнообразных позах, растопырив крылья и вывернув лапы.

Нелька собрала замёрзших птиц под деревьями и уже начала творить из них экспозицию. Пять ворон с разинутыми клювами изображали хор. Нелька расположила их рядком на кустах шиповника, напротив них, на пне, установила дирижёра – ворону с распростёртыми крыльями и поднятой лапой.

Братья оценили размах выставки и включились в игру. Толик вставил в лапу дирижёра ветку, за что получил одобрительный кивок от Нельки.

Они переглянулись и почти одновременно запели переделанную ещё в детском саду песню, имитируя каркающие голоса, будто это и не они поют, а персонажи их театра.

Расцветали яблони в подвале

Поплыли ботинки над рекой.

Выходила на берег горилла

И кидалась тухлой колбасой.

Серёжа нашел ворону, замёрзшую в необычном положении: голова, лапа и крыло птицы были повёрнуты в одну сторону. Закоченевший труп тут же определили в полицейского-регулировщика, добавили в картину и других персонажей: хулиганов, скрывающихся от правосудия, ворону-художника и даже супружескую пару, застывшую в миг семейной разборки.

Толик занялся инсценировкой Олимпийских игр. Нервничал из-за того, что никак не попадалась ему птица-судья и бегун-победитель. Вскоре вороны в радиусе пятидесяти метров закончились, пришлось искать их по всему парку.

Братья ушли за порцией новых персонажей, а Нелька осталась приглядывать за их сюрреалистическим театром. Она отошла на несколько шагов назад, оценила, поправила «дворника» с веткой в клюве, одобрительно кивнула.

Так увлеклась сюжетом, который рождался в её голове, что шагов за спиной не услышала.

– Вы их что, руками трогали?

На тропинке стояла Вита в белой куртке и яркой красной шапке, а в пушистых варежках держала надкусанный батон хлеба. За её спиной стояла ЖанЭд в безразмерном мужском пальто, кажется, реально военном, а не просто в стиле милитари.

Нелька опустила взгляд на свои перчатки.

– Почти.

Вита приблизилась, оглядела экспозицию, не скрывая гадливости на лице.

– А эти что делают в дупле?

Нелька оглянулась на ЖанЭд, чуть замешкалась, но сказала:

– Сексом занимаются.

Вита слегка сдвинула брови, заметно смутилась, а её мама громко рассмеялась.

– Вы думаете, у ворон как у людей? А вообще круто, охренеть фантазия. Витка, гляди, а это что?

– Это хор, – объяснила Нелли, обводя рукой кусты с развешанными на них птицами.

Вита скривилась и покачала головой.

– Безобразное развлечение.

ЖанЭд, не прекращая посмеиваться, рассматривала галерею, переходя от одной сценки к другой. Из-за деревьев показался Серёжа. Он бежал вприпрыжку, сияя искренней радостью.

– Мы нашли ворону с задранным хвостом! Сделаем, типа ей пинка дают.

Толик добежал чуть позже, неся в каждой руке по парочке птиц, размахивал ими, как букетами, держа за лапы. Увидев Виту и её маму, резко остановился, растерялся и стыдливо спрятал ворон за спину.

– Привет. То есть здравствуйте, Жанна Эдуардовна.

Вита перевела взгляд с Серёжи на Толика, потом на Нельку.

– Вы с ума сошли, что ли? Это дохлые вороны.

– Можешь взять любую и придумать для неё историю, – великодушно разрешил Серёжа, а Нелька впервые увидела, как он смущается.

Витка попятилась.

– Нет. Спасибо.

ЖанЭд выхватила двух ворон из рук Толика.

– А я придумала. Глядите.

Женщина уложила одну ворону в ямку, другую поставила рядом, уперев в ветку.

– Нужно ещё парочку таких, грустных, с постными минами. Будут плакальщицами.

Нелли приблизилась.

– Это похороны, что ли?

– Погребение! – ЖанЭд воздела палец в небо. А что? Сексом они у вас занимаются, пусть и дохнут по-человечьи.

– Мам, пойдём домой. – Вита развернулась и направилась к выходу из парка.

– Скучная ты девка, Виталик, – ЖанЭд нехотя поднялась. – Ладно, пойдём.

Толик и Сергей несколько секунд смотрели вслед уходящей матери и дочке, потом одновременно скинули оцепенение и вернулись к оставленному театру.

Нелли отряхнула перчатки.

– И нам пора.

Задор прошёл, забава надоела.

Уже дома, делая уроки, Нелька неожиданно вспомнила шуточные похороны ворон. Задумавшись, не заметила, как принялась рисовать на черновике. Портрет ЖанЭд выглядел скорее карикатурой, но черты её лица, несмотря на гротеск, угадывались, только почему-то на заднем плане за спиной женщины оказался открытый гроб. Осознав, что она нарисовала, Нелли вздрогнула, поспешно накрыла рисунок учебником, немного подумав, положила сверху ещё парочку книг.