Юлия Шилова - Не привыкай, я не всерьёз, или Немного правды о мужчинах

– Значит, своего жилья не имеешь? – поинтересовалась подвыпившая мать Ивана в момент всеобщего веселья.

– А мне ещё по возрасту не положено, – ответила я. – Я молодая, студентка, живу в общежитии при университете. У меня вся жизнь впереди.

– И что изменится оттого, что у тебя вся жизнь впереди? – пожала плечами женщина.

– Как что? Если у меня всё впереди, значит, всё с каждым днём будет меняться.

– Если ты иногородняя, и у тебя семья состоятельная, тебе квартиру должны купить родители.

– У меня нет таких родителей, – улыбнулась я грустно. – К сожалению…

– Значит, остаться в Москве хочешь через моего сына?

– В каком смысле?

– В прямом. Тебе квартиру в Москве в жизнь не купить.

– Почему вы так думаете? Я очень хорошо учусь. Стану отличным специалистом, пойду работать, возьму ипотеку. У меня именно такие мысли в голове. Других нет.

– Милочка моя, мысли-то у тебя хорошие, – смягчилась мама Ивана. – Но мой сын столько нервов и здоровья потерял, чтобы квартиру в Москве купить, в люди выбиться и из говна вылезти.

– Поверьте, я не буду ему помехой и не претендую на его квартиру. Думаю, ваш Иван очень мудрый и грамотный. Если решит на мне жениться, предусмотрит брачный контракт. И я соглашусь с каждым пунктом.

После этих слов мама Ивана окончательно ко мне потеплела и тут же меня поцеловала.

– Я знала, Иван не мог выбрать плохую девушку.

Ближе к ночи нам постелили в дальней спальне, и подвыпивший Иван буквально впихнул меня в комнату.

– Ты чего? – от неожиданности я отлетела к стене.

– Ничего. Мой друг снял для меня проститутку. Хочу, чтобы сегодня ночью вы ублажали меня вдвоём. Утром она незаметно свалит.

К такому повороту событий я не была готова. Смотрела на Ивана, открыв рот, не зная, как себя вести в подобной ситуации. Зачем мужчине снимать ещё проститутку, если он выписал в агентстве меня?

– Я же твоя невеста, какая может быть проститутка? Зачем она тебе?

– Ну, ты же невеста липовая.

– Понимаю, что липовая, только к чему весь этот цирк? Проще было бы прилететь домой одному, снять здесь проститутку и кувыркаться вдоволь. Какого чёрта нужно было меня сюда тащить?

Не успела я договорить, как Иван хорошенько заехал мне по лицу.

– Послушай, ты, овца, – процедил сквозь зубы, – почему ты вечно указываешь, что я должен делать, а что нет? Я купил тебя, а не твоё мнение. Засунь его себе в жопу и делай всё, что говорю.

Я судорожно потёрла ушибленное лицо и ощутила, как меня колотит.

– Ты, урод, у тебя денег не хватит, чтобы меня купить! Имей свою проститутку! Я тебя не знала и знать не хочу! Дай мне мой обратный билет в Москву.

– С какого перепуга? Я за него платил, и сам решу, давать мне тебе билет или нет. Я по твоей затрапезной одежде вижу, что у тебя денег не то что на самолёт, на трамвай нет! Так что угомони свой пыл и полностью мне подчиняйся.

– Да пошёл ты!

Я хотела выбежать в коридор, но Иван схватил меня за волосы и стал затаскивать обратно в спальню.

– Помогите! Вызовите полицию! – кричала я до тех пор, пока на мои крики не прибежала подвыпившая мать Ивана и стала спрашивать, что случилось.

– Мама, иди, мы сами разберёмся! – крикнул ей Иван и озверел ещё больше.

– Что там случилось, мать? – вышел в коридор заспанный отец.

– Молодые бранятся, – почесала затылок она. – Пойдём, отец, спать, разберутся.

– Что значит, разберутся? – кричала я, как ошпаренная. – Ваш сын меня убивает! Срочно вызовите полицию!

Но мама Ивана никак не отреагировала на мои слова.

– Милые бранятся только тешатся, – буркнула она и потащила отца спать. – Вань, только можно потише, а то все соседи переполошатся. Я понимаю, ты её уму-разуму учишь, но лишние пересуды нам ни к чему.

– Мама, не переживай. Мы уже ложимся спать, – прорычал Иван, затолкнул меня в комнату, громко хлопнув дверью.

Он стал меня душить. Наступил момент, когда мне действительно показалось, что нет шансов спастись. Я стала жадно ловить ртом воздух и, почти теряя сознание, дотянулась до большого железного кубка и ударила Ивана по голове. Иван вскрикнул и с грохотом повалился на пол. Я встала перед ним на колени.

– Ваня, ты жив? Скажи, ты жив? – спросила я испуганно.

Но мужчина лежал, не издавая ни единого звука. Из его головы тоненькой струйкой текла кровь на пол. Я села рядом с ним на коленки и попыталась потрясти его за руку.

– Иван, скажи, что ты живой…

В этот момент в окно нашей спальни кто-то постучал. Я подошла ближе, с огромным удивлением посмотрела на стоящую у окна тёмную девушку.

– Что тебе надо? – спросила я, открыв дрожащими руками окно.

– Я проститутка. Меня Иван заказал. Мне велено в дом попасть через окно и потом так же удалиться, чтобы никто не видел.

– Иван уже спит. Он в твоих услугах не нуждается, – попыталась я сделать всё возможное, чтобы девушка не попала в спальню.

Но, к моему удивлению, девушка надавила на окно. Похоже, она здесь бывала не раз. Створки распахнулись, и она залезла внутрь. Я обомлела. Девушка была… чернокожая.

– Не удивляйся, – усмехнулась она, – чёрные есть даже в Красноярске. Моя мать с отцом в Москве познакомилась. После этого знакомства он укатил себе на родину, а она – в Красноярск. Так что я местная. Меня Иван всегда заказывает, когда домой приезжает. А сегодня он захотел чёрно-белый сандвич. А что, может себе позволить мужик, если бабла заработал. И белую, и чёрную, и фиолетовую, если такая имеется.

Когда чернокожая девица прошла в комнату, она подошла к лежащему на полу Ивану и посмотрела на меня ничего не понимающим взглядом.

– А что с ним?

– Я же сказала, Иван в твоих услугах сегодня не нуждается. Видишь, уснул. Выпил хорошо. Даже, можно сказать, слишком хорошо. Ты иди, откуда пришла, а я его сейчас потихоньку на кровать перенесу. Пусть отсыпается.

– Ты уверена, что он уснул? – подозрительно спросила девица и посмотрела на лежащий рядом с Иваном окровавленный кубок.

– Уверена. А ты разве не видишь?

– А кубком он сам себе заехал?

– Какая тебе разница? Ты всего лишь проститутка. Тебя заказали оказать услуги, но, как видишь, услуги клиенту не нужны. Как-нибудь в другой раз.

– Боюсь, другого раза не будет. Тут, похоже, нужно полицию вызывать. Он живой?

– Не знаю, – я поубавила язвительности. – Он убивал меня, душил. Это была самооборона. Когда я поняла, что сейчас он меня задушит, я ударила его этим проклятым кубком.

– Это кубок за победу в гонках. Когда Иван здесь жил, он любил в них участвовал. Когда его награждали этим кубком, я помню, все были в шоке оттого, какой он нереально тяжёлый. Обычно кубки лёгкие, а этот на славу отлили.

Негритянка наклонилась к Ивану и попыталась нащупать пульс. Затем достала из кармана маленькое зеркальце и поднесла к его носу.