Мила Реброва - После расставания. Вернуть Любовь

Не знаю, что делала бы, встреться я с Глебом. Слава богу, пришел Осман, а не он! Зная, какие дружеские отношения были между Ксюшей и ним, я бы не удивилась, если бы они с Ксюшей были вместе в торговом центре.

Не знаю, чего я боялась, но видеть Глеба не хотела. Слишком свежи были раны, нанесенные им. Знать, что мужчина, которого ты любишь, лишь использует тебя… Это было больно. Я два года ждала от него решительного шага, и, если бы не беременность, всё еще ждала бы. Надеялась бы… Думала, что рано или поздно любимый прозреет и поймет, что наши отношения нечто большее, чем просто постель.

Но в то утро он разрушил все мои надежды и мечты на светлое будущее с ним. Я поняла, что никогда не стану чем-то большим, и ребенок этого не изменит. Да и не знала я, как отреагирует Глеб на известие о моей беременности.

Если бы он предложил мне сделать аборт….

Я бы не вынесла этого. Я не хотела слышать этих слов от любимого мужчины и поэтому предпочла молча уйти из его жизни.

Следующие несколько дней я безвылазно сидела дома, опасаясь того, что Ксюша всё же проболталась Глебу о нашей встрече. Глупо, конечно, было думать, что он ищет меня, но я всё же решила перестраховаться. Ведь моя однушка, которую я снимала, находилась прямо рядом с торговым центром, где мы столкнулись с Ксюшей.

– Что такое, цыпленок? – спросила я дочь, которая уже второй день капризничала и вела себя вяло.

Вася даже потеряла свой аппетит, на который я не могла нарадоваться.

– Скоро потеряешь эти щечки, если не будешь есть! – пожурила я ее, когда она в очередной раз выплюнула бутылочку.

Грудью я не кормила ее уже пару месяцев, так как из-за перенесенной простуды потеряла молоко. Но, к счастью, Вася без проблем привыкла к бутылочке, как и ко всем переменам. Моя дочь вообще была беспроблемным ребенком.

К вечеру я поняла, что сглазила свою булочку, у которой стремительно поднималась температура. Я сначала списала это на начинающие прорезаться зубки, но, когда жаропонижающие свечки не дали результата, в панике позвонила в скорую.

Приехавший фельдшер забрал нас в больницу, где дежурный врач списал всё на обычную простуду.

Правда, через пару дней, когда температура так и не нормализовалась, а врачи лишь разводили руками, я поняла, что что-то не так. Мой ребенок буквально угасал на глазах. Она или всё время спала, или плакала.

– Вы поймите, врачи не боги. Вам нужно полное обследование. Не хотел говорить вам этого, да и надеялся, что это не так, – рассказывал через неделю наш лечащий врач. – Вам нужен иммунолог. И хороший.

– Я не понимаю, – лепетала я. – Зачем?

– У вашей дочери аутоиммунное заболевание. Приобретенное или нет, сказать не могу, так как не разбираюсь в этой области, да и не хочу ставить диагнозы наугад…

Он говорил что-то еще, объяснял, советовал, куда лучше всего обратиться, но всё это будто проходило мимо меня. Я просто не могла принять его слов. Не может моя дочь быть больна.

Это просто простуда! Запущенная, но мы справимся! Обратимся в другую больницу, где ей обязательно помогут!

А весь этот бред, что нес врач… Не может же бог быть настолько жесток ко мне?! Разве в моей жизни было мало испытаний?! Через что мне только не пришлось пройти. Но это… Это слишком жестоко.

Дети не должны болеть! Не должны страдать! Ведь моя дочь такая маленькая… Хрупкая. Как она справится со всем этим?! Как я со всем этим справлюсь?!

Уже больше часа я сидела на лавочке около своего дома. Приехала переодеться и принять душ, но ноги не несли домой. Как села безвольным кулем, так и сидела, прокручивая в голове все варианты нашей дальнейшей с Василисой жизни.

Понимала, что не выдержу без нее. Если с дочкой что-то случится…

– Муся?! – заставил меня вздрогнуть до боли знакомый голос.

Злой голос, наполненный таким отчаянием и ненавистью, что мне даже стало страшно.

– Глеб… – выдохнула я и как последняя трусиха предприняла попытку к бегству.

Правда, сделать мне этого не дали. Крепкие руки схватили за плечи, а глаза просто испепеляли горящей в них ненавистью.

– Вот ты и попалась, Муся.

– Пусти! – вырывалась я.

– Ага, щас! Я тебя вторую неделю ищу! – зло рычал он, пытаясь утихомирить меня.

– Я не просила меня искать! – нервничая под его оценивающим взглядом, процедила я.

– Конечно нет, ты просто сбежала! Как ты могла так со мной поступить?! – эмоционально воскликнул он, слегка встряхнув меня.

– Прошел год. Год, Глеб! Давно пора отпустить это! – воззвала я к его благоразумию.

– Как у тебя всё просто, Маруся! Не расскажешь мне, чем я заслужил такой удар в спину?! – игнорируя мои попытки освободиться, продолжал рычать он.

Я же просто застыла, не зная, что на это ответить. Сказать о Василисе я не могла. Не хотела, чтобы Глеб отнял ее у меня. С его связями и финансовым состоянием он вполне мог это сделать.

– Я ушла, поняв, что наши отношения никуда не двигаются, Глеб! Зачем ты ворошишь это?

– От кого у тебя дочь? – вдруг зарычал он с новой силой, заставляя меня задрожать от страха разоблачения.

– Не твое дело! – прорычала я в ответ и забилась в его руках раненой птицей, пытаясь отпихнуть от себя бывшего хозяина и любовника в одном лице.

– Мое, если я ее отец! Как ты посмела скрыть от меня ребенка, Муся?!

– Она моя! Не твоя! Жениться на горничной было ниже твоего достоинства, так с чего бы тебе беспокоиться о ее ребенке?! – забывая обо всем, прокричала я на эмоциях.

– Так это наказание? Решила лишить меня дочери за то, что отказался жениться на тебе? – в полнейшем шоке прошептал Глеб, наконец отпуская меня и отступая на шаг.

И только тут я поняла, как глупо выдала себя. Раскрыла своими глупыми словами!

– Никакое это не наказание, Глеб! – пыталась я взять себя в руки. – У меня действительно есть дочь. Но она не твоя. Я замуж выхожу. Мы с отцом Василисы познакомились после того, как я ушла из твоего дома.

Видя, как ранили его мои слова, и удивлялась. Неужели я действительно что-то значила в его жизни? Была чем-то бо́льшим, чем он показывал? Да нет, глупости! Будь это так, продержал бы он меня в любовницах два года, даже не думая узаконить наши отношения? В Глебе, скорее, говорила уязвленная мужская гордость. Ведь я посмела бросить его, даже не попрощавшись.

– Неужели для тебя было так просто забыть меня, Муся? Перечеркнуть всё, что было между нами? – покачал он головой в ответ на мои слова.

– А что между нами было, Глеб? – невесело усмехнулась я. – Кем я была для тебя? Удобной девочкой для удовлетворения твоих потребностей между поездками? За те два года, что мы были «вместе», мы провели вдвоем не больше восьми месяцев. А когда я захотела большего, ты поднял меня на смех. Видимо, для графа Карницского женитьба на простой горничной действительно смехотворна. Спасибо тебе, что открыл мне глаза и сбросил с небес на землю!