Юлия Крынская - Я вылечу твою собаку

– У тебя было много женщин, – я скорее констатировала, чем спрашивала.

Улыбка чуть тронула губы Леона, но он промолчал. Я залюбовалась его профилем. Возлюбленный бросил на меня взгляд и рассмеялся.

– Сама отвечаешь на свой вопрос? Ну, да, мне ведь в этом году будет сорок. Я не гей, обаятельный, состоятельный и люблю женщин. Но разве это должно беспокоить ту единственную, которую я выберу? Не в моих привычках скакать по постелям. Просто до сей поры не встретил ту единственную, с которой захотел бы стать парой. Но моей избраннице придется во всем и всюду следовать за мной. Я диктую правила, – Леон остановился на перекрестке и взглянул на меня так, точно мы на днях собирались подписывать брачный договор. – Жена будет принадлежать мне целиком.

Я улыбнулась, но внутри задрожала.

– А если ты полюбишь, а она обманет твои ожидания?

– Пристрелю.

– Ну вот, начали за здравие, а кончили за упокой, – машинально я перешла на родной язык.

– Не понял, переведи, – нахмурился Леон.

– Ты шутишь?

– Я разве похож на клоуна? Открой бардачок.

Зазвонил телефон, и он отвлекся от увлекательного диалога. Я открыла бардачок, наткнулась на пистолет и быстро захлопнула дверцу. Любопытство улетучилось.

– Приехали, Джил. Пойдем за новыми нарядами, и выброси дурные мысли из головы. От тебя многого не потребуется. Обещала быть моей – держи слово!

– Леон…

– Да?

– Я впервые в жизни хочу человека и боюсь его. Это нормально?

– Испугалась, маленькая моя, – он ласково провел рукой по моей щеке. – Прости, я слишком часто обманывался и не хочу ошибиться вновь.

Леон привез меня в "золотой треугольник" Лос-Анджелеса: Родео-драйв – бульвар Уилшир – бульвар Санта-Моника. Здесь продавались самые известные, дорогие и пафосные бренды, когда-либо созданные изощрённой мыслью китов гламура. Раньше мне было по карману лишь издали любоваться витринами магазинов, завлекающих покупателей эпатажными скульптурами, эксклюзивной одеждой и манящими вывесками. А сегодня я наравне с небожителями города ангелов, примеряла новые коллекции, не обращая внимания на цены. Леон знал толк в вещах и вполголоса давал указания порхающим вокруг нас продавцам. Когда мы укладывали пакеты с новым гардеробом в машину, я поняла, что про сумку в камере хранения можно спокойно забыть.

– На завтра я записал тебя в салон красоты. Прическа, маникюр и прочие ваши женские штучки. Но поедешь уже без меня. Довольна?

Я ошарашенно смотрела на Леона, не в силах даже поблагодарить его.

– Глаза зеленые просто сияют от счастья. Можешь не отвечать.

– А поцеловать можно?

– Нужно. И пора тебе показать еще одно мое жилище.

* * *

Дом Леона располагался на берегу океана в Пасифик-Пэлисейдс, престижном и дорогом районе Лос-Анджелеса. Это тихое место облюбовали многие звезды. Здешние жители поименно знали друг друга – семейственность и атмосфера высшего общества царили в центре города. Добраться без автомобиля до местных элитных бутиков и богатых картинных галерей из других районов – пустая затея. Пасифик-Пэлисейдс славился своими великолепными ландшафтами и как место, «где горы встречаются с морем». Серферы из Малибу частенько заглядывали на красивые пляжи этого волшебного уголка.

Миновав металлическую решётку ворот, мы пересекли небольшой сад и остановились около одноэтажного дома дымчато-серого цвета. Нас встречал немолодой мужчина, по виду – управляющий. Около него крутились юлой четыре добермана. Когда Леон вышел из машины, собаки подбежали и грациозно сели перед ним, виляя хвостами. Даже не удивилась, что у него есть своя идеально выдрессированная стая. Приласкав четвероногих охранников, он открыл дверцу с моей стороны. Животных я любила, никогда не боялась, и собаки отреагировали на меня спокойно. Леон довольно кивнул.

– Серьезная у тебя команда.

– Это не все, в вольере сидит еще несколько забавных разнопородных экземпляров. Но для начала покажу дом, – улыбнулся он и жестом пригласил следовать за ним. – Я недавно приобрел это жилище. Все имение состоит из трех построек: главной с четырьмя комнатами, гостевого домика с двумя спальнями, лофта с библиотекой, тренажерным залом и кабинетом. Снаружи разбит сад с открытым камином. Там же я предпочитаю обедать. Есть спа и джакузи, вольеры для собак. Но знаешь, что повлияло на мое решение купить именно эту резиденцию?

– Шум океана. Я слышу его отсюда.

– Мыслишь правильно, моя прелесть! – Леон обнял меня за плечи, и мы вышли на открытую террасу с бассейном, нависающую над океанским прибоем.

– Это не может быть правдой!

– Я рад, что тебе понравилось. Сегодня мы пробудем здесь весь день, и ты сможешь узнать разные укромные места. – Звучало, конечно, двусмысленно, но интригующе. – А теперь пойдем, я провожу тебя в комнату, которую можешь обустроить, как заблагорассудится, если, конечно, ты не передумала.

– Что не передумала? – удивленно развернулась я к нему. – Ты меня все еще тестируешь, как лабораторную мышь? Пристрели сейчас, будет не так хлопотно.

Взгляд Леона вспыхнул, и он прижал меня к стене. Ну, и магия у него! Но я выдержала и не отвела глаз, упрямо закусив губу.

– Ты до конца не осознаешь, на что соглашаешься, голубка. Я и мое окружение… Все это непросто… Но я очень хочу, чтобы ты стала моей, по-настоящему моей, безоговорочно моей, понимаешь? И совершенно не желаю, чтобы ты сбежала через пару месяцев.

– Если ты не потомок Синей Бороды, то остальное меня не пугает.

– Тогда будь послушной девочкой, и мы не поссоримся.

Комната пришлась мне по душе. Витражная стена открывала красивую панораму сада. Зал с музыкальной установкой при моей любви к танцам был за пределами мечтаний. Не хватало только зеркал.

– А кровать? – удивленно повернулась я к хозяину дома.

– В моей спальне… В нашей, я хотел сказать.

– Спасибо, Леон, мне очень нравится здесь!

Из динамиков полилась волшебная «Серенада Солнечной долины». Я закрыла глаза и закружила по комнате.

Три месяца подряд Леон лепил из меня хирурга, но я теряла сознание, едва запах крови касался носа.

– Скальпель, зажим, еще зажим, тампон, отлично, – строгий учитель оторвался от разверстой брюшной полости огромной собаки и подмигнул мне. Когда хирургическая маска скрывала лицо Леона, я больше наблюдала за его глазами, чем за руками.

В нос ударил запах железа, источаемый эритроцитами.

– Леон… – простонала я.

Стены поплыли, язык онемел.

– Колин, приведи нашего вампира в чувство, – усмехнулся Леон.

На подносе с инструментами стоял наготове флакончик с солью. Ассистент Леона, сунул снадобье мне под нос, и противный запах вернул меня в чувства. Ко всем бедам сегодня добавилось чувство тошноты.