Илона Шикова - Плохиш. Право на месть

– Уходи! – вырывается у меня довольно резко, и я едва сдерживаюсь, чтобы не сказать грубее.

“Убирайся!” – бьет набатом в голове, разрывая на части оголенные нервы.

Я никогда не думал, что будет так больно.

От предательства. Близкого человека.

Его было так много в моей жизни, что, казалось, давно пора привыкнуть. И даже не обращать внимания, если бы не одно “но”.

Она! Девушка, которая слишком внезапно ворвалась в мою размеренную (или разгульную) жизнь, заставила меня переосмыслить все ценности, поменять приоритеты, а после…

Предать!

Я просто не могу в это поверить! Только не она. Эта милая и нежная девочка, которая случайно (тогда мне именно так и казалось) оказалась под боком. Забрала мое сердце, а после…

Разбила его вдребезги!

Это бесконечное “после” давит на нервы еще сильнее, чем прежде.

– Это не то, что ты подумал, – Амина делает шаг в мою сторону, но я останавливаю ее рукой.

Хватит джи. Довольно. Я больше не собираюсь ничего слышать. Достаточно того, что я узнал.

– Лучше не подходи! – медленно мотаю головой из стороны в сторону, все еще балансируя на грани, чтобы не сорваться.

– Кирилл… – она все еще пытается оправдаться. Что-то исправить. Как-то повлиять на ситуацию.

Только от правды никуда не сбежишь – можно даже не пытаться. Она всегда тебя настигнет. В самый неподходящий момент. Ударит так больно, что вряд ли можно потом прийти в себя от удара.

И возврата назад уже не будет. Поздно что-то менять.

И верить тоже поздно…

– Я тебя ненавижу, – произношу, как мне кажется, довольно спокойно, только внутри все горит ярким пламенем. – Раньше я дальше не представлял, что так сильно можно ненавидеть человека.

– Я тебя не предавала, – Амина преданно смотрит мне в глаза, а у меня вырывается довольно громко:

– Не ври!

– Почему ты веришь ей, а не мне? – девушка снова делает шаг вперед, а я лишь сжимаю пальцы в кулаки.

Пока костяшки полностью не белеют от сильного перенапряжения.

– Я не верю вам обеим! Лживые, продажные! Скажи, – теперь уже я делаю шаг навстречу Амине. – А сколько стоит твоя любовь? Полмиллиона? Миллион? А может…два?

– Мне от тебя ничего не нужно, – девушка снова мотает головой из стороны в сторону. – Я никогда, – пауза, и ее пристальный взгляд, бьющий прямо в сердце, – тебя, – еще одна запинка, проверяющая на прочность мои нервы, – не предавала.

– Я тебе не верю!

– Кирилл…

– Убирайся! – я все-таки не сдерживаюсь, хоть и произношу слова довольно спокойно. Или мне так только кажется, хотя сейчас реально плевать, что думает девушка, стоящая напротив. – И никогда больше не попадайся на моем пути. Иначе я за себя не ручаюсь.

– Ты сам меня хотел использовать, а сейчас…

– Нет!

Вырывается довольно резко, а наши взгляды встречаются. Я все еще слишком напряжен, зато Амина горько усмехается.

– Как быстро ты обо всем забываешь, – и снова мотает головой из стороны в стороны, раздражая меня еще сильнее. – Как же ты любишь всю вину перекладывать на чужие плечи. Отец, брат, я…

Она замолкает, а я не хочу отвечать. Просто молчу, глядя пристально ей в глаза. Я больше ей не верю, и свои жалкие оправдания она может оставить при себе. Как и свое мнение тоже – оно мне и даром не сдалось.

Секунда, две, три… Я не выдерживаю первым и отвожу взгляд. Разворачиваюсь к девушке спиной и отхожу к окну, демонстрируя своей спутнице спину. Я больше не желаю ее слышать. И видеть тоже не желаю. Засовываю руки в карманы и жду – какие еще она придумает оправдания своей подлости?

Я ей доверился – впервые в жизни я решил рискнуть. И проиграл. С разгромным счетом. Променяла меня на бабки? Ну, пусть будет счастлива с ними.

Или все-таки нет? Хотя, мне-то теперь какое дело до ее желаний?

Она сделала свой выбор. Жаль, что не в мою пользу.

Слышу, как Амина негромко движется по кабинету – она всегда ходит очень тихо. Как мышка.

Но я всегда слышу.

Лязг замка, громкое биение сердца, и я не выдерживаю. Нервы сдают окончательно.

– Твою ж…

Удар кулаком по стене. Еще один. Еще. И еще…

Я с трудом помню, как друзья хватали меня за руки. Оттягивали от этой злополучной стены, а после просили успокоиться.

Тогда мир из разноцветного превратился в черно-белый. Без проблесков и без возможности исправить прошлое.

– Да забей ты на нее, – парни, как могли, поддерживали меня несколько дней кряду. – Смотреть тошно на твою кислую физиономию. Кирилл, очнись! Жизнь на этом не заканчивается!

– Выбрось ее из головы! Ну, правда, Кирюх, нет никаких сил на тебя смотреть.

– Не смотрите, – я даже не поднимал глаз, чтобы не встречаться с ними взглядами. – А еще лучше – валите из моего кабинета.

Тишина. Одиночество. В последнее время они стали моими неотъемлемыми спутниками. Странно, но раньше я этого не замечал. Казалось, что жизнь и так играет яркими красками. Оказывается, это больно – в одночасье терять близкого человека. Доверие, радость, любовь…

Я откидываюсь на спинку кресла и закрываю глаза.

“Господи, за что? В чем я перед тобой провинился, а?”

Эта мысль в последнее время так и крутится в голове, а риторические вопросы, которые сыпятся один за другим. Почему, черт возьми, эта единственная любовь, которую я впустил в свое сердце, закончилась столь печально?

Наверное, я сделал что-то не так. Где-то ошибся. Или переборщил со своей местью.

И вот теперь придется нести наказание за свои промахи.

А ведь в самом начале я даже не предполагал, что эта девочка однажды перевернет мой внутренний мир с ног на голову. Заставит жить по-другому.

Каких-то три недели назад я даже не предполагал, что однажды пойму значение слова “любовь”. Буду о ком-то заботиться, переживать, решать чужие проблемы. Даже думать постоянно о другом человеке, а не только о себе.

Как быстро, оказывается, летит время.

Но мысли то и дело возвращаются в тот злополучный день, когда Амина переступила порог моего кабинета…

Три недели назад…

Кирилл

– Нам надо встретиться! Я хочу все исправить, сынок!

Лицемер! Подлец! Ненавижу! Такое чувство, что не просит, как должно происходить в сложившейся ситуации, а продолжает и дальше требовать. Надо, хочу – хоть бы раз поинтересовался, а чего же хочу я?

Не могу ни одного положительного слова подобрать, так как ненавижу. Люто. Дико. До дрожи в пальцах, которые каждый раз сжимаются в кулаки. И я никогда не прощу этого предателя, который бросил нас с мамой. Давно, я уже и забыл, как этот типа родственник и выглядит.

Так какого дьявола он объявился спустя столько времени?