Яна Бендер - Холодные рассветы

Она протягивала стопку бумаг и папку с какими-то бланками вперед. Лена стояла ближе, поэтому перехватила посылку.

– Я отнесу, – успокоила она девушку, которая через мгновение упорхнула из комнаты.

– Одна сходишь? – Ника снова села за свой телефон.

– Конечно, мне не привыкать, – усмехнулась Ермолаева и вышла в коридор.

Найдя кабинет №15, она осторожно, но требовательно постучала в дверь и, не дожидаясь приглашения, которого, вероятно, ей даже бы не удалось услышать, вошла внутрь.

Перед ней за большим столом сидел мужчина. Это снова оказался незнакомец из метро. Она провела рукой по двери, слегка прикрыв её, читая надпись «Никольский Владислав Алексеевич», а после снова устремила взгляд на него.

– Здравствуйте, – довольно бойко говорила она, – Настя просила передать Вам, наверное.

Это последнее слово, выражавшее некоторое сомнение, заставило его улыбнуться. Его обаяние снова повысило дозу адреналина в крови Елены.

– Куда положить? – уточнила она, не продемонстрировав своей растерянности.

– Вот сюда, – он указал пальцем на край стола.

Она послушно разместила там документы и направилась к двери.

– Всего хорошего, – произнесла она почему-то вместо привычного ей «до свидания».

– Девушка, постойте! – крикнул он ей вслед.

Она замерла, а в её груди что-то резко сжалось в ничтожный комочек. Вероятно, это было сердце, которое тарабанило в ребра, отбивая бешенный ритм.

– Да, – она повернулась в его сторону.

– Мне почему-то кажется, что я Вас где-то уже видел… – заметил он. – Вы у нас работаете?

– Боже, упаси! Я только второй раз тут. Друзья песни записывают на этой студии.

– Вероятно, в прошлый раз мы встречались… Хотя… Метро, где-то полгода назад. У Вас тогда ещё были длинные волосы, и Вы проехали свою станцию… Верно?

– У Вас феноменальная память, – мягко и как-то по-детски улыбнулась Елена.

– Вы забавно тогда рассердились, поэтому запомнил.

– Я пойду?

– Да, конечно, – так же спокойно ответил он и продолжил прерванную работу.

Она осторожно закрыла дверь, прислонилась к стене в коридоре, пытаясь отдышаться и понять, что это было? Ей хотелось сиять от радости, но чем она была вызвана? Тем, что совершенно незнакомый человек узнал её спустя несколько месяцев, лишь единожды повстречав среди толпы? Глупая, наивная девчонка! Совсем ещё ребенок в своих мыслях и желаниях! Неприступная, горделивая снаружи, но хрупкая и ранимая внутри. Ей хотелось простого тихого счастья, только снова приходилось всем врать о том, что ей безумно хорошо одной.

Она вернулась в студию.

– Нормально всё? Отнесла? – поинтересовалась Ника.

– Да, – как ни в чем не бывало ответила Лена.

– Мы скоро будем собираться. Или может уже сейчас слиняем? Парням мы всё равно не особо нужны.

– Пошли, я бы выпила чай в кафе, – призналась Ермолаева.

Они покинули здание. Лене безумно хотелось поделиться со своей подругой переживаниями, скопившимися в груди, но постоянно, уже собираясь начать разговор, она замолкала, осознавая, что не горит желанием ставить в известность Нику о всех своих проблемах. Быть может, ей очень хотелось говорить об этом, но результат – осведомленность подруги – не приводил её в восторг. К тому же, какой совет могла она ей дать, девушка, ведущая далеко не упорядоченную жизнь?

Сидя в кафе за столиком на двоих, Лена пила фруктовый чай, улыбалась на рассказы Ники, но сама думала лишь о том, что, в чем она боялась признаться самой себе, в ней зародилась симпатия к совершенно чужому мужчине, хоть снова она и не успела разглядеть его безымянного пальца. Оставалось только догадываться о его семейном положении.

После проведенного времени с подругой, Лена поехала домой. Всё в той же пустой квартире она села на диван, открыла учебники, но через мгновение с силой захлопнула их, бросила в стену, схватила подушку и заплакала. Всё вокруг было безумно ненавистным, бессмысленным. Одиночество пожирало её, обгладывая каждую косточку её тела, высасывая душу. Хотелось свернуться в ничтожный комочек, чтобы больше не чувствовать эту всепоглощающую боль, но она лишь сильнее подкатывал к горлу, затопляя всё вокруг беспросветной грустью.

* Погнали! В бильярд поиграем! – проговорила бодрым голосом Ника, замучив Лену своими звонками.

– Я не умею, – призналась Ермолаева.

* Я тебя научу!

– Да и не хочу. Давай в другой раз!

* Ой, фиг с тобой! Не хочешь – не надо. Опять зубришь, сидишь?

Девушка стремительно схватила учебник, валявшийся на полу у стены.

– Да, – соврала она.

* Ну учи, учи. Мне хоть будет у кого списать.

– Ник, а тебе не надоело?

* Что именно?

– Вот такая жизнь?

* О, Ермолаева, ты чего это? Счёты решила свести? Наложить на себя белы рученьки?

– Нет, я сейчас не о себе! Мне интересно, как ты можешь всё время заниматься какой-то фигнёй и радоваться этому?!

* Я не теряю свою молодость, детка, в отличие от тебя.

– Ммм, ну хорошо. До завтра.

Она выключила телефон, положила его на журнальный столик и сделала шумный выдох.

По телевизору снова крутили новости: кто на кого наложил санкции, кто кому должен несколько миллиардов долларов, кто кого убил, кто кому изменил… Это было уже просто невыносимо. Лена легла спать пораньше, чтобы избавиться от этих дурацких сплетен и мировых политических разборок.

Выпив утром кофе, она снова отправилась в свой «любимый» институт, там опять напросилась к Егору на запись. За ними увязалась и Ника.

– Я, правда, не понимаю, зачем мы сюда приходим… Но… Чисто почувствовать себя участником зарождения новых звёзд в музыке? – садясь за стол в радиорубке, говорила Ника.

– Здесь здорово! – заметила Лена, смотря вокруг.

– Да, и директор ничего такой… – протянула её собеседница.

Елена резко повернулась в сторону девушки, тревожно осмотрев её, но та не заметила этого. Она снова уткнулась в свой смартфон.

Через полчаса по коридору раздались очередные шаги, а в рубку зашёл Владислав.

– Кто-нибудь из вас двоих свободен? – спросил он у подруг.

– Для Вас, – Ника поднялась со своего места и приблизилась к нему, – я всегда свободна… – довольно томно прозвучал её голос.

– Пожалуй, мне не нужны Ваши услуги. Дело, в котором мне нужна помощь требует интеллекта, – несколько сурово отрезал он.

Ника застыла на мгновение, затем отвернулась от него, села на свой стул, закинув ноги на столешницу возле микшера.

– И будьте добры, не ведите себя, как собака на прогулке, – заметил хозяин студии. – Если Вам нужно выйти, идите на аллею. Там полно деревьев, возле которых можно поднять ноги.

Он строго смотрел на неё, в результате чего она не выдержала и села ровно на своём месте. После он перевёл взгляд на ту, что не участвовала в дискуссии.