Георг Ли - Буревестник

В спальне нашлась вещь, которая вообще не была моей. Чёрная толстовка, которая была мне велика на пару размеров. Я надел её и почувствовал дурманящий запах чужого тела и кожи. Черт, это его толстовка! Он вчера был в ней, скинул с себя ещё в прихожей. А сегодня забыл, видимо, собирался впопыхах, лишь бы побыстрее от меня свалить. Снял её с себя и аккуратно сложил. Вот, прекрасный повод, чтобы наведываться в гости. Ага, ну приду я и что скажу? "Привет, ты у меня дома оставил свою толстовку. Кстати, классно потрахались, не хочешь повторить?" Интересно, через сколько я потом выйду из больницы? А если он не один живёт, а с родителями? Или у него своя семья есть, жена, дети? Блять, я даже не знаю, сколько ему лет!

В общем меня несло куда-то в неизвестные ебеня, хорошо хоть мысленно. Просто сидел на полу, втыкал в одну точку и думал. Мысли хороводом крутились в моей голове, не давай сделать ни одного спокойного вздоха. В итоге я просто отрубился, прислонившись спиной к спинке кровати.

Снился мне Айдар. Точнее, всё то, что происходило вчера ночью на этом месте, вновь меня настигло даже в забвении. Я опять позорно стонал и выгибался под его руками, просил ещё, умолял не останавливаться. Господи, как же мне теперь стыдно за всё это. Безумно хорошо, но чертовски стыдно.

Вытащил меня из моего сонного забвения истеричный звонок в дверь. Поднявшись и поморщившись от боли, пошлепал к двери.

– Ты че, уснул что ли? – возмутился Пашка с улыбкой, оттесняя меня к стенке и просачиваясь в комнату. – Есть что пожрать? Так есть охота, слона бы съел!

– Слон в тебя не поместится, ты дрыщ, – усмехнулся я, шагая следом за Пашкой. – Тебе разве не досталось утром на вашей вылазке? Там же шашлыка было дохрена!

– Досталось, – кивнул Пашка, заныривая в холодильник, – но с тех пор прошло слишком много времени, поэтому я опять проголодался. О, супчик!

Пашка вытащил большую кастрюлю и тут же поставил её на плиту, ногой захлопнув дверцу холодильника. Ладно, пусть хозяйничает. Я завалился на угловой диванчик, стараясь особо не задевать повреждённые места, однако моё сморщенное от боли лицо не укрылось от Пашкиного взгляда.

– Что, жаркая ночка была? – хмыкнул друг. Он был в курсе моих предпочтений, ему было пофиг, с кем я делю кровать и все остальные предметы мебели. – Неужели кто-то дорвался до твоей задницы?

– Молчи, а? – скривился я, удобнее устраиваясь на диване.

– Так вот почему ты вчера так захотел резко домой, – понимающе закивал Пашка, помешивая греющийся суп. – И че, какой он? Думаю, офигенный, раз он тебя смог завалить. Ты ж убеждённый, этот, как его там…

– Актив, ага, – кивнул я. – Паш, а Айдар… Он где вообще?

– Айдар? Так он приезжает набегами, хрен поймёшь, когда он приезжает-уезжает. Только когда приедет, мне звонит и всё. Он вообще не особо общительный. Вчера приехал только, а сегодня рано утром должен был снова уехать. Он постоянно в разъездах, не сидит на месте. Что-то организовывает, какие-то сходки там байкерские или концерты. Хер его знает, вообще не вникал. А что такое?

– Да так, ничего, – ещё сильнее скривился я. Значит, уехал. Точно, поматросил и бросил, а ты сиди дома, Гоша, восстанавливай своё разбитое сердечко по кусочкам.

– Погоди, ты что… с Айдаром того? – Пашка так смешно выпучил глаза, что я даже хмыкнул.

– Угу.

– Оо, – удивлённо протянул Пашка и сёл на табуретку рядом со мной, совершенно забыв про суп. – То-то он на тебя так глядел вчера весь вечер. И спрашивал за тебя…

– Что спрашивал? – как можно безразличнее спросил я, но голос всё равно предательски дрогнул.

– Да так, кто и откуда, – пожал плечами Пашка. – Ты только это… Не влюбляйся в него, Гош. Он хоть и мой друг, но всё же я его знаю хорошо. Он ни с кем никогда не встречался. Всегда один, принципиально. Но вот что он по парням, вот этого не знал…

– Ну теперь узнал, – усмехнулся я, а у самого внутри всё сжалось – принципиально один, ни с кем не встречается, уехал. И что мне теперь, черт возьми делать?

Пашка ушёл где-то через час, вдоволь наевшись супа и убедившись, что со мной всё хорошо. Я старательно делал вид, что всё действительно хорошо, что это действительно просто одноразовый перепихон, а не что-то серьёзное. А, может, и правда ничего серьёзного? Может, это просто эйфория и сейчас меня отпускает? Ладно, посмотрим, через пару дней должно отпустить.

Я жестоко облажался насчёт того, что меня отпустит. Меня вообще не отпустило. Каждую гребанную минуту меня накрывало отчаяние вперемешку с фантомным наслаждением. Просто бродил по квартире, бездумно передвигал вещи. Абсолютно бесполезная работа, лишь бы занять чем-нибудь руки, чтобы не обхватывать себя вновь за плечи и не начать рыдать.

Хуже всего было по ночам. Каждую ночь в моих тревожных снах ко мне являлся Айдар, творил со мной такие вещи, что было жутко стыдно и уходил, оставив меня проснувшегося, потного и с мокрыми трусами. Я выл, сжимая пальцами простынь от отчаяния и не мог ничего сделать со всём этим.

Не спасала учёба. Бесконечные лекции, конспекты, семинары только сильнее вгоняли в тоску и совершенно не помогали выкарабкаться. Пашка ещё первые дни пытался выспросить, что со мной творится, то даже он под конец недели бросил эту затею. Я и сам уже почти махнул на себя рукой.

Глупо было что-то ждать, если я ему не нужен. Айдар уехал, даже не сказав мне ничего. Да и что он мне, обязан что ли? Я для него так, просто игрушка на одну ночь, не больше. Серьёзные отношения не начинаются с дикого секса, а хорошие мальчики не отдаются при первой встрече. Так что вполне можно понять Айдара. Он просто получил удовольствие и свалил в закат. Точнее, в рассвет. А я остался здесь.

Конечно, это меня не особо успокаивало, но постепенно раны в душе затягивались. Прошла мучительная неделя, я всё ещё просыпался по ночам от жарких эротических снов, но уже днём не чувствовал себя совершенно разбитым. Даже иногда шутил и смеялся в универе под одобрительное хмыканье Пашки. Видимо, действительно переживал за меня. И, наверное, прекрасно понял, что всё это у меня происходит из-за Айдара. Однако лишних вопросов не задавал, с советами и жалостью не лез. И на том спасибо.

В субботу Пашка внезапно нагрянул ко мне под вечер с бутылкой виски наперевес. Я удивился, открывая ему дверь: вообще ни разу не замечал за ним тяги к выпивке.

– Ты давно начал прикладываться? – хмыкнул я, провожая друга на кухню.

– Это я больше не себе, а тебе, – Пашка поставил бутылку на стол и полез в холодильник. Вытащил сыр и колбасу, соорудил бутерброды, пока я доставал бокалы и сок. – Будем лечить твои душевные раны.

– Что, боишься, что я один не справлюсь с этой задачей? Тем более выпивка не решает проблемы.