Александра Баранова - С тобой среди звёзд

Перед глазами всплыли родные, зеленые, смеющиеся глаза. Я вспомнила момент в гараже. Группа играла, девчонки танцевали, парни выпивали. Наташа поглядывала на голый торс Дена, который часто снимал футболку, когда барабанил. Очередная песня стихла, Тим лукаво посмотрел на меня, переглянулся с ребятами, и заиграла новая мелодия. Тогда у меня внутри все сжалось. Я точно знала – она, именно эта песня, написана для меня.

С первых нот в самое сердце. Тим пел и смотрел на меня. Это было незабываемо. Его глаза, его взгляд… на меня никогда, и никто так не смотрел, как смотрел Тим. В тот вечер мы впервые поцеловались. Прямо посреди песни. Тим подошел ко мне, чуть наклонился, чтобы не мешала гитара, продолжая петь, а потом внезапно накрыл мои губы своими. Поцелуй был неожиданным, сначала легкое касание губ, продолжающих шепотом проговаривать слова песни, потом Тим улыбнулся мне в губы, и скользнул языком мне в рот, и поцелуй перерос в нечто невероятно чувственное, помню, как растворилась в нем без остатка, как мне казалось, будто вокруг все исчезли… Это был не первый мой поцелуй, но такие эмоции я испытывала впервые. Мы словно остались совсем одни. Он отстранился на мгновение, чтобы снова лучезарно улыбнуться, и я безвозвратно утонула в его взгляде. Наверно, именно тогда я влипла окончательно.

И тут же другая картинка в голове, другой взгляд, пустой, безразличный… Тим произносит, что мы не можем быть вместе…

Сердце на части разрывалось от боли…

В общем, пять дней болезни прошли в горячке, в тревожных мыслях между сном и явью, в слезах и воспоминаниях, и в безуспешных попытках дозвониться до Тима.

На шестой день я почувствовала себя лучше и засобиралась к нему.

– Ты куда это собралась? – среагировала мама на мое шуршание.

Я отвлеклась, посмотрела на нее. Мамуля была еще сонной, сегодня же выходной. На ней все еще была пижама из хлопка нежно-фиолетового цвета. Чуть располневшая, с русыми волосами, забранными в низкий хвост, она прижала руки к груди и встревоженно посмотрела на меня. Моя мама не была красоткой, но ее внешность была легкой, даже, я бы сказала, воздушной, и нежной. Хотя, может, это мне так казалось, потому что ее теплые, карие глаза смотрели на меня с любовью, пониманием, что бы ни случилось?

– Пойду, прогуляюсь, подышу свежим воздухом. – Ответила я на ее вопрос.

– Правильно, милая! – поддержала мама, а потом внезапно добавила. – И пусть твой «свежий воздух» все тебе объяснит! А то слишком ушлый!

Она у меня не сказать, чтоб всегда была сильно красноречива, но зато за меня всегда стояла горой.

Скрывать от мамы то, что случилось на вокзале, я не стала. С кем еще таким поделиться? Маша и Таня отстранились от меня, когда я стала встречаться с Тимом. Он не вписывался в гламурную тусовку: интересы не совпадали. Гулять мы стали раздельно, созванивались все реже и реже. После знакомства с Тимом я даже ни разу не сходила с девчонками в клуб, который раньше посещала каждые выходные. Этот клуб держал брат Тани, и у нас всегда была возможность прийти туда без последствий, хотя я все равно не расслаблялась, слишком хорошо знала, что всякое бывает, тем более, в клубах. Не всегда вышибалы в состоянии вовремя подоспеть в момент опасности. За всеми не уследишь. После встречи с Тимом клуб показался скучной дырой. Так что с Таней и Машей мы стали видеться совсем редко. В итоге и созваниваться перестали. А вот с Наташей мы общаться не прекращали, и она была в курсе, что Тим…, но Наташа… она такая впечатлительная, и так реагировала на мой рассказ, что мне самой от этого разговора становилось только хуже. А вот мама… Она всегда знала, что и как сказать. И мамуля никогда не давала мне почувствовать себя неуютно, чем бы я с ней не поделилась.

Так что маме я все рассказала в тот же день. Она отругала Тима всеми возможными словами, и сначала сказала, что больше на порог его не пустит, а потом решила, что раз уж он так поступил, решение принял самостоятельно, то, как минимум, должен его объяснить.

В этом наши с мамой мнения совпадали. Пусть сам скажет, что произошло, и почему он решил меня бросить, а дальше я уже как-нибудь придумаю, что мне с этим делать.

Я продолжила собираться, а мама посоветовала надеть что-то красное. Она считала, что красный, помимо того, что очень мне идет, еще и к ситуации располагает. Ну, и внимание притягивает, что лишним не будет. Я кивнула и решила – можно и красный. Есть у меня одна кожанка, с заклепками… как раз ее и надену. Волосы я собрала в хвост, джинсы выбрала черные, кроссовки – белые, ну, и топ под кожанку надела тоже белый.

Правда, посмотрев на себя в зеркало, я приуныла. Иду разбираться почему меня бросили… Неприятно…

***

Я стояла перед дверью и не решалась постучать. Так странно. Такая знакомая дверь, в таком знакомом подъезде, а я стою и трясусь, как испуганный зайчик. Но все-таки переборола себя, тук…тук-тук-тук. За дверью послышались шаги. Открыла тетя Марина, мама Тима. Она заправила за ухо смоляную прядь, облокотилась о дверной косяк, и смерила меня недовольным взглядом. Впрочем, как и всегда.

– Теть Марин, Тим дома? – спросила я.

– А тебе-то что? Не наигралась? – презрительно кинула она, сверкая такими же зелеными, как и у Тима, глазами, а меня опалило жаром, щеки залились краской. – Нет его!

И дверь со свистом захлопнулась прямо перед моим носом.

Ну, что же. Другого от нее можно было не ожидать. Мама Тима почему-то была уверена в том, что я легкомысленная девица, которой просто наскучили правильные парни, и в том, что я использую Тима в качестве временного увлечения. А почему она так думала для меня было загадкой… Но в одном она была права – Тим не из «правильных», это точно.

В гараж, где мы всегда тусовались с группой Тима, идти не хотелось. Но увидеться с ним и все выяснить надо именно сегодня. Терпения у меня не осталось. Ждать удобного момента я не хотела, боялась, что потом моей решимости не хватит. Так что я все-таки отправилась в гараж. Подземная парковка, в которой он располагался, находилась недалеко.

Еще на подходе услышала музыку, песня «Пошла вон» резанула слух и заставила замедлить шаг. Я хорошо знала эту песню, каждое слово, и сейчас внутри меня сжался тугой комок боли. Неужели это они обо мне? Неужели Тим, мой Тим, это поет? Сердце заныло. На глаза навернулись слезы. На секунду я испугалась идти, но потом… Потом я поняла, что пойду! Еще как пойду! И пусть споет мне это в лицо! Меня опалило волной злости! Вот как, значит?! Пошла вон?!

В гараж я не входила, я в него влетела! Быстрым шагом, пересекая пространство, не замечая расступающихся парней и не только парней. Здесь собралась приличная тусовка. Я замерла, только когда увидела его. Неряшливый вид, потертые джинсы, кепка козырьком назад, кеды, рубашка поверх футболки, все как всегда, только глаза пустые и стеклянные. Но в тот момент мне было не до глаз.