Катерина Сизова - Лёд и пламень

Волна стыда захлестнула Еву. Ну почему она была так груба с ним? Что плохого он сделал? Пытался ей помочь? Она его снова обидела. А ведь Тай искренне заботился о ней. Заботился так, как никто другой. За всю свою жизнь она не ощущала столько внимания от кого-либо, сколько проявил Тайлен всего за пару встреч. Да, она не любила чувствовать себя слабой, а рядом с ним это ощущение возникало постоянно. Было страшно позволить себе быть уязвимой, страшно довериться… А Тай, такой большой, тёплый и открытый, совершенно бескорыстно пытался заботиться о ней.

Ева скрестила руки на груди. Уставившись в окно, она долго на что-то решалась.

– Прости, – наконец сказала она и до боли закусила губу.

Тай пожал плечами.

– Только вот зря ты ногу беспокоила. Теперь долго болеть будет, – он, не отрываясь, смотрел на дорогу. Ева вздохнула.

– Ну не злись на меня, пожалуйста, – неожиданно для себя попросила она.

Тай перевёл взгляд на неё и, похоже, виноватый вид позабавил его, потому что на лице у него появилась привычная улыбка.

– Я не злюсь, – спокойно ответил он. – Я не понимаю.

– Просто я такая.

– И тебе это нравится? – Тай снова непонимающе нахмурился.

Ева хотела ответить утвердительно, но это было бы ложью. А лгать Таю ей не хотелось. Поэтому она промолчала и, отвернувшись к окну, стала следить за мелькающими деревьями.

– Я никогда не встречал таких…таких… – он никак не мог подобрать правильное слово. – Упрямых и странных девушек. И теперь не знаю, как себя вести.

– Так же, как сегодня, – ответила Ева и этим совсем обескуражила его. – Просто мне это непривычно.

– Значит, ты не против увидеться снова?

– Только если это взаимно.

Тай широко заулыбался, и от этой улыбки у Евы даже на душе посветлело. Машина подкатила к её дому. Тай открыл дверь со стороны Евы и протянул ей руку.

– Привыкай. И смирись.

Борясь с противоречиями в душе, Ева вложила свою руку в его ладонь.

– Спокойной ночи. Береги ногу, – попрощался Тай, проводив её до двери, и повернул обратно к машине.

– Тайлен! – вдруг позвала Ева.

Она не совсем понимала, зачем и почему это делает, но, подойдя к нему вплотную и заглянув в чёрные, как ночь глаза, сказала:

– Мне было сегодня очень хорошо с вами. Легко. Мне уже очень давно не было так хорошо и спокойно. А может и вовсе никогда. Спасибо.

И, повернувшись, она исчезла за дверью, а Тай так и стоял, глядя ей в след. Он видел, как нелегко дались ей эти слова. Никто и никогда не приводил его в такое замешательство. Больше всего на свете он сейчас хотел понять, что у неё на душе.

Поистине, она была необыкновенна…

Марк смотрел в след удаляющейся машине, и ярость искажала его лицо. «У неё просто дар притягивать неприятности», – думал он. Марк не понимал, каким образом Ева оказалась среди суоле́йя 2 2 Суолейя – защитники. . Этот чёртов ко́йра 3 3 Койра – пёс. мог вот так легко стоять с ней рядом, смотреть на неё, говорить с ней, возможно, даже прикасаться… От этой мысли у него сильно запекло ладони. Его выводило из себя то, что рядом с этой шавкой она была совсем другой, мягкой и так легко дарила ему свои бесценные улыбки. Как только ей удалось всего за пару недель жизни здесь найти самых опасных для неё созданий? И он не мог защитить её, когда она была среди суолейя . Он даже от себя её защитить не всегда мог.

Марк ждал её уже несколько часов, и эти часы показались ему самыми длинными в жизни. Вернулась Ева далеко за полночь, ещё и в компании койры . Кроме того, она сильно прихрамывала на правую ногу, а её штанина была разорвана. Что с ней произошло? Наверняка, это его вина! Марку захотелось сжать руки на горле этого наглого койры , вытянуть из него всю силу, не оставив ни капли, и швырнуть его никчёмное тело со скалы, чтобы птицы выклевали его глаза. Сердце Марка учащённо забилось, он быстро задышал. Глаза, смотревшие в землю, зажглись холодным огнём, а руки полыхали. Сейчас он был похож на хищника, готового в любую секунду броситься в бой.

В спальне Евы зажёгся свет. Она подошла к окну и распахнула его настежь. Марк поднял на неё глаза. Сейчас, когда он был в гневе, она не вызывала у него трепета. Теперь это было лишь желание обладать ею. Живой или мёртвой. Он потерял контроль. Его руки сжались в кулаки, мышцы под одеждой напряглись. Он мог в пару прыжков преодолеть расстояние до дома и оказаться рядом с ней. Марк сделал шаг, и свет уличного фонаря выхватил его из тьмы. Вдруг на его плечо легла чья-то рука, повелевая вернуться обратно. Марк резко обернулся, готовый напасть на того, кто ему помешал.

– Спокойно, Марк, – мягким голосом сказал Валентин.

Он был одет во всё чёрное, и от этого лицо казалось ещё бледнее, а глаза излучали слабый голубоватый свет. Марк смотрел на него стеклянными глазами, всё ещё находясь во власти инстинктов. Отец протянул вторую руку и крепко взял его за плечи.

– Вернись в темноту, – повелевающим голосом попросил он.

Марк подчинился. Валентин не отпускал сына до тех пор, пока его взгляд вновь не стал осмысленным, а огонь в глазах не погас. Лицо Марка исказила гримаса ужаса. Он обернулся на дом Евы, потом снова посмотрел на отца. В груди возникла ноющая боль. Он понял, что собирался сделать минуту назад.

– Я знал, что мне нельзя к ней приближаться. – Марк закрыл лицо руками. – Охта́йя 4 4 Охтайя – вождь. суолейя . Он был с ней!

– Я видел. Пойдём домой, сынок.

– Нет. Я голоден.

– Хорошо, тогда я пойду с тобой.

Ева снова подошла к окну, чтобы закрыть его. Марк обернулся. Он смотрел на неё, как на мечту, близкую, но непостижимую.

– Мне лучше держаться подальше от неё.

– Возможно, ты прав. Никто не мог предвидеть появление суолейя .

Марк вздохнул и исчез в глубине леса.

Утром нога всё ещё болела. Ева сняла повязку. Колено припухло. Она обработала рану и снова перебинтовала ногу. Из гардероба она выбрала широкие брюки, чтобы соприкосновение с тканью не причиняло дополнительной боли.

Несмотря на постоянную боль в ноге, у Евы было хорошее настроение. Как и обещал Тай, на небе сияло солнце. Всё-таки скоро лето. Ева решила позавтракать на свежем воздухе. Сидя за маленьким столиком, она наслаждалась горячим кофе, ласковыми лучами солнца и весёлой трелью птиц. Сердце переполняло внезапно нахлынувшее ощущение счастья. Она с ним проснулась, чувствуя, что в её жизни появляется не временное, а постоянное. И хотя многое ей было внове и порой пугающе, она никогда прежде не ощущала такого сильного желания прожить и познать всё. Пора, наконец, забыть о прошлом и смотреть в будущее. Ева вспомнила вчерашний день и улыбнулась. Круг её знакомых рос, и это не могло не радовать. Кроме того, ей было так комфортно в компании Тая, как будто они были давно знакомы. Её, конечно, раздражало его постоянное стремление опекать. Но в глубине души оно будило тёплое чувство благодарности. Это было странно и непривычно, но приятно. Смесь непонятных чувств захлестнула Еву. Она не позволит прошлому определять её будущее и научится не отталкивать людей.