Алиса Нокс - Прокатимся, мэр?

Уйдя в размышления, Мирослав выхаживал около машины, пока Богдан копался в ней, открыв заднюю дверцу.

– Вот, – поднял он руку с массивным зеркальным фотоаппаратом. – Это тебе. Чтобы ты без дела не слонялся, поснимай мероприятие, меня, гостей. Передам пресс-службе для релиза.

– Но я не фотограф.

– Ничего, научишься, – пожал плечами Богдан и пошел в сторону входа.

Даже не подождал Мирослава, не оглянулся, чтобы проверить, шел ли он…

Мирослав вытащил зеркалку из чехла и направился по тому же маршруту.

Не собирался он ходить по пятам за Богданом – самостоятельно осмотрится и, так уж и быть, поснимает.

Внутри людей собралось много и почти никто из них не соответствовал возрасту Мирослава. Старики лет за шестьдесят окружили Богдана Александровича – наверное, работали в университете и учуяли добычу. Чтобы чем-то занять руки, он нажал на кнопку «вкл» на модном «Кэноне» и поднес видоискатель к глазам. Фотоаппарат, наверное, имел множество навороченных ручных настроек, в них Мирослав не разбирался, потому положился на автоматический режим и сделал первое фото.

Богдан пожимал руку незнакомцу с черными кучерявыми волосами, уже реденькими, но уложенными.

– А неплохо получается, – сам себя похвалил Мирослав.

Спустя пять минут он сделал фоток пятьдесят, а то и больше. Пощелкал случайных людей, тех, что были в официальных костюмах, прошелся по картинам на стенах и не отказал себе в удовольствии полюбоваться через видоискатель на самого мэра.

Тот определенно чувствовал себя в своей стихии, выглядел расслабленным и искренним.

Использовав зум, Мирослав сфокусировался на его лице, потом опустился и сделал несколько снимков его губ, наверное, гладких и мягких. По крайней мере, выглядели они именно так. В кадр случайно попала ладонь, которой Богдан коснулся подбородка, и следующий снимок Мирослав посвятил рукам мэра. Ему сразу вспомнилось расхожее выражение о руках пианиста, у Богдана они так и выглядели. И хотя на музыкальных инструментах он вроде бы не играл, но струны души самого Мирослава задевал длинными пальцами с выразительными косточками с легкостью.

Мирослав опустил камеру и сделал крупный снимок задницы мэра. После приема он сразу удалит свое баловство.

И еще один.

От созерцания достоинств Богдана Мирослав даже вспотел, а когда взглянул на мэра не через окошко фотоаппарата, то вздрогнул уже не из-за сексуальных переживаний. К нему прямо на банкете подошел Вадим Белецкий. Человек, от которого зависела жизнь самого Мирослава. И судя по тому, что видел Мир, разговор между ними происходил едва ли дружеский, Белецкий довольно активно жестикулировал, а Богдан скрестил руки на груди.

Мирослав вмешаться не мог, он даже на глаза Белецкому попадаться на таком мероприятии не должен был, а то начнутся вопросы… Пока они разговаривали, Мирослав наблюдал, пытался разобрать по губам, понять отдельные слова… Разошлись они так же резко, как и встретились, Белецкий вдруг поднял палец, словно пригрозил чем-то Богдану, а тот фыркнул и резко отвернулся от него.

Всю оставшуюся часть мероприятия Мирослав думал о них, склонялся к мысли, что Белецкий способен создать проблемы Богдану. И только отдав фотоаппарат мэру, сев к нему в машину и пристегнув ремень безопасности, вспомнил, что так и не удалил ни одно компрометирующее его фото. Господи, ну и идиот.

В следующий раз возможность побыть с Мирославом Богдану выпала в четверг.

К тому времени он отбросил большую часть аргументов, почему ему не стоило приставать к мальчишке, сконцентрировавшись на желании с ним переспать. И порой так сильно удивлялся своим мыслям, как будто они принадлежали кому-то другому. Мол, он собирался ввязаться в такое? Стать ходячим клише – политиком, который спал со своим помощником? Поставить под угрозу свою карьеру? Но потом либидо давало о себе знать, и Богдан находил контраргументы в пользу возможного служебного романа с Мирославом.

Он студент и заинтересован в том, чтобы успешно пройти практику, получить нормальные рекомендации. Можно сказать, что у Богдана был способ контроля Мирослава. Далее. Его помощник прямо заявил, что он гей, и он, очевидно, на Богдана запал, то есть был бы совсем не против подставить свои очаровательные ротик и задницу.

Да и мэрию Мирослав вскоре оставит, будет жить студенческой жизнью и осваивать ядерную физику.

Он не будет приставать к Богдану с просьбами о должности в мэрии.

По всему получалось, что Мир – идеальный вариант для такого, как Богдан, а пара месяцев доступа к молодому и привлекательному телу снизит его тягу к сексу, освободив больше места в голове для, собственно, работы. На четверг Богдан наметил первый этап соблазнения. Первый и почти незаметный этап.

Он надумал взять с собой Мирослава на фуршет, посвященный благотворительному конкурсу красоты, чтобы пообщаться с ним неформально, посмотреть, как далеко они зайдут после, если Богдан предложит Мирослава подвезти. И за-за этих предстоящих планов Богдан все время выпадал из реальности, словно вернулся в юность, где предстоящий секс становился главным событием дня.

– Можно к вам? – постучал и открыл двери Мирослав.

– Конечно, привет, проходи.

Незаметно сглотнув, Богдан закрыл документ, в который тщетно вчитывался последние пятнадцать минут, и поднялся.

– Сегодня вечером у нас культурная программа, Мирослав. Любишь конкурсы красоты?

– Никогда на них не бывал, – скривился тот.

Почему-то Богдан не сомневался, что конкурс красоты – последнее место, где Мирослав хотел бы присутствовать.

Он не выглядел как тусовщик или мажор и не был ценителем женской красоты, как успел узнать Богдан.

Взяв картонный пакет с блестящими буквами на боку, Богдан поставил его на стол перед Мирославом, а сам встал рядом, прислонившись бедром к столешнице. Посмотрев на пакет, а потом на мэра, Мирослав так и застыл, наверняка не решаясь задать вопрос, крутившийся на языке. Неговорливый ему попался помощник. Тогда Богдан жестом попросил его заглянуть внутрь. Для Мирослава он выбрал довольно элегантный и дорогой черный костюм, правда, с размером до последнего сомневался, вот и планировал предложить стажеру примерить его – чтобы было время на замену.

– Ого, – округлил глаза Мирослав. Он вытащил брюки и так и замер с ними в руках. – Одежда для меня?

– Да, как я и сказал, мы вечером идем на прием. В таких местах есть дресс-код, а раз уж ты будешь со мной…

– Я с вами?

– Конечно. Для развития социального имиджа расскажем СМИ о программе, по которой ты пришел работать.

– Это обязательно? Я не особо…

– Перестань, ничего от тебя не требуется, а в таком костюме будешь звездой вечера, – ухмыльнулся Богдан.