Марика Крамор - Гордый

КРИСТИНА

– Иду я, иду!

Кого черти принесли?! Для всех я уже час, как уехала!

Как только распахиваю дверь, дыхание сбивается. Я замираю.

На пороге – отец моего сына. Мы расстались ужасно. Настолько ужасно, что лучше бы нам никогда больше не встречаться.

Его имя – Гордей, но все вокруг называют его иначе: Гордый.

Пораженно смотрю на мужчину и опасливо встречаюсь с темно-карим взглядом.

Гордей чуть кривит уголки губ и сурово прищуривается, вальяжно опираясь плечом о дверной короб, скрещивая руки на груди.

– Привет, золотце, – с неприязнью выплёвывает мне в лицо каждое слово. – Впустишь?

От неожиданности делаю два шага назад. Слишком громко втягиваю воздух в легкие, но внезапно наваливается ощущение, что чьи-то невидимые пальцы резко впиваются в горло и не позволяют сделать ни вдоха.

Внутри все обмирает. Впущу ли я его? Конечно, впущу. Разве у меня есть выбор?

Страшная догадка сводит скулы, пока я пытаюсь прийти в себя от потрясения.

Не верю, что он узнал о сыне. Никто не знает. Тогда остается только один вариант.

– Ну раз не приглашаешь, сам войду, – широкими размашистыми шагами Гордей проходит в кабинет и плюхается на мягкий диван из светлого кожзама. Вальяжно закидывает правую ногу на левое колено. Руки раскидывает в стороны на спинке дивана. Но даже такой расслабленный он выглядит довольно агрессивно. Ухмыляясь, сверлит во мне дыру.

Мужчина чувствует мой ступор, ловит каждое движение, каждую эмоцию, выворачивает наизнанку и возвращает сторицей.

– На улице дожидается мой адвокат, – вальяжно кивает в сторону двери. – Он будет представлять мои интересы в суде, если ты решишь уклониться от обязательств.

Неслышно сглатываю, ставлю крест на своей тайне. КАК ОН УЗНАЛ О СЫНЕ?! Отказываюсь верить, что давние разборки все же привели его ко мне.

Из последних сил стараясь сохранить испаряющееся хладнокровие, шагаю ближе к мужчине, пытаясь выиграть хоть немного времени.

– Вообще-то, я уже собиралась закругляться и закрывать кабинет. Но раз ты так дружелюбно напросился в гости, то почему бы тебя и не потерпеть, – я буду все отрицать. До последнего! Нагибаюсь и быстро собираю со столика разбросанные бумаги. Складываю в аккуратную стопку. И только выпрямившись, отмечаю, что Гордей увлеченно разглядывает меня. – Кофе не предлагаю. Закончился. Разговаривать не хочу. Устала.

Более язвительное замечание я все же заставляю себя проглотить. Ибо себе дороже. А ещё я старательно делаю вид, что не замечаю, насколько унижающим и высокомерным взглядом Гордей теперь меня рассматривает.

– Даже не хочешь узнать о цели моего визита?

Вместо ответа пронзаю гостя неприятным взором и складываю руки на груди. Хм. Как будто у меня есть выбор…

Исходящие волны лютой злобы, что транслирует мой бывший любовник, я ощущаю кожей.

– Поделись, уж будь добр.

– Ты мне должна кучу бабла.

Ступор… Паника начинает нарастать еще больше.

Что?! Он не шутит?!

Перед глазами уже все плывёт, а эта акула денежного мира продолжает распиливать меня взглядом…

Я перевожу беспомощный взор на дверь – за ней вроде как адвокат стоит, – затем обратно на Гордея. Но злорадство, высеченное на его лице, просто убивает.

Он требует с меня деньги?! Вот так легко заявился и требует?!

– Я прошу прощения, о какой куче идет речь?

Ответ окончательно вышибает дух:

– Дуру из себя не строй, – наглеет гость. – Твой любовник совместно с моим бывшим партнером разул меня на несколько миллионов, и часть из них осела на фирме, зарегистрированной на твое имя. Поэтому, раз ты здесь хозяйка, либо гони бабки обратно. Либо переписывай часть бизнеса на меня. И заканчивай ресницами хлопать. Отвертеться не получится.

Челюсть моя с грохотом трескается об пол. О чем он говорит?

– А… а причем здесь я? – недоумение в собственном голосе бьёт по и без того напряженным нервам. – Разбирайся с ними! Тебя развели, а я отвечать должна?!

– Ты овцу-то из себя не строй. Его теперь только Интерпол и найдет.

Вообще-то, Олег уехал четыре дня назад и был на связи еще вчера.

– Да это явно какая-то ошибка, – развожу руками. – Ты что-то перепутал.

– Ошибка – это то, что вы с ним на пару еще за решеткой не гниете. Ты не понимаешь, что это мошенничество в особо крупных?!

– Сколько? – пытаюсь собраться с мыслями, но озвученная сумма заставляет поморщиться и тихонько сглотнуть. Олег действительно помогал мне с фирмой и давал деньги…

– Ну ты, конечно же, не в курсе. Ага, – его хищный оскал добивает.

– Мне… мне нужно немного подумать, переговорить с Олегом и посоветоваться с… – проглатываю слово «юрист». – Благодарю, Гордей Александрович, что нашли время лично нанести визит. А сейчас… просьба покинуть помещение.

– Гордей Александрович, – противно передразнивает меня, – готов ожидать вашего ответа в течение пяти дней. Далее последует обращение в суд. С моим адвокатом всегда можно пообщаться. Вот его визитка, – швыряет вытянутую из кармана картонку на стол и поднимается. – Кристина, ты думала, то я баран? Или на мне долго ездить можно?

Какой суд? Он лучше катком по мне прокатится…

– Я буду разбираться.

– Конечно, будешь. Пока я буду совладельцем фирмы, можешь разбираться сколько угодно.

– Как всегда, используешь запрещённые приёмчики? Явился внезапно, адвокатом грозишь, расправой… даже опомниться не дал. Мог бы раз в жизни поступить по-человечески, – скрещиваю руки на груди.

Испытываю острую потребность закрыться от мужчины, потому что его сверкающий взгляд уже нагло скользит по моей фигуре.

У Гордея в руке мелькает телефон, и через несколько секунд пространство оглушается мелодией вызова на моем мобильном.

– Сохрани, чтоб лишних вопросов потом не было. Кстати, отпадно выглядишь. Несколько лет назад, – кивает рядом с собой, – разложил бы прямо на столе.

Несколько лет назад я бы даже не возражала. Но вслух выдавливаю:

– Какое счастье, что эти несколько лет прошли…

ГОРДЕЙ

Ее номер теперь красуется в списке контактов моего мобильника. Уже сейчас подмывает набрать и подзадорить. Мол, что на этот раз придумала, чертовка?

– Гордей, – томный женский голос раздается с соседнего сидения, – ты слишком напряжен в последние дни. Так много работаешь…

Ласковые пальчики плавно ведут по волосам, чуть задевают кожу за ухом, спускаются вдоль шеи вниз, минуя плечо, проходятся по груди.

Я резко хватаю тонкое запястье, с шумом втягиваю воздух. И прикрываю глаза…

«Тогда». Мысли неконтролируемо возвращаются к «тогда»…

Когда она ушла, время застопорилось. Интерес к жизни на нуле, рецепторы словно в ожоге. Ни вкуса, ни запаха. И только едкий табачный дым придавал иллюзорности пространству: а может, это всего лишь сон?