Зоя Анишкина - Мой тайный агент

Пытал на знание позиций меню более получаса. Я справилась, но в конце была удостоена отнюдь не похвалы. Приглашения. Так я постигла, как начинаются аукционы.

– Вы так много знаете про меню, а я почему-то раньше вас не видел. Мне угодно, чтобы вас завтра разыграли.

Мне показалась, что я ослышалась. Все же полчаса подробных расспросов настроили меня на определённый лад. Поэтому переспросила мужчину, что он имел в виду, предварительно извинившись.

Его глаза в этот момент загорелись дьявольским предвкушением, а рот растянулся в улыбке. Дальше он с нескрываемым удовольствием заявил:

– Нинель, все же новенькая. Тем лучше. Передайте хозяину, что я желаю видеть вас завтра на аукционе. Таковы правила. Позовите главную по залу.

И я позвала. А теперь она волком смотрела на меня, натягивая пиджак. Темные шикарные волосы ниспадали на ее плечи, а неестественно голубые глаза с ненавистью сверлилименя.

Вокруг продолжали обсуждать, как я посмела отказать. Кажется, согласись я, меня бы ненавидели меньше. Тогда бы я просто была той, кто заняла их место.

Как я поняла, тут срывают куш, торгуясь за девушек на ночь. Для большинства это разовая акция, я слышала о рекордах и… Антирекордах. Что-то типа элитного клуба шлюх.

Я отказалась в него вступать, а это наглость почище красоты. Пока все собирались, я даже боялась заглянуть в зеркало. Лишь торопливо нацепила на себя худи и бесформенные джинсы. Выскользнула на улицу и бегом побежала в сторону дома.

Нужно организовать себе дорогу до дома. С таким отношением и «любовью» коллег, попасть в опасную ситуацию проще простого. Да и вести о том, что я теперь работаю в «Роскоши», распространятся по району с молниеносной скоростью.

Если не уже… Застыла перед подъездом. Потому что на лавке меня ждал тот, которого несколько часов назад я опрометчиво пожалела.

Глава 7. Злата

– Златка, солнышко мое, мы же вроде договаривались, что ты будешь хорошей девочкой?

Противный склизкий голос разрезал тишину, и я попятилась назад. Но, естественно, уперлась в его дружков. Горелый никогда не ходил один. Самый смелый на районе.

Молодой парень вышел вперёд. Высокий, худой и с огромным пятном на лице. Говорят, когда-то его мать горящей сковородой приложила, отсюда и прозвище, приклеившеесяпочище скотча.

– Тогда почему я узнаю, что ты теперь у нас роскошной стала?

Да, девочек из самого пафосного ресторана называли роскошными. Элита в обслуживании нашего города. Теперь понятно, что про аукционы знали, кажется, все, кроме меня. Зато я теперь одна из них, а Горелый не в курсе, что на особых условиях. Инстинктивно прикрыла лицо.

Мне так и не довелось сегодня заглянуть в зеркало после работы администраторши. Но, судя по реакции окружающих, выглядела я даже слишком хорошо. Не стоит это афишировать.

Тем более перед ним. Тем более в такой ситуации.

– Так что, Златка, ты теперь не хорошая девочка?

Меня передернуло. Меня просили стать хорошей девочкой уже трижды за эти дни. Хозяин, Горелый и Барс. И если от первых двух в желудке начинались рвотные спазмы и стылакровь, то с последним…

С последним все было ещё хуже. Потому что он имел надо мной странную, ничем не объяснимую власть.

Всего пару часов назад я стонала под его опытными пальцами. Испытывала такое наслаждение, от которого сейчас становилось стыдно перед самой собой.

Этот человек разбудил во мне то, о существовании чего я не подозревала. Но все это осталось там, в ресторане. А передо мной сейчас была угроза другого плана.

– Что молчишь, а? Аукционов захотелось? Или что, ты у нас теперь большая и самостоятельная девочка, в опеке не нуждаешься?

Слышать это было отвратительно. Какая опека? Ему нравилось делать вид, что он может влиять на мою жизнь. Нравилось думать, что он реально там что-то может.

Но по факту его помощь – просто удавка, которая затягивалась с каждым днём все сильнее. А к удавке всегда был прикреплён поводок, на котором меня и таскали эти годы. Я прошептала:

– Это просто работа, я не участвую в аукционах и не не собираюсь.

Разговаривать с ним, что со стеной. Меня Горелый всегда воспринимал как куклу. Просто красивое говорящее создание, с которым нравится играться в кошки-мышки.

Вот и сейчас он поднялся и направился в мою сторону. Отступать было некуда, поэтому я лишь сжалась в комок. Справлюсь. Что бы ни случилось, я смогу преодолеть любую боль, любую несправедливость.

Он подошёл вплотную и подцепил пальцем мой подбородок, заставив голову запрокинуться. Его глаза удивленно расширились, и он недоверчиво прищурился.

– А это ещё что у нас тут такое? Это кто тебя так разрисовал? Ты выглядишь как шлюха! «Роскошь», а теперь это? Говоришь, работать туда пошла, это кем это, детка?

От его прикосновений трясло. Омерзительно, противно… Насколько чувствовался контраст между хищником с его уверенными движениями и этим подобием человека.

Он не ждал от меня ответа, а решал. Я видела, что теперь он больше не вернётся к тому, чтобы, как раньше, поддерживать эту игру в охотника и Белоснежку.

Не сейчас, когда он видел перед собой новую меня, понимая, что птичка упорхнёт из клетки. Что я скажу ему, неважно. Меня же сковывали озноб и отчаяние.

Боже, помоги мне преодолеть это.

Он больно схватил меня за руку, выворачивая ее. Прошипел своим мерзким голосом, наклоняясь все ниже:

– Вздумала обмануть меня? Все на этом районе знают, что ты моя. Что ты принадлежишь только мне, и никто пальцем не смеет тебя тронуть. Неужели я был недостаточно внимателен и добр к тебе? Решила так отплатить за оказанную тебе честь?

Велика награда, стать подстилкой районного авторитета. Руку обожгла резкая боль, изо рта Горелого воняло как из помойки, и я понимала, что от ужаса и этого запаха меня реально мутит.

Тошнота подкатывала к горлу, заставляя сжиматься от страха. Надо держаться, скоро он обязательно меня отпустит. Главное,просто стоять и не дёргаться. Он всегда отпускает…

Но в этот раз что-то шло явно не по плану. Горелый развернул меня к себе и уже собирался встряхнуть, как я услышала глухой хлопок, а потом и крик боли. Хватка на моей руке ослабла.

А потом ещё хлопок, и только тут до меня дошло, что это выстрелы из пистолета с глушителем. Я рухнула на землю и накрыла голову руками. Как учили, недвижимая, в поисках укрытия.

Подползла к бордюру, пока вокруг падали люди, а Горелый вопил на всю улицу, как резаный поросёнок. Но все кончилось так же быстро, как и началось.

А потом из-за угла показался он…

Глава 8. Барс

– Барс, ты же знаешь, что мне нужно. Ты уверен, что девчонка справится?

Мы с Зетом сидели на конспиративной квартире. Он курил какую-то натуральную дрянь, выдыхая дым изо рта аккуратными колечками. Живой.