Алиса Мейн - Внутри себя

– Может, тебе помочь? – приподнял бровь Майкл.

– Я справлюсь, – сквозь зубы процедила Джессика. Чемодан закрылся, но изнутри донесся характерный хруст. Джес раздосадовано вздохнула, выпрямилась и откинула со лба выбившуюся из хвоста светлую прядь.

– И чем же он лучше? Дай-ка догадаюсь: у него дохрена денег и огромный член?

Джессика повернула к мужу красивое раскрасневшееся лицо.

– Какой ты догадливый, Коннор, – прошипела она. – У Питера в отличие от тебя он хотя бы есть.

Майкл усмехнулся.

Джессика подошла к нему, волоча за собой чемодан. Коннор перегородил ей проход.

– Дай мне выйти.

– Джес, я согласен все переиграть. Неужели ты хочешь просто так вычеркнуть из жизни шесть лет брака?

– Коннор, с момента нашей свадьбы ровным счетом ничего не поменялось! Мы все так же живем в этом полусгнившем сарае. Ты, – она ткнула пальцем ему в грудь, – все так же работаешь в своем убойном отделе третьесортным детективом, тебя почти никогда не бывает дома… А что делать мне, Майкл? Что делать мне? Я молодая женщина, у меня вся жизнь впереди! Я не готова сидеть целыми днями перед телевизором в неведении, вернется ли сегодня в нашу милую халупу мой дорогой супруг или мне позвонят и скажут, что нашли его тело на какой-то заброшенной стройке!

– Ты знала, за кого выходила замуж…

– И эти твои постоянные попойки! – Она не слышала его, распалившись и отставив чемодан. – Ты через день возвращаешься домой пьяным. Сколько я должна это терпеть?

Майкл напрягся и сжал челюсть.

– У Питера хорошая квартира в центре города, высокооплачиваемая, спокойная работа! Он не пьет, у него есть какие-то цели, планы…

– Это нечестно, – качнул головой Коннор.

– Он хотя бы видит во мне женщину, а не поломойку!

Майкл устало закатил глаза и отошел в сторону, освобождая проход.

– Это вся твоя реакция? – фыркнула Джессика.

– А что ты хочешь от меня еще услышать?

– Майкл Коннор, черт тебя дери! Я посвятила тебе лучшие годы жизни! Благодаря мне ты вылез из задницы под названием запой! И вся твоя благодарность мне – это молча отступить?

Майкл уставился на нее недоуменно:

– Ты в своем уме? Я минуту назад пытался тебя вразумить и остановить.

Джес даже задохнулась от возмущения. Вместо ответа она влепила ему пощечину и замахнулась для второй. Коннор ловко перехватил ее руку. Движением, больше похожим на танцевальное и казавшимся в данной ситуации комичным, он перевел ее через порог, заставляя покинуть спальню.

Джессика вырвала свою руку и оттолкнула его:

– Я считаю, у меня достаточно причин для того, чтобы так поступить…

– Джессика, ты готова? – в гостиной показался высокий брюнет в дорогом костюме.

– А этот гад что здесь делает? – Майкл яростно сжал кулаки.

– Да, Питер, остался только этот чемодан…

– Я спрашиваю, что этот хрен здесь делает? – Коннор смотрел на новоприбывшего безумными глазами.

– Я оставила дверь открытой, чтобы Питер зашел, потому что знала, что от тебя помощи не дождешься…

– Не дождешься, значит… Вот как мы сейчас поможем… – Майкл засучил рукава.

– Коннор! – завизжала Джессика, когда в челюсть ее нового возлюбленного прилетел первый удар.

Эва сидела в машине и отрешенно смотрела на красно-синие проблесковые огни полицейских автомобилей.

Она все еще не могла убедить себя в том, что все происходящее – не сон, а реальность. Только этим утром она говорила с Сэмом. Слышала его голос, смех с хрипотцой – такой родной и привычный.

Отчим просил не покупать ему никаких подарков, поскольку у него «и так все есть». Но Эва так не могла. Она попросила Кристину найти его любимое вино, а за неделю до праздника заказала Rolex с гравировкой двух имен – ее и мамы. Эва знала его слабости.

Все было напрасно. Сэм не покачает головой с улыбкой, когда она протянет ему коробку с часами. Не вздохнет, когда увидит имя мамы на обороте и не обнимет так крепко и нежно как умеет только он. Не сегодня. Никогда.

Она вспомнила, как впервые увидела Сэма. Ей было около шести. Однажды вечером мама надела свое лучшее платье – блестящее бордовое до колен с открытой спиной, и собрала каштановые волосы в высокий пучок.

И дочь она нарядила в одно из самых любимых ее платьиц – нежно-голубое с белыми рюшами. После чего объявила, что сегодня они встречаются с одним очень хорошим дядей и что Эва не должна бояться, поскольку он ее ни за что и никогда не обидит.

Даже в свои шесть лет Эва понимала, что новый мамин знакомый – добрый и щедрый. Незадолго до их знакомства у них дома начали появляться разные подарки, цветы. Только успевали завянуть старые, как тут же появлялись новые. А у мамы в шкатулке, в которую часто любила заглядывать Эва, чтобы посмотреть на «блестяшки», девочка обнаружила несколько новых украшений.

Когда они с мамой вышли из дома, у подъезда их ждала большая серебристая машина, а возле нее стоял высокий улыбающийся мужчина в темно-синем костюме. У него в руках были два букета, – один большой – с красными розами, а второй – поменьше, с герберами самых разных оттенков. Эве никогда до этого не дарили цветы – и этот момент она запомнила на всю жизнь.

Красивый мужчина сказал: «Привет, Эва! Меня зовут Сэм, я рад с тобой знакомиться». Но это прозвучало настолько невнятно, что девочка растерялась.

– Малышка, не пугайся, дядя просто плохо знает русский язык, – мягко произнесла мама, принимая с улыбкой свой букет.

– Дядя не учился в школе? – наивно поинтересовалась Эва.

Мама и дядя рассмеялись.

– Нет, он живет в другой стране, а там говорят на другом языке.

После этого они поехали в ресторан.

Эва не понимала ничего из того, что говорил Сэм, ей все переводила мама, но девочке нравилось смотреть на него, на то, как он говорит. Ей казалось, что он прилетел не из другой страны, а с другой планеты. У него были ярко-голубые глаза – она таких никогда не видела, а еще он был весь какой-то сияющий и похожий на мужчин, которых показывали по телевизору..

Таким он и был всегда – сияющим и красивым.

В окно машины постучали, и Эва дернулась, отвлекшись от мыслей.

Рядом стоял сочувственно смотревший на нее полицейский. Эва опустила стекло.

– Мисс Белова, простите, с вами хочет пообщаться детектив.

Эва несколько секунд пыталась понять, чего от нее хочет офицер, после чего медленно вышла из машины.

Такого оживления у этого дома она не видела никогда. Сэм переехал сюда пару лет назад и не афишировал никому свое новое место жительства – о нем знали только Эва и несколько его коллег по работе. Он уверял, что устал от общения за все годы работы в компании и хотел пожить спокойно.

Эва прошла мимо группы зевак – местных жителей, обеспокоенно смотревших на дом и на полицейских. Мимо пары медиков, что-то увлеченно обсуждавших. Мимо журналистов и операторов, уже успевших пронюхать о трагедии и сейчас судорожно рыскавших на месте в поисках хоть каких-то подробностей произошедшего.