Хельга Петерсон - Невидимой нитью

Лифт дёрнулся, кабина медленно пошуршала вверх. Сильные руки в татуировках снова сомкнулись на широкой груди. Щёки Майи начали гореть. Ни с того ни с сего. Идиотизм. Либо в лифте не было кондиционера, либо это атмосфера накалилась. Можно подумать, она ни разу не ездила в лифтах с незнакомыми мужчинами. С такими высокими, сильными, внушительными… Нет, не ездила. С такими не ездила. Она задрала голову и посмотрела на цифры, отсчитывающие этажи.

Три… Четыре…

Байкер шевельнулся: поднял руку и поскрёб пальцем рассеченную бровь. Майя сильнее вцепилась себе в плечи. Если он пожелает, может сломать её одним этим пальцем, и тем не менее, несмотря на габариты, опасность от него почему-то не исходила. Скорее уж спокойствие и даже какая-то скука. Он снова скрестил руки на груди, опустил голову, посмотрел себе под ноги в громадных кедах…

Нервный смех чуть было не вырвался наружу, но Майя его задушила. Откуда ей знать об опасности? Миллионы людей живут бок о бок, встречаются каждый день и не знают, что у соседа за пазухой.

Шесть… Семь…

Слава Богу.

Лифт опять дёрнулся, издал «дзынь», и двери начали расходиться.

Майя не дождалась полного открытия. Просочилась в образовавшийся проём, выскочила в холл и припустилась по длинному коридору с закрытыми дверями. Она могла бы себя поздравить со званием параноика года. Байкер наверняка подумал, что у неё шиза. Однако размышлять об этом не было времени, Томми точно снимет с неё голову. Сначала деньги, потом голову.

Серые одинаковые двери промелькнули одна за другой. Семьсот пять, семьсот шесть… Семьсот девять – та, что нужна. Майя остановилась напротив, глубоко вдохнула и шумно выдохнула. Всё. Конец гонки. Сейчас придётся оправдываться. Она взялась за ручку и ворвалась внутрь.

– Ребят, простите-простите-простите! – на ходу затараторила Майя. – Я не хотела. Вышло случайно.

В комнате оказались двое: визажист и фотограф. Они мгновенно обернулись на шум, Том, застывший с пышной кистью для макияжа в руках, ожил и развернулся к ней всем телом.

– Ну наконец-то! Тебя похитили инопланетяне?

Оливера нет. Где Оливер?

– Сгорел фен, – Майя сбросила с плеч сумку-рюкзак, швырнула в угол. – Выбегала из дома с мокрыми волосами.

Только сейчас она позволила себе нормально осмотреться. Обычная студия, стилизованная под комнату в доме. Выкрашенные в белый кирпичные стены, серый диван, мягкий ковёр. В зоне, не предназначенной для фотографии, стоял стол, заваленный вещами Томми, на спинке стула висела гора одежды. Как всегда. В противоположной стене виднелась еще одна дверь, скорее всего, ведущая в ванную. Слава Богу, ванная!

Томми отбросил кисточку, в два ловких шага подошёл к Майе. Тонкие пальцы схватили её светло-каштановые волосы и развесили на манер пугала.

– Боже, ну и гнездо. Дина, – он развернулся к визажисту и выгнул брови. – Ты сможешь это исправить?

– Вряд ли, – отозвалась флегматичная девица с зелеными волосами. Майе еще не приходилось с ней работать. – Но так даже лучше. Естественно. Будто у неё только что был секс…

Внезапно за спиной прозвучало тихое покашливание.

– Всем привет, – проговорил грудной бас. – Я тоже опоздал. Простите.

Майя застыла. На секунду округлила глаза.

Не может быть!

Она медленно повернулась на носках, волосы выпали из рук Томми и завесили ей лицо. Майя коротко отфыркнулась. И практически ткнулась носом в вырез чёрной футболки. Ресницы взметнулись вверх, взгляд прошел по жилистой шее, короткой бороде, чуть заметно изломленным губам и остановился на тёмных глазах. Глазах, смотрящих прямо на неё. Рассеченная бровь при этом иронично выгнулась.

В ушах Майи зашумело.

Да ладно!

– Хьюго! – радостно воскликнул Томми прямо ей в ухо. – Какое счастье, все в сборе, можете знакомиться! Это Майя, – он взял её под руку и подтолкнул к чёрной футболке. – Вы будете работать вместе.

Момент веселья безвозвратно испарился. Хью перестал смотреть на хорошенькую зеленоглазую шатенку, которая шарахалась от него, как от динозавра, и перевел взгляд на лысого Тома.

– В каком смысле?

– В прямом, Хьюго, – Том развёл руками, попятился назад и отошёл к стулу, заваленному вещами. – Вместе – значит, вместе.

Шатенка развернулась и в немом изумлении уставилась Томасу в спину. Хью испытал примерно те же эмоции.

– Ты ничего об этом не сказал, – он скрестил руки на груди и нахмурился.

– Подождите, – встряла Майя. – А где Оливер?

– Это есть в договоре, который ты вчера подписал, Хьюго, – Том стал сосредоточенно перекладывать одежду со спинки на сидение. – А Оливер слёг с простудой, дорогая, – он исподтишка покосился на девушку. – Тебе не понравился Хьюго? Посмотри, он даже отрезал бороду! Ты не представляешь, какая она была. Такая густая, длинная… Я его просил побриться, но он послал меня, и я уже не надеялся, а смотри-ка! Послушался! Теперь она не будет колоть твою нежную кожу…

Он продолжал тараторить, не давая никому шанса вклиниться в речь. Никто и не стремился. Ушлый, тощий мерзавец! Так вот, значит, что за фокус с бородой вчера был…

– Стоп, – Хью выставил руку ладонью вперед. – Заткнись, Томас. – Лысый тут же проглотил фразу на полуслове. – Спасибо. А теперь пусть кто-нибудь объяснит мне внятно, что здесь будет происходить.

Том оторвал взгляд от одежды. Одна непонятна белая тряпка повисла в его пальцах.

– Ты не читал договор? – изумлённо спросил он.

Хью хмуро уставился на приятеля. Задумчиво почесал бровь, огладил остатки бороды. Не говорить же ему, что договор случайно оказался в куче мусора после закрытия бара. Хью так устал, что скомкал бумажку вместе с грязными салфетками и зашвырнул в чёрный мешок до того, как понял, что ошибся. Вынимать бумажку было поздно: она успела впитать в себя жир и грязь, собранные со всего бара.

Тишина в студии затянулась. Как на театральной сцене.

– Это… – тихо заговорила Майя и сразу же запнулась. Обернулась, заглянула Хью в лицо. Робко, застенчиво. – Это откровенная фотосессия. Эротическая, – закончила она.

Наверняка его лицо смешно вытянулось.

– Что? – вскинул брови Хью.

– Да-а… Что-то типа…

– Утра после секса! – встряла зеленоволосая девчонка.

А он про неё уже и забыл.

– Спасибо, – щёки Майи порозовели, и она тут же уставилась в пол.

Хью плотно сжал зубы. Их скрип, кажется, вышел слишком громким.

Твою же мать! На что он подписался? На что он, чёрт возьми, подписался? Он поднял руку и прикрыл рукой глаза. От безысходности. Глубоко втянул носом воздух и задержал в лёгких.

Эротическая фотосессия… Эротическая. Фотосессия… Супер. А он-то считал, что его фотографию впору вешать на заборах вместо объявлений о собаках.