Катарина Бовино - Альфы по соседству

Брайс подошел к Митчу, который стоял у окна и курил, и положил руку ему на пах.

– Опять придется переезжать, – лениво огрызнулся Митч. – Ничему тебя жизнь не учит.

– Никто не увидит, – заявил Брайс, залезая Митчу в трусы и обхватывая пальцами уже вполне себе затвердевший член.

– Уф… – выдохнул Мичт, прикрывая глаза.

Сигарета теперь медленно тлела в его пальцах. Они с Брайсом были двумя альфами. Сначала приятелями, потом друзьями, теперь… вот это вот. Они особо никак это не называли. В разговорах с другими людьми такое было не упомянуть. Друг с другом же они свои отношения не обсуждали. “Мы трахаемся”, – мог сказать Брайс. Митч скорее бы назвал это взаимопомощью.

И все-таки им стоило быть аккуратнее. С прошлой квартиры пришлось съехать в спешке, потому что они где-то спалились. Хорошо, что хозяин просто выставил их вон, а не позвал друзей, чтобы как следует разукрасить им лица. Или сделать еще что похуже.

Брайс теперь двигал рукой сильно и уверенно. Так, как нравилось Митчу. А потом прижался к нему плотнее, и Митч ощутил его стояк.

– Перестань, – буркнул он.

Если Брайсу нравится, когда его трахают в узкую задницу, как омегу, то это исключительно его, Брайса, проблемы. Митч ничего подобного с собой делать не собирался позволять.

– Однажды ты признаешь, что хочешь, – выдохнул Брайс ему на ухо, прикусывая мочку.

– Да чтоб тебя, – рыкнул Митч. – Точно увидят.

Умелая рука, горячее дыхание и, – да, как бы он ни отрицал, – хорошо ощутимый чужой стояк быстро привели его к краю. Митч кончил, пачкая пальцы Брайса и свои трусы.

– Теперь стирать, – хрипло выдохнул он, когда слегка отдышался.

Митч не спешил помогать Брайсу с его большой и крепкой проблемой. Потому что тот знатно его выбесил. Они чуть ли не трахнулись у окна. Это совсем не дело. Митч еще успел сделать пару затяжек до того, как сигарета дотлела до фильтра. Потом затушил окурок в пепельнице, отступил от окна и задернул шторы. В комнате тут же стало тепло.

Стоял выматывающий июль. Кондей в наспех найденной квартире, естественно, не пахал. Закрыть окно было бы просто убийственно, впрочем, держать его открытым на десятом этаже было тоже не слишком-то сладко.

– Так ты что-то сделаешь? – спросил Брайс, плюхаясь на продавленный матрас.

– Например, что? Получу нобелевку по математике? – съязвил Митч.

– Кретин.

Митч хмыкнул довольно. Он почему-то часто радовался, когда ему удавалось выбесить Брайса.

– Сам справишься. А я пойду трусы стирать, – заявил Митч.

Ах да. Стиральная машина тоже тут не работала. Надо было, вообще, заняться этим всем. У Митча руки росли вполне себе из плеч.

Он действительно зашел в ванную, впрочем, вместо разнузданной стирки оставил дверь приоткрытой и пять минут неотрывно пялился на то, как Брайс дрочит, проталкивая пальцы себе в зад. Чертов извращенец. Горячий и невыносимый. Митч медленно выдохнул и прислонился лбом к дверному косяку. Тот был горячим тоже.

– Привет, сосед, – выдохнул кто-то почти Фрэну на ухо, и тот буквально подпрыгнул на месте.

Какого черта? Он резко повернулся на сто восемьдесят градусов и уперся взглядом в альфу, который был на две головы его выше. Он даже внешность толком не мог разглядеть, только широкую грудь, обтянутую черной футболкой. Фрэн сглотнул слюну, которой во рту стало слишком много, а потом мысленно дал себе пинка. Да, именно пинка по своей заднице, которая слишком часто становилась мокрой и была причиной многих проблем Фрэна.

– Мы не соседи, – отозвался он, все-таки задирая голову.

У альфы была идиотская улыбка на пол-лица, светлые волосы до плеч и голубые глаза, в которых прыгали черти.

– А вот и соседи, – хмыкнул он, а потом потянул к Фрэну руку.

Тот уже почти дернулся в сторону, но в последнюю секунду осознал, что альфа тянется не к нему, а к своему почтовому ящику. Маленький ключик с характерным звуком вошел в замочную скважину. Фрэн повернулся и увидел именно то, чего боялся. Альфа открывал ящик двадцатой квартиры. Сам Фрэн и его многострадальный папа жили в девятнадцатой.

– Вы недавно переехали? – обреченно спросил он.

Было бы довольно глупо ссориться с альфой, который действительно проживал напротив. Скорее всего, они теперь частенько будут сталкиваться.

– Да. Я и Брайс.

– Ваш партнер? – без задней мысли уточнил Фрэн.

Последнее время имена альф и омег ничего не отличались, поэтому пол человека, о котором говорят, можно было выяснить разве что понюхав. Здесь, дома, Фрэн и по внешнему виду мог определить, но в университете дела обстояли иначе. Он пару раз серьезно обманулся. Омеги ходили в спортзал и пили протеиновые добавки. Альфы чахли в комнатах, задернув шторы, чтобы ультрафиолет не разрушал их нежную кожу. Фрэна это не бесило. Он принимал такие вещи как данность.

– Мы оба альфы.

Фрэн пожал плечами, но ничего не сказал. Альфа мог трактовать этот жест как угодно. От “мне плевать, альфы вы или омеги” до бурчащего “извини, откуда я мог знать”.

– Сняли эту квартиру на лето, – продолжил альфа, будто Фрэн его о чем-то спрашивал.

Да уж. Если бы Фрэн не понял пол этого экземпляра в первую же секунду по запаху, то сейчас точно бы распознал по этой убогой манере общаться. Неужели вот человек не видит, что у Фрэна нет никакого настроения знакомиться?

– Может, зайдешь к нам как-нибудь выпить? Чисто по соседски, – предложил альфа.

– К двум альфам? – поднял бровь Фрэн.

Его сердце пропустило удар. А что если и они уже знают? Что если слухи ползут с такой безудержной скоростью, что вот уже и для альфы, которого он знает меньше минуты, кажется совершенно нормальным пригласить его выпить? Нет, то есть, само по себе предложение выпить было нормальным, но все же понимали, что это был просто предлог. Омега. Два альфы. Это всегда заканчивается плохо для репутации и почти всегда плохо для задницы. Может быть, кому-то такое нравится. Фрэн, вообще, был не в курсе, нравится ему такое или нет, но порно подобное смотрел. Заводило, конечно.

– Да ничего такого, – заявил альфы почти обиженно, а затем все-таки вынул почту из ящика и закрыл металлическую дверцу. – Кстати, меня зовут Митч. Так что считай, что я зову тебя не к двум альфам, а к Митчу и Брайсу.

Шутка была тупой, да и такое уточнение ничего не меняло, но Фрэн все равно почувствовал, что улыбается уголками губ. Вот же пройдоха. Пройдоха Митч.

– Я Фрэн, – сказал он. – И сделай от меня шаг назад. Так стоять просто неприлично.

Митч развел руками, в правой теперь были счета за коммуналку, и отступил. Фрэн в ответ снова повернулся к альфе спиной. Он хотел наконец-то закончить свои дела с почтовым ящиком, но запоздало осознал, что это могло выглядеть так, будто он демонстрирует себя.