Екатерина Вильмонт - Рыжий доктор

– Может, перебрался бы сюда насовсем?

– Я хоть и известный, да мой московский диплом тут надо еще подтверждать, а это не для меня. К тому же я, кажется, хирург уже в прошлом…

– Не выдумывай! Все у тебя пройдет, причем скоро! И нечего тут мерихлюндии разводить! Отправляйся на море!

В воде он и вправду расслабился. Синее без облачка небо, теплое море смыли весь негатив, пусть ненадолго, но все-таки… И это наслаждение от горячего песка! Он вновь и вновь зачерпывал ладонями горячий песок…

– Добрый день, коллега! – раздался незнакомый прокуренный женский голос.

Он поднял глаза. На соседнем лежаке под зонтом лежала пожилая полная дама.

– Коллега? – улыбнулся он.

– Вы же доктор Симачев, я не ошибаюсь?

– Нет, не ошибаетесь, но простите…

– А я доктор Бейлин, в прошлом кардиохирург, но не такой знаменитый. Работала во Франции, потом перебралась сюда. Я вот второй день за вами наблюдаю. Тремор?

– Он, черт бы его подрал!

– Что говорят?

– Да ничего определенного, – пожал он плечами.

– Надо разминать… мячик, то-се, вот и песок горячий тоже хорошо. У меня тоже это было…

– И что, прошло? – вдруг живо заинтересовался он.

– Прошло. А вы тут что, отдыхаете?

– Да, вроде как отдыхаю… Боюсь, отдых затянется…

– Ой, смотрите на него, такой здоровенный мужик, европейская занятость, а впал в мерихлюндию! Куда это годится? Даже если не сможешь оперировать, дело тебе всегда найдется, – рассердилась дама. – Преподавать можешь, открыть свою клинику, возглавить ее, ты ж еще и организатор божьей милостью…

– Моя тетка точно так же меня утешает, – грустно улыбнулся Игорь Анатольевич.

– Слушай, ты разве еврей? – удивилась дама. – Не похож совсем.

– Да нет, просто брат мамы женился на еврейке. К ней я и приехал.

И чего я с ней разоткровенничался, совершенно не мой жанр. Раньше я просто встал бы и ушел. Но что-то нет сил. Да и славная в общем-то тетка. И коллега к тому же.

– А почему вы уехали из Франции? – спросил он просто из вежливости, чтобы не показаться депрессивным хамом.

– А почему сейчас в Израиле самая большая алия как раз из Франции? Антисемитов там расплодилось… Не желаю! Тебя ведь Игорем зовут? Ничего, что я на ты?

– Да ради бога! Да, я Игорь.

– Я вот смотрю, обручального кольца нет… Холостяк или разведенный?

– Дважды разведенный! Детей нет. И пока безработный. Из клиники я ушел.

– Спятил, малый?! Ты же ее практически создал!

– Не хочу! Там столько дерьма обнаружилось… Когда с утра до ночи оперируешь, общаешься с больными, ничего, в сущности, не замечая, это одно. А как поглядишь со стороны… Простите, а как к вам обращаться?

– Регина. Без отчества, конечно. Франция, Израиль… Отвыкла.

– Но вы так хорошо говорите по-русски.

– Родилась в Ленинграде, вышла замуж за француза. Года через четыре ушла от него, не смогла… Но оперировала уже, репутацию заработала… Вот что я скажу тебе, друг мой, никогда не женись на иностранке!

– Я вообще больше не собираюсь жениться, – улыбнулся Игорь Анатольевич. – С меня хватит.

– А жилье-то у тебя есть?

– Есть, слава богу, однушка на Ленинском. Мне хватит.

– А ты почему не купаешься? Вода же теплая…

– Я купаюсь, просто с вами заболтался… А вы?

– Я не купаюсь, не тянет. Тут медузы бывают, а я их до смерти боюсь.

– Не видел ни разу. Вот что, Регина, я пойду искупаюсь, а потом хочу пригласить вас выпить кофе. Тут неплохая кафешка…

– Спасибо, коллега, это очень мило с твоей стороны, но вынуждена отказаться. Мне уже домой пора. Я с сестрой живу, она будет беспокоиться.

– Но можно же позвонить…

– А тогда она будет сердиться. А ты лучше пригляди себе кого помоложе. Думаю, еще увидимся, я тут часто бываю. Ну, будь здоров, коллега!

Она быстро собрала вещи и направилась к кранам, где можно было ополоснуть ноги. А он побежал к воде.

Ох, хорош мужик, думала Регина. И почему так? Все Бог дал – и талант, и внешность, и карьеру сделал, и вот на тебе, тремор. Я ему наврала, что у меня он тоже был, но прошел… Не было его у меня. Да, я знаю, что иной раз тремор проходит, но вопрос в том, сколько практикующий хирург может не оперировать, чтобы не утратить навыки, не поддаться страху… Ох беда, жалко мужика… Он мне так понравился. Эх, была бы я молодая… На край света за таким можно. Но в мои семьдесят даже смешно, дура старая!

По пути домой Игорь Анатольевич подумал: а надо мне как-нибудь пригласить в кафе тетю Розу. Не все же ей у плиты стоять. А пока он решил только выпить кофе в пляжном кафе. Заказал двойной эспрессо и с наслаждением отхлебнул глоток.

– Извините, пожалуйста, – обратился к нему по-русски мужчина лет тридцати пяти, – вы доктор Симачев?

– Да. Мы знакомы?

– Можно и так сказать. Вы моего отца оперировали. Буквально с того света вытащили. Я так вам благодарен!

– А кто ваш отец?

– Бурковский Михаил Михайлович, помните?

– Извините, а какая операция была?

– Замена аортального клапана, его по скорой привезли…

– Мы еще кардиостимулятор установили ему, да?

– Именно!

– И как ваш отец себя чувствует?

– Да слава богу! Уже три года прошло, он и думать забыл обо всем. Вот только вас всегда вспоминает, говорит: лучший хирург в России – доктор Симачев!

– Рад слышать. Передавайте привет вашему отцу.

– Непременно! И еще раз спасибо вам, доктор! Сейчас же позвоню отцу в Москву!

– Всего вам доброго.

– …Тетя Роза, я пришел!

– Ну как, накупался?

– Да, и не только в море.

– Господи, а где же еще?

– В лучах славы!

– То есть?

Он рассказал тетке о сегодняшних событиях.

– Я горжусь тобой, Игоречек! – почти прослезилась тетка. – Ты, конечно, великий хирург, но самый умный поступок в твоей жизни знаешь что? То, что ты приехал ко мне. Я уж тут было совсем разнюнилась, все одна и одна. И позаботиться не о ком, мои-то как уехали в Канаду, так, считай, и сгинули… И за каким чертом меня из Москвы уволокли? Им тут, видите ли, не понравилось, а я при чем? Мамочка, вот устроимся, заберем тебя… Уж три года прошло, все никак не устроятся. Да я и не хочу туда, опять все снова-здорово. Тут я хотя бы освоилась более или менее, на иврите маленько наблатыкалась, мне хватает. А там? Английского не знаю…

– Тетя Роза, а вы гражданство сохранили?

– Да, и что с того?

– Так, может, вернетесь?

– А куда? Квартиру-то мы продали… Правда, пенсия мне там идет. Раз в год одна моя родственница забирает ее и мне пересылает. Все ж за год приличная сумма набегает… А к чему это я? А, вспомнила, это я радуюсь, что ты ко мне приехал…

– А я тоже рад, тетя Роза. Мне хорошо у вас…

– Надо тебе все-таки страну посмотреть. В Иерусалим съездить, на Киннерет…

– Обязательно, это у меня в планах, но пока хочу по Тель-Авиву походить пешком. Люблю по незнакомым городам пешком топать.