Виктория Цветаева - Пообещай мне рассвет вновь

– Извините меня, сегодня транспорт подвёл…

– Мне не нужны твои отговорки! – повысив голос, перебила она меня. – Привыкла по утрам с шефом кататься, как оно на общественном транспорте? – так и сыпала начальница свои вполне заслуженные упрёки, но чувствовалось в этом её личное ко мне отношение.

Сказать, что она меня не любила, значит ничего не сказать, но за что я не знала. Никогда не перечила, не пререкалась, всё, что скажет стараюсь делать и выполнять, но ей всё не так.

– Я теперь ввожу пени за каждую минуту твоего опоздания, это ясно? Посмотрим будешь ли ты тогда вовремя приезжать, когда без зарплаты останешься!

Вид у нее был важный, она себя чувствовала хозяйкой положения и вдоволь пользовалась этим, отыгрываясь на мне всегда в первую очередь. И почему я такая уродилась, вечная для всех девочка для битья!?

– Такого больше не повторится, – заверила я её, испытывая чувство стыда, ведь действительно опоздала и отчитывала она меня сейчас за дело.

Видимо, я абсолютно не приспособлена к самостоятельной жизни. Не могу себя организовать и распланировать свой график. Я сама ненавижу опоздание, но во сколько бы я не выходила, когда добиралась сама, всегда неукоснительно опаздывала, как будто всё было против меня, или я уже не могла без ежедневных нравоучений моего руководителя? Выдохнула, потом набрав воздуха побольше в лёгкие опять выдохнула, успокаивая так себя, сбрасывая утреннее напряжение. Приняв боевой и уверенный в себе вид, я потопала к своему рабочему месту, наблюдая удаляющуюся в свой кабинет начальницу.

Поначалу я принимала очень близко к сердцу Аллу Геннадьевну и всё, что она мне говорила. Просто было невозможно работать, она цепляла меня по каждому поводу и без повода. Сейчас ничего не изменилось, но теперь у меня выработался иммунитет на эти ее нападки. Я выработала такую тактику: когда в очередной раз она начинала меня пилить, я представляла, что это голос из телевизора, где показывают интересную передачу о ядовитых рептилиях. А что, это реально помогает. Она шипит и сбрасывает негатив, а я в это время наслаждаюсь познавательной передачей об этих своеобразных животных и среде их обитания. Со временем я поняла, что она со всеми такая и такой у неё склочный характер или должность всё же обязывает?

Но я была для неё особой грушей для битья, ко мне она испытывала самую явную нелюбовь и открыто её всегда демонстрировала, кроме случаев, когда Омар был рядом. В такие моменты она была со мной сама любезность. Я предполагала причину такого её поведения – ревность, ведь она с ума сходила по Омару Рахимовичу. Я не знала точно, какие у них с боссом отношения, а она не знала какие у нас. Омар меня в это не посвящал, но, судя по их поведению, близкие и очень доверительные, ведь он во всём всегда полагался на Аллу и доверял ей безраздельно. В офисе ходили слухи, что у них роман, но я знала, всю жизнь прожив в деревне, как рождаются эти истории, и не верила в них, считая это всё глупыми сплетнями, не имеющими под собой никакой доказательной базы. Я привыкла ставить всегда под сомнение любую информацию, если только не увижу своими собственными глазами их пылкое общение.

Рабочий день начался, и я бросилась решать все незаконченные дела, не заметив, как уже приближался обед, и один из наших мастеров сервиса Виктор Петрович позвал меня пообедать вниз в местную недорогую столовую, но нас прервала Алла Геннадьевна.

– Некогда ей обедать! Ольга Сергеевна, вам договор надо составить, это срочно и не терпит отлагательств!

Она говорила таким повелевающим тоном, что любой даже самый зверский аппетит пропадёт.

– Аллочка, ну ты совсем девочку замордовала, уже даже поесть ей не даёшь. Так ещё в больницу загремит, смотри бледная какая и худая, в чём только душа держится, – посетовал мой вечный заступник Виктор Петрович, который вместе с другими мужчинами взяли надо мной шефство и заступались перед начальством, заменяя мне родителей, став мне новой семьёй.

Я признательно ему улыбнулась самой своей лучезарной улыбкой, благодаря за заботу.

– Идите, Виктор Петрович, не волнуйтесь, я попозже поем.

– Да, конечно, шеф! – подмигнул он мне и пошёл в столовую, напоследок одарив нашу змею неодобрительным взглядом, оставив нас с ней вдвоём.

– Сама понимаешь, я бы не дёргала тебя в обеденный перерыв, если бы не дело чрезвычайной важности, я нашла нам потенциальных покупателей. Здесь мы недолго и только развиваемся в этом городе, у нас каждый клиент на счету. Мы не можем их потерять, поэтому подготовь договор к вечеру, чтобы я успела его посмотреть. А ошибок, как всегда будет много. Подойди в этот раз ответственно к этому, не как в прошлый раз! – не смогла не напомнить о прошлых моих косяках она. А как иначе или она была бы не Алла Геннадьевна Ветрова.

Слушала я её молча о всех своих прежних ошибках, о которых она мне напоминала ежедневно. И как ей самой не надоело и язык не замозолился? Я включила телевизор и слушала, слушала, сегодня было кино о том, что мне пора взрослеть, серьезнее и ответственнее подходить к своей работе и всё такое и в таком духе. Не спорю, в её словах была порция правды, тяжело мне с моим гуманитарным складом ума это всё давалось: делала всё медленно, перепроверяя по десять раз, но и там мой руководитель находила множественные ошибки. То ли я такая бестолковая в этой сфере и это совсем не моё, то ли она такая слишком требовательная и придирчивая, но результат один – работник я не очень и меня со слов Аллы « ещё учить, учить и учить не то что один месяц, а не один год, чтобы что-то путное из меня вышло». Ничего не поделаешь, правда вещь коварная – ты или её принимаешь и работаешь дальше, скрепя зубами, или бросаешь, сдаёшься и начинаешь пробовать себя в другой профессиональной области. Я новичок в этих вопросах, поэтому молча смотрела и слушала увлекательный фильм по телевизору. Интересно, если Алла в них – змея, то кто я? Скорее всего маленький беззащитный мышонок, да ещё голодный к тому же, потому что в желудке со вчерашнего вечера пусто.

– И, кстати, – вырвала она меня из моих переживаний о моей профессиональной несостоятельности и профнепригодности. – Завтра идёшь со мной, оденься там поприличнее, а не как всегда, пожалуйста.

– Зачем я с вами иду? Вы же всегда договора сами заключали? – удивилась и заволновалась я.

Неожиданный поворот!

– А теперь ты будешь со мной всегда ходить на такие встречи. Это распоряжение Омара Рахимовича, ясно? Была бы моя воля, ты бы здесь больше и дня не проработала, – смерила она меня высокомерным взглядом. – А он хочет, чтобы ты опыта набиралась в заключении сделок и принимала в этом участие.

– А поприличнее это как? Я вроде бы и так в костюме хожу? – в недоумении я посмотрела сначала на себя, потом, удостоверившись в своём приличном виде, посмотрела на неё, не понимая свои задачи, а главное зачем, ведь встреча явно деловая.