Кэти Келли - Мужчины свои и чужие

– Все нормально, – искренне сказала Ханна. – Кстати, я могу тебе кое в чем помочь. У меня есть прелестные платья для беременных, я тебе их обязательно привезу.

– Не могу дождаться, когда надо будет носить такую одежду, – вздохнула Эмма. – Я все поворачиваюсь боком и смотрю, не вырос ли живот. Представь себе, я тоскую о жи­воте, растяжках – всему, что полагается. Я так долго ждала.

– Пит тоже счастлив? – спросила Ханна.

– Он уже отделал детскую, – улыбнулась Эмма. – Нет, конечно, шучу. Но он купил краску, обои и картинки из мультиков Диснея.

Все рассмеялись.

– Если пожелаешь иметь в детской египетские мотивы, не стесняйся, обращайся ко мне, – сказала Лиони.

– Обязательно, – улыбнулась Эмма. – Только – нико­му, девочки! – добавила она. – Никто еще не знает, кроме вас и Кирстен. До трех месяцев мы решили хранить тайну.

– Раз уж мы собрались здесь жить, Клоди потребуются друзья, – сказала Ханна, забирая ребенка у Эммы. – Она сможет дружить с твоим малышом.

– Особенно если это будет девочка, – охотно поддержа­ла ее Эмма. – Господи, где бы я была без своих подруг?

– Гнила бы в египетской тюрьме за убийство своего па­паши, – пошутила Лиони.

– И не напоминай! – попросила Эмма. – Хотя сейчас он со мной очень мил. Правда, Кирстен говорит, что он про­сто .хочет, чтобы я снова начала на него стирать. Но это все-таки большой сдвиг.

– А хорошо бы нам снова вместе поехать в отпуск, – за­думчиво произнесла Лиони. – Дуг очень хочет куда-нибудь смотаться.

– В Италию, – предложила Эмма. – Мы можем снять дом на лето. На всех получится не очень дорого. Боюсь, нам с Питом теперь придется экономить.

– Мне тоже, – поддержала ее Ханна. – Сомневаюсь, что на Феликса можно надеяться в смысле алиментов.

– Но ведь Дэвид богат, – удивилась Эмма. Ханна нахмурилась.

– Я только что оставила мужа, – сказала она. – Не надо меня сразу пристраивать.

Эмма с Лиони переглянулись.

– Пожалуй, спрошу-ка я этого милого Дэвида, не хочет ли он этим летом съездить в Италию, – сказала Эмма. – Чем больше народу поедет, тем дешевле нам это обойдется. Уверена, что кто-нибудь пустит его в свою спальню.

Ханна швырнула в нее подушкой.

– Клянусь, я с вами больше ни в какой отпуск не поеду! – заявила она.

Следующее утро выдалось солнечным, но на траве лежал иней. Клоди мирно спала в специальном креслице, которое Дэвид приобрел накануне.

– Мне не надо было соглашаться, – сказала Ханна. – Коннемара у черта на рогах. Ты пропустишь еще пару рабо­чих дней.

– Самое большее – четыре часа, – ответил Дэвид, следя за дорогой. – Сейчас всего половина восьмого, как раз к обеду подъедем.

– Это в одну сторону. Мне ужасно стыдно. Я могла бы поехать поездом, – сказала Ханна. – Клоди обожает поез­да, – соврала она.

– Мне хотелось тебя отвезти, – сказал он.

– Но ты не должен!

– Ханна, как ты думаешь, почему я это делаю? – спро­сил он. – Почему приехал в аэропорт, почему сейчас везу тебя повидать родителей? Потому что я от тебя без ума, вот почему!

– Останови машину, – потребовала она.

Дэвид удивился, но послушно съехал на обочину и стано­вился.

Клоди проснулась и захныкала.

– К этому привыкаешь, – заметила Ханна, когда дочь прибавила децибелов. Потом наклонилась и крепко поцело­вала Дэвида в губы. Он немедленно схватил ее в объятия и тоже принялся целовать. Он был просто замечательным – и на вкус, и на ощупь. А еще надежным, уютным… – челове­ком, созданным для нее?! Впрочем, она знала, что именно таким он и окажется. Она таяла от его страстных поцелуев.

Наконец Ханна неохотно отстранилась и взглянула на него.

– Нам потребуется время, – предупредила она.

Я ушла от Феликса, но он еще не ушел от меня – если ты по­нимаешь, что я хочу сказать. Я не могу забыть о нем в одну секунду.

– Пусть все будет постепенно, – согласился он, с любо­вью глядя на нее. – Медленно. Вот так…

Дэвид привлек ее к себе и снова принялся целовать. Клоди зашлась в крике.

– Ты права, – удивленно сказал он, на мгновение отры­ваясь от Ханны, – к этому действительно привыкаешь.