Людмила Чернова - Давай сыграем

– Хочешь, докажу? – шепчут ее губы и мой взгляд медленно перемещается на них.

Шумно сглатываю. Вопреки ее образу женщины-вамп, ее губы не были ярко-кровавого оттенка, а лишь немного тронуты блеском. Это выглядело настолько невинно и в то же время сексуально, что я поймал себя на мысли, что хочу ее поцеловать.

В голове уже проносятся непристойные картинки завершения вечера и я готов сдаться, но прозвучавшие аплодисменты, как ответ на выступление моей Птички, резко возвращают меня на землю.

– Что ты предлагаешь? – холодно уточняю я, а сам пытаюсь смотреть куда угодно, только не на соблазнительные изгибы ее губ.

Она видит мои колебания и насмешливо приподнимает бровь.

– Если я раскачаю народ так, что в конце моего выступления люди поднимут меня на руки и принесут к бару, то ты…– стучит указательным пальчиком по своей нижней губе, искушая и притягивая мой взгляд, – заплатишь за мой счет.

– А если выиграю я?

– Я выполню любое твое желание, – дерзко улыбается она и я вижу дьявольский блеск в ее глазах. – Ну что, ты готов?

Плавно покачивая бедрами, брюнетка подошла к диджею и что-то шепнула ему на ухо. Получив кивок, она обернулась, глазами ища меня и улыбнувшись, послала воздушный поцелуй.

«Ведьма!» – мелькнуло у меня в голове, когда на смену плавной музыки заиграла песня Beliver группы Imagine Dragons, что по характеру больше всего подходила этой сумасбродной брюнетке.

Ее голос ставил на колени и заставлял сердце бешено стучать. Я неотрывно следил за движениями ее рук, бедер, ног. Она дерзко улыбалась и получала наслаждение с каждой пропетой строчки, что все вокруг, включая меня, заряжались ее энергией и подпевали припев. Она определенно умела привлечь внимание и знала об этом. Зазвучали последние аккорды и вот тут я услышал:

– Спасибо всем за поддержку! Вы просто супер! – одобрительный гул толпы, но эта Ведьма не остановилась на достигнутом. Сделав жест затихнуть, она коварно улыбнулась и, отыскав меня глазами, торжественно произнесла: – Выпивка за счет моего друга!

Толпа загудела и в порыве нежных чувств под радостные крики они подняли Чертовку и понесли ее к барной стойке.

Она неотрывно смотрела на меня, гордо подняв свой подбородок и победно улыбалась, и в этот момент я понял, что эта коварная штучка провела меня, как мальчишку!

Когда наконец ее ноги оказались на земле, я мигом оказался рядом и, схватив за локоть, обманчиво – нежно произнес:

– Это как понимать?

– Я победила, разве нет? Ты оплачиваешь мою выпивку, а я сегодня так благородна, что решила угостить этих людей, – махнула она головой и попыталась выпутаться из моей хватки. Поняв, что я не собираюсь ее отпускать, улыбнулась, хотя ее глаза метали молнии, и прошептала: – Все честно, а теперь отпусти меня или я тако-о-ое скажу, век не расплатишься, – и указала на все еще сжимавший в своей руке микрофон.

Я резко разжал пальцы, и она отступила. Мы стояли и неотрывно смотрели друг на друга. В ее глазах мелькало что-то сводящее меня с ума, а эти губы…Несмотря на ее обман я продолжал думать каковы же они на вкус…

Но узнать мне это так не удалось. Внезапно толпа стала сгущаться, и в какой-то момент я почувствовал небольшой толчок сбоку:

– Простите…Я не хотела…Меня толкнули, и я по инерции…

Я обернулся и встретился с глазами с девушкой в желтом.

«Птичка» – удивленно мелькнуло понимание и я улыбнулся.

Девушка мило захлопала своими длинными ресницами и ласково произнесла:

– Меня Нина зовут…

И все, мир для меня сузился лишь для нее одной. Я напрочь забыл о девушке в черном, о своем растущем долге из-за проигравшего спора, о пролитом кофе…Была только она…

Уже через неделю Птичка переехала ко мне, а через месяц, под недоуменные взгляды друзей, я сделал ей предложение, тем самым подписав себе смертный приговор.

Она была настолько красива, насколько гнилая в душе. Как человек творческий Нина остро реагировала на какую-либо критику, была эгоистична как ребенок. Ей нужно было только брать, а отдавать она не была готова. Я списывал все на притирку характеров, но с каждым днем становилось все хуже. Интимные отношения утихли и вместо слов «люблю» я все чаще слышал «ты должен». Но поставил я точку, лишь тогда, когда узнал о ее измене.

Были слезы, обещания, но я уже все решил. Вагон тронулся, пассажиры остались.

Бракоразводный процесс длился три месяца, и с каждым разом я все увереннее был настроен. И вот, наконец, этот день настал.

Я свободен! И это нужно отпраздновать!

<���Гера>

Потушив окурок, я оглянулся через плечо, наблюдая, как моя бывшая жена нервной походкой направилась в сторону метро.

«Ни синицы, ни журавля у нее не осталось» – хмыкнул я и, вытащив смартфон из кармана, зашел в общий чат:

«Буду ближе к девяти».

Никаких больше свадеб. Никакого штампа в паспорте. Свобода, вот что я хочу!

Зайдя в клуб, прямиком двинулся за нужный столик.

– Поздравляю с разводом, – хлопнул по плечу Макс и быстро добавил: – Только не плачь, – а затем рассмеялся собственной шутке.

Я лишь закатил глаза, дав понять, что чувство юмора у друга оставляет желать лучшего.

– Царев опять опаздывает?

– Аврал, – махнул рукой Макс и я понимающе кивнув.

Пожав руку Роме, уселся на свободный стул и сразу схватился на смартфон, решив с пользой убить время, пока не появится наш третий «мушкетер», как любил говорить сам Сергей.

Интересно, а кого из нашей компании он считает Д'Артаньяном?

Пробежав глазами почту, углубился в чтение предстоящего дела и уже начал составлять перечень вопросов своему клиенту, когда краем уха услышал свое имя.

Оторвав взгляд, вопросительно смотрю на парней, которые о чем-то горячо спорят.

– Если мне не изменяет память, то ровно год назад он, – кивок в мою сторону, – имел неосторожность привлечь внимание своей будущей жены. Она так же мило строила ему глазки, что он, поддавшись на эти женские уловки, не смог вовремя увидеть, какой вероломной стервой на самом деле она была. И к чему это все привело? Год работы без выходных в попытках удовлетворить растущие в геометрической прогрессии прихоти супруги, и скорый развод. А теперь сидит, уткнувшись в своей гаджет, и не обращает на нас внимания.

Я нахмурился. Опять. Что с этими двумя происходит? Что ни пятница, то очередной спор о коварстве женской натуры. Это порядком стало надоедать.

Устало вздохнув, пытаясь сохранить напускное безразличие, отвечаю:

– Почему же? Если я не вступаю в ваш бессмысленный спор, который, постойте-ка, – сделал задумчивый вид, – длится с того момента, как мы стали друзьями, то это не значит, что я вас не слышу. Более того, я могу предугадать, что будет дальше, – хмыкаю. – За столько лет нашей дружбы могли бы придумать что-то новенькое или, наконец, поставить точку в этом споре раз и навсегда. Но не за счет меня.